Личности в истории - Сборник статей

Последние годы своей жизни Омар Хайям провел в Ни-шапуре, читая, размышляя над бытием. Умер он в 1131 году.

Имам Хорасана, Ученейший муж века, Доказательство Истины, Знаток греческой науки, Царь философов Востока и Запада – таков, по утверждениям историков, далеко не полный перечень почетных титулов Омара Хайяма в зените его славы.

Низами Арузи Самарканди оставил такой рассказ: «В городе Балхе… во время беседы и веселия я услышал слова Омара, который сказал: „Моя могила будет в таком месте, где два раза в году деревья будут осыпать ее лепестками цветов“. Эти слова показались мне невероятными, но я знаю, что он не говорит пустых слов. Когда я прибыл в Ни-шапур, то прошло уже несколько лет с тех пор, как тот великий муж прикрыл лицо завесой из праха и мир лишился его. А я был обязан ему как ученик. В пятницу я отправился на могилу Хайяма… Мой проводник привел меня на кладбище Хайра по левую сторону от Кашле. У основания садовой стены находится могила Хайяма. Абрикосовые и грушевые деревья из сада протянули ветви через стену, и на его могиле было столько цветочных лепестков, что под ними не было видно земли. Я вспомнил слова, которые слышал от него в Балхе, и заплакал, ибо нигде во всем мире, от края до края, я не видел равного ему…»

О переводе рубаи

Омару Хайяму приписывается авторство около 5000 рубаи, причем значительное их количество изобилует повторами. Это объясняется тем, что Хайям и не помышлял о собирании и распространении своих четверостиший: будучи ученым-математиком, он не считал их чем-то серьезным. Они записывались слушателями на память и переписывались в множестве вариантов.

Европейцам Омар Хайям стал известен с 1859 года, когда Эдвард Фицжеральд вольно переложил 75 рубаи на английский язык. А в 1928 году И. Тхоржевский опубликовал в Париже сборник стихов Омара Хайяма на русском языке. Хотя уложенные в короткий размер пятистопного ямба рубаи передавали настроение и смысл четверостишия, но содержание оригинала заметно обеднялось.

В этом-то и сложность: современные переводы Хайяма, многие из которых сами по себе превосходны, не учитывают того, что в древности стихи читались нараспев, протяжно, по-разному, а не в рамках одного размера. Причем смысл скрывался между строк, так сказать, в душевной глубине.

Именно поэтому родилась попытка заново переложить на русский язык все рубаи Омара Хайяма. В библиотеке Кембриджского университета хранятся подлинники древних рукописей, содержащих 293 рубаи, которые, по мнению востоковедов, достоверно принадлежат ему. По подстрочникам этих стихов и был сделан перевод, в котором я старался как можно точнее передать не только мелодику стиха, но и нюансы бездонной души великого поэта.

Мою ты глину замесил, Господь, а что же делать мне?Мою ты шерсть и ткань соткал, Господь,а что же делать мне?Добро и зло, что в мире сем я совершал и совершу,Ты на челе мне начертал, Господь, а что же делать мне?

Из жизни суетной твоей пусть даже миг готов уйти,Ему ты бодрости придай и дай в веселии пройти:Жизнь – суть земного бытия, ты ею умно дорожи —Лишь так она пройдет, как ты ее сумеешь провести!

Вином я магов опьянен, считают все – да, я таков.Гулякой, идолопоклонником зовут – да, я таков.Пускай все думают об этом как хотят, мне все равно:Я знаю сам, каков я есть на самом деле, – я таков.

Мне не страшны ни смерть, ни мрачный ад,Иному миру буду больше рад.Дана мне богом жизнь на подержание,Верну, когда придет пора, назад.

Вино напитком вечности играет,Испей того, что радость в мир являет,Хоть, как огонь, вино нас обжигает,Но, как вода живая, воскрешает!

Из костей твое тело и жил состоит, так и знай.За порог тебе данной судьбы ты не переступай.Кто бы ни был твой враг —не сдавайся на милость врагу,Кто бы ни был твой друг —перед другом в долгу не бывай.Когда я трезв, мне недоступны наслаждения,Когда я пьян, мой разум слаб от помутнения.Меж опьянением и трезвостью души есть состояние,Я раб его, оно зовется жизнью, без сомнения.

Любая частичка в ладонях земли —Красавицы лик, что упрятан в пыли.Будь нежен ты с пылью, в ней – солнечный локон,Что в жизни былой обрамлял этот лик.

Пока путем скитаний не пройдешь —напрасно счастья ждешь,Пока слезы страданий не прольешь —напрасно счастья ждешь,А почему – любой влюбленный знает:Пока себя в себе ты бережешь —напрасно счастья ждешь.

К знаньям всем сердцем всю жизнь приникаю,Тайну за тайной умом постигаю,Только за семьдесят два долгих годаПонял одно: ничего я не знаю.

Мы – веселья основа и вечной печали рудник,Мы – насилия корень и сути возмездья сошник,Высоки и низки мы, неразвиты и совершенны,Мы – и чаша Джамшида, и ржавого зеркала блик.

Бывает, что вперед выходит кто-то и важно объявляет:«Это я».Его богатство вслед выходит тоже и гордо повторяет:«Это я».Ну что ж, на лад пошли его делишки,и только он решил сказать о том,Как из засады тут же смерть выходити громко заявляет: «Это я».

Чтоб стать жемчужиною,капля меж створок годы проведет,А человек, чтоб стать свободным,страданий груз перенесет.Коли богатства не осталось —оно вернется, дайте срок,А если чаша опустела – судьба в нее еще нальет.

Данте Алигьери

Андрей Букин

…Все знания, все поверия, все страсти средних веков были воплощены и преданы, так сказать, осознанию в живописных терцетах Данте.

Данте Алигьери, человек-светоч.

Есть в истории человечества личности, которые своей жизнью определяют переход, точку поворота к новым эпохам, новым состояниям. И если пытаться найти такую точку, таких людей на переходе из Средневековья к Возрождению, то по крайней мере одним из них, несомненно, будет Данте Алигьери. Поэт, к творчеству которого вот уже 700 лет обращаются и философы, и ученые, и литераторы. Он не был так плодотворен, как Пушкин или Лопе де Вега, но только одно его произведение – «Божественная Комедия» – увековечило имя своего создателя.

Люди всегда пытались разгадать тайну рождения гениальных, великих людей. Решаются ли их судьбы на небесах, или каждый способен стать гением, приложив определенные усилия, мы не знаем. Но очень хочется понять, выяснить слагаемые такого взлета, подробности появления таких людей.

Данте Алигьери. Прежде чем рассказать о жизни великого флорентийца, перенесемся в XIII век и посмотрим, что же происходило в Европе на стыке Средневековья и Возрождения.