Голубая Луна - Возвращение - Саймон Грин

не хватает. Видите ли, я не могу испытывать удовольствия. Я не могу испытывать никакого физического, сексуального, эмоционального удовлетворения.

Он замолчал и бросил короткий взгляд на Стюарда. - Вы думали, что я гомосексуалист, не так ли? Когда они сказали, что я не могу быть Королём, потому что никогда не смогу произвести на свет наследника, вы подумали… Ну, так думает большинство людей. Но нет, я ничего не чувствую ни к женщинам, ни к мужчинам. Я никогда не испытывал ни любви, ни вожделения, ни страсти, ни удовлетворения в объятиях другого. Я вижу это, узнаю это в других, но никогда не испытывал даже малой части этого.

- Но как вы можете быть уверены? - сказал Стюард с легким отчаянием в голосе. Он не считал, что должен слышать подобные вещи, но если Принц был готов так откровенно обнажить свою душу, он чувствовал, что должен сказать… что-нибудь. - Я думал, что Король наложил защиту на всех своих детей, чтобы они не могли…

- О, это так, - сказал Принц. - Но я нашёл способ приостановить её действие. С возрастом мне захотелось убедиться, подтвердить то, что я подозревал. Что удовольствия, о которых так свободно говорили все остальные, которые управляли жизнью всех моих современников, для меня были лишь загадкой. Спустя несколько довольно неловких интимных встреч я понял правду… что всё это для меня ничего не значит. Король, конечно, узнал об этом и приказал пройти целый ряд процедур, медицинских и магических, чтобы попытаться вылечить меня… сделать настоящим мужчиной, настоящим сыном… Но ни одна из них не помогла. Я так и остался… неполноценным.

Начали распространяться слухи. Тогда знающие люди стали называть меня Выродок. Отец отправил меня воевать в пограничных стычках, чтобы я хотя бы умер почётной смертью. Только я оказался отличным солдатом, а потом ещё и генералом. Возможно, отсутствие заботы о людях делает вас лучшим убийцей. Я стал… известным, если не сказать популярным. А мой отец не мог этого допустить. И он изгнал меня. Потому что человек, который не может продолжить Королевский род, не может быть Королём.

- Вы никогда… ни о ком не беспокоились? - спросил Стюард.

- По-своему, - ответил Принц. - Есть люди, существование которых для меня важно. Я бы скучал по ним, если бы их не было рядом. Но я никогда никого не любил. Если я правильно понимаю этот термин. Мои единственные удовольствия - это удовольствия ума. Я могу наслаждаться солнечным светом по утрам и звёздами по ночам, или интересными умозаключениями в хорошей книге. Но отношения между мужчиной и женщиной для меня загадка. Есть то, что знают все остальные мужчины, то, что я никогда не знал и не узнаю. Я вижу это, но не чувствую. Мой разум полон, но сердце пусто. Я никогда никого не желал. Наверное, это и хорошо. Я бы только разочаровал их. Во мне достаточно человечности, чтобы понять, как много мне не хватает. Вот почему я не стал ничего предпринимать, чтобы противиться своему изгнанию.

- На самом деле, я должен сказать, что мне нравилось быть отшельником. Оставаться наедине со своими книгами, мыслями, взглядами… Я предпочитаю одиночество окружению людей, которые хотят от меня того, чего я не могу им дать. Я бы с радостью прожил здесь остаток своей жизни, покинутый и забытый. Но я понимаю, что такое долг, честь и ответственность. Поэтому я вернусь и снова стану вашим солдатом. В последний раз поведу армию Редхарта к победе. Потому что приятно чувствовать себя нужным; и я приму звание, похвалу и рёв толпы, если это всё, что мне доступно…

Он повернулся спиной к открывающемуся виду и отрывисто кивнул Стюарду. - Спасибо, что выслушали, Стюард. Я всегда обещал себе, что когда-нибудь расскажу кому-нибудь правду. Но, пожалуйста, поймите, Стюарт, если вы хоть раз повторите кому-нибудь хоть слово из этого, я вас убью. Я - Принц, и я должен думать о своём достоинстве.

- Да, конечно, - сказал Стюард, и сердце его засбоило в груди. - Я всё прекрасно понимаю.

Он подвёл Принца Кэмерона к двери, которая открылась перед ним, и они оба прошли через неё в Полуночный Замок. Дверь закрылась за ними, а затем исчезла, оставив склон холма и пещеру тихими и пустыми.

*

Дверь не привела их обратно в комнаты Ван Флита. Вместо этого Стюард и Принц вышли прямо на Королевский Двор Редхарта. Король Уильям сидел на своём троне и ждал, по правую руку от него стоял Принц Кристоф, а по левую - Чемпион Малькольм Барретт. Стюард быстро огляделся по сторонам, но остальная часть Двора была попрежнему пуста и наполнена глубокими тенями. Он выпрямил спину, поднял голову и повёл Принца Кэмерона вперёд, чтобы тот предстал перед троном. Если Принца и встревожило состояние тёмного и пустого Двора, то по его лицу этого не было видно.

Стоя перед троном в полном вооружении, он кивнул отцу, но не поклонился. Кристоф, стоявший рядом с отцом, пошевелился, но ничего не сказал.

- Отец, - сказал Принц Кэмерон, - я вернулся домой по твоей просьбе. Ты хорошо выглядишь. Война тебе к лицу.

- Добро пожаловать домой, Кэмерон, - сказал Король Уильям. В его голосе чувствовалась холодность, даже холод.

Крашер огляделся вокруг. - Вы внесли изменения в Замок, пока меня не было. Они мне не нравятся.

Кристоф вздрогнул. - Ты думал, что мир будет стоять на месте, пока тебя не было, брат?

- Кристоф… сказал Крашер. - Ты всё ещё выглядишь… самим собой. Всё такой же павлин. И такой же… цивилизованный, как всегда. Но я не имел в виду убранство Замка. Он пристально посмотрел на Короля.

- Вы вернули Нереальность, Отец. Я чувствую это. Весь Замок наполнен отголосками прошлого, взывающими ко мне. И я чувствую, как древняя Магия Крови движется во мне… Он задумчиво нахмурился, и широкий мраморный пол Двора вдруг раскололся от одного конца до другого. Весь Двор содрогнулся, когда открылась огромная расщелина, идущая от дверей Двора прямо к их ногам.

Кристофу и Малькольму пришлось ухватиться за трон, чтобы не упасть. Стюарду пришлось схватить Крашера за руку, когда пол покачнулся, и Крашер позволил ему это сделать. Король Вильгельм сидел на своём троне, не шелохнувшись, даже когда перед ним качался и грохотал его Двор.

- Прекрати это, - приказал он, и грохот прекратился. Две стороны расщелины сомкнулись, оставив лишь длинную трещину в