По ту сторону снов - Гамильтон Питер Ф.

Для дела командование выбрало ячейки с верхних уровней сети – людей, присоединившихся к организации с самого начала, тех, кто снова и снова доказывал свою верность и приверженность движению. Тайники с оружием наконец вскрыли, взрывчатку раздали. Девять групп подпольщиков впервые собрались через пять дней после прекращения водоснабжения Варлана. Каждая группа покинула столицу на своем фургоне. Они разъехались к железнодорожным мостам на четырех основных линиях и на близлежащих железнодорожных ветках, которые могли быть использованы в качестве замены для подъезда к Варлану.

После наступления темноты диверсанты тайком взобрались на опоры и арки, где и разместили взрывчатку точно в указанных им местах. «Небесная властительница» рассчитала точки максимальной нагрузки. В два часа ночи вспыхнули запалы. Десять минут спустя взрывы изувечили семь мостов.

Новости просочились в город, когда рассвет озарил здания и подтопленные улицы. Как и в прошлый раз, именно рынки вроде Уэлфилда предупредили друзей и торговых партнеров об отсутствии поездов. Люди стали осматривать окрестности при помощи экстравзглядов и обнаружили сортировочные станции, забитые поездами, которым, судя по расписанию, давно следовало уехать. Железнодорожников вызвали на работу с самого утра и усадили в специальные поезда, они осторожно двинулись по путям. Вызвали также сотрудников главной конторы и быстро отправили на места верхом и в кэбах с приказом точнее оценить повреждения. Были поставлены в известность главные шерифы каждого района; они встретились в кабинетах Министерства юстиции со старшими должностными лицами правительства и лейтенантом Тревина. К семи часам утра весь Варлан знал, что на железнодорожных мостах к северу, востоку и западу от города произошли диверсии. Речь не шла о естественном обрушении, заблокировавшем дорогу сходе поездов с рельсов, подмывшей опоры воде, разрушении конструкций от времени. Мосты взорвали. Картины, переданные людьми, выехавшими из города и вернувшимися обратно, распространились по всему городу, подтверждая разрушение мостов. Из всех путей сообщения Варлану остались дороги, река и Южная городская линия железной дороги.

– Никто не отвечает, – устало сказала Бетаньева. Она сидела за кухонным столом в доме номер шестнадцать на террасе Джейсфилд с пальцами, прижатыми к вискам, и отправляла по своей сети одну телепатему за другой. – Я просто не понимаю, что случилось.

– Поезда со станции Виллсден уходят по расписанию, – сказал Слваста. По сложной сети, охватывавшей весь город, к ним добрались сообщения от пяти членов ячейки в Виллсдене, которые были отправлены туда специально, чтобы сообщать о действиях и заявлениях управляющих Южной городской линии. – С шести утра компания телепатически рассылает общие заверения. Три команды шерифов направлены охранять ближайшие мосты.

– Уракус! Они же не могли перехватить все наши диверсионные отряды. Просто не могли. Это не имеет смысла. Тревин либо знает о нас все, либо нет. Он не стал бы арестовывать два отряда и оставлять остальные на свободе. Так где же они?

– Может, спасаются бегством. Или попали в аварию. В фургонах было много взрывчатки.

– Мне это не нравится. – Бетаньева впервые демонстрировала неуверенность. – Мы бы знали, если бы фургоны взорвались.

– Значит, они не взорвались. Отвалилось колесо. Или лошадь испугалась и понесла. Кто знает?

– Я должна знать!

Слвасте хотелось попросить ее успокоиться, но он знал, что это будет ошибкой. Она была не в себе от волнения. И от ужаса.

– Мы скоро узнаем. По крайней мере, их не арестовали.

– Откуда ты знаешь? – закричала она.

– Потому что никто не пришел арестовать нас.

– Конечно. Прости меня.

– Все в порядке. – Слваста протянул руку через стол и взял Бетаньеву за руку. – Я должен идти.

Она кивнула, отчего ее волосы упали на лицо и скрыли удрученное выражение лица.

– Будь осторожен.

– Постараюсь. Но я должен быть в Национальном совете.

– Все наши на месте. Они передадут твое выступление без цензуры.

