Военные мемуары. Единство, 1942–1944 - Шарль Голль

В соответствии с этим Французский национальный комитет отвергает соглашения, подписанные в Мюнхене 29 сентября 1938, и торжественно заявляет, что считает эти соглашения недействительными, также как и все акты, совершенные во исполнение названных соглашений или явившиеся их следствием.

Не признавая никаких территориальных изменений в Чехословакии, происшедших в 1938 или позже, Французский национальный комитет обязуется сделать все зависящее от него, чтобы Чехословацкая Республика в своих досентябрьских границах 1938 получила полную и действительную гарантию в отношении ее военной и экономической безопасности, территориальной целостности и политического единства.

Примите, господин председатель Совета министров, уверения в моем глубоком уважении.

Письмо монсеньера Шрамека генералу де Голлю, в Лондон

Лондон, 29 сентября 1942

Господин генерал!

В письме от 29 сентября 1942 вы сообщили мне, что Французский национальный комитет, уверенный в том, что выражает чувства французской нации, союзника и друга Чехословакии, убежденный в том, что нынешний мировой кризис может только способствовать углублению дружбы и союза между чехословацкой и французской нациями, объединенными общей участью и переживающими период общих страданий и общих надежд, верный традиционной политике Франции, заявляет, что вопреки прискорбным событиям и недоразумениям в прошлом, одна из основных целей политики Национального комитета состоит в достижении того, чтобы франко-чехословацкий союз вышел из тяжелых испытаний нынешнего всеобщего кризиса упроченным для будущего.

Вы заявляете, что в соответствии с этим Французский национальный комитет отвергает соглашение, подписанное в Мюнхене 29 сентября 1938, и торжественно заявляет, что считает эти соглашения недействительными, как и все акты, совершенные во исполнение названных соглашений или явившиеся их следствием. Вы указываете также на тот факт, что Французский национальный комитет, не признавая никаких территориальных изменений в Чехословакии, происшедших в 1938 или позже, обязуется сделать все зависящее от него, чтобы Чехословацкая Республика в своих досентябрьских границах 1938 получила полную и действительную гарантию в отношении своей военной и экономической безопасности, территориальной целостности и политического единства.

От имени правительства Чехословацкой Республики я благодарю вас за это сообщение, так же как и за обязательства, принятые на себя Французским национальным комитетом в отношении Чехословакии, значение которых мы по достоинству оценили.

Чехословацкое правительство никогда не переставало считать французский народ союзником и другом чехословацкого народа и убеждено, что переживаемые нами тяжелые испытания приведут к укреплению этого союза и дружбы для великого блага обеих наших стран и всех наций и друзей мира.

Имею честь довести до вашего сведения, что правительство Чехословацкой Республики обязуется со своей стороны сделать все возможное, чтобы Франция вновь обрела свое могущество, независимость и целостность территорий метрополии и заморских владений, получила полную и действительную гарантию в отношении своей военной безопасности и территориальной целостности и заняла в мире то место, на которое ей дают право великое прошлое и достоинство ее народа.

Примите, генерал, уверения в моем высоком уважении.

Телеграмма генерала де Голля генералу Катру, в Бейрут; генерал-губернатору Эбуэ и генералу Леклерку, в Браззавиль; губернатору Курнари, в Дуалу

Лондон, 5 октября 1942

29 сентября я вместе с Плевеном имел продолжительное свидание с Черчиллем и Иденом, которое прошло в очень неприятной атмосфере.

Английские министры, особенно Черчилль, вели беседу в раздраженном тоне, что вызвало с нашей стороны резкие ответы.

Что касается существа вопроса о Мадагаскаре и Сирии, беседа проходила так, будто английское правительство отказывалось изменить политику, проводимую его агентами в Бейруте и Дамаске, и откладывало исполнение своих обещаний относительно Тананариве.

Однако после этих вспышек, которые, видимо, вызвали некоторое беспокойство и у самих представителей английского правительства, они предложили нам начать переговоры по двум вопросам обычным дипломатическим путем. Мы приняли это предложение. Переговоры начались, но у меня сложилось впечатление, что англичане стараются выиграть время. Самопроизвольное, автоматическое водворение «Свободной Франции» на Мадагаскаре могло бы создать прецедент, который весьма затруднит наши действия, особенно если учитывать американские и даже английские планы относительно Северной и Западной Африки.

В то же время англичане могут попытаться произвести маневр изнутри, путем отождествления имеющихся затруднений с моей персоной. Наступил момент, когда стало необходимо, чтобы все французы, примкнувшие к Сражающейся Франции, проявили решимость и единодушие и сплотились вокруг Национального комитета.

Прошу вас урегулировать на месте отношения с английскими властями, доведя до их сведения следующее:

Во-первых, наша сплоченность надежна и, что бы ни случилось, в ней не появится трещины.

Во-вторых, абсолютно необходимо, чтобы англичане выполнили свои обязательства относительно Мадагаскара; в противном случае наше сотрудничество, даже локальное, станет невозможным.

В-третьих, справедливое возбуждение начинает охватывать наших людей, а также, как теперь стало известно, и общественное мнение во Франции.

В-четвертых, хотя мы соглашаемся и сами предложили провести переговоры между Национальным комитетом и английским правительством для координирования французской и английской политики на всем Среднем Востоке, мы не можем допустить вмешательства в дела нашего мандата в Сирии и Ливане.

Я высоко ценю работу наших радиостанций в Браззавиле, Дуале и Бейруте. Прошу вас немедленно ориентировать их работу в следующих направлениях:

1) не вызывая никаких расхождений между нами и англичанами, настаивать на том положении, которое англичане сами признали в согласии с нами, что управление Мадагаскаром обеспечивается Национальным комитетом;

2) ни одно французское должностное лицо или французский военнослужащий не имеет права по французским законам подчиняться какой бы то ни было иностранной власти. Единственным органом, имеющим право руководить администрацией и французскими вооруженными силами или контролировать их действия, является Французский национальный комитет.