Они обнялись. Слваста почувствовал дрожь Бетаньневы и подумал, что она наверняка тоже ощущает его страх, хотя он держал самый прочный панцирь, какой только мог. Его экстравзгляд обнаружил Андрисию, Кулена и Янриса, которые ожидали их внизу, в вестибюле.

– Пойдем, – мягко сказал он. – Пора выходить. Я хочу быть уверенным, что ты в надежном месте, когда выступлю с обвинением.

– Будем надеяться, что место надежное.

– Ха! И кто из нас пессимист?

Бетаньева улыбнулась и теснее прижалась к нему.

– Очень тебя прошу, береги себя.

– Ты тоже.

Они долго не могли разжать объятия.

Кулен и Янрис выглядели одинаково задумчивыми, зато у Андрисии был радостный вид.

– Как наши дела? – поинтересовался Слваста.

Они с Бетаньевой были так заняты железнодорожными мостами и подготовкой его выступления в Национальном совете, что второй частью операции полностью занимались Кулен и Хавьер.

– Раздача оружия идет довольно гладко, – сказал Кулен. – Тайники были вскрыты в четыре часа утра, и мы вооружили большинство доверенных третьего уровня.

– Доверенные третьего уровня? – перепросил Слваста. – Это что такое?

– Товарищи, которым можно доверить оружие, – ответила Бетаньева. Они вышли на улицу, где ждали два кэба. – Мы же не можем вооружить всю улицу, всех до последнего молодца. Настанет анархия, а нам нужно развитие событий по плану.

– Верно, – нахмурился Слваста. Ее слова – или их тон – обеспокоили его, но он не мог понять, ни чем именно, ни почему. – А снайперы?

Ему претила сама идея снайперов, хладнокровного убийства людей, но остальные уговорили его.

– Все снайперы наготове, – сказал Янрис.

– Ну, хорошо.

Слваста посмотрел на Бетаньеву, замершую рядом с кэбом: простое бордовое платье, волосы собраны в прическу заколками, хмурое озабоченное лицо с крупными чертами, – и постарался как можно лучше запечатлеть картину в памяти. Потому что, если все полетит прямиком в Уракус, он видит ее в последний раз… Слваста усмехнулся своему пессимизму.

Она приняла его усмешку за ободряющую.

– До вечера, любовь моя.

– До вечера.

Кулен и Андрисия забрались в кэб вместе с Бетаньевой. Слваста хлопнул дверцей, и лошадь быстро двинулась по улице. Мод-птица Андрисии следовала за ними по воздуху высоко над головой. Слваста с Янрисом сели в свой кэб и набросили полог.

– Дерьмо! – проворчал Янрис.

– Точно. Каждый день я задаюсь вопросом, неужели это все реально.

– Реальнее не станет, капитан. Не сегодня.

Их кэб хорошенько помотался по всему городу. Над столицей раскинулось безоблачное синее небо, на нем ослепительно сияло жаркое солнце. Слваста не мог решить, считать погоду благоприятным знаком или нет. Туман, наползающий от реки по утрам, стал стремительно рассеиваться, исчезая с широких бульваров и проспектов. Взгляду открылись глубокие лужи и ручьи, текущие по улицам. Вода все еще не ушла, хотя миновало уже шесть дней после того, как прорвало трубы и водохранилища залили город. Влага пропитала все вокруг. Над поверхностью луж витал легкий парок – вода испарялась под жарким утренним солнцем. Целые районы до сих пор оставались без пресной воды; люди, живущие ближе всего к реке, шли с ведрами на набережную и тащили их домой, подобно обитателям трущоб. В северных районах снабжение водой зависело от аварийных цистерн, из которых раздавали каждому домашнему хозяйству по два ведра в день. Ил и грязь, принесенные потоками, оседали в зданиях и на улицах по мере падения уровня воды. Рабочие бригады городского совета изо всех сил пытались убрать вонючее месиво. Пожарные экипажи при помощи передвижных помп помогали осушать подвалы и нижние этажи. Люди начали поговаривать о том, насколько было бы проще, если бы у них имелись мод-обезьяны и гномы на подмогу. Все инженеры, работавшие на водоканалы, трудились по шестнадцать часов в день, пытаясь отремонтировать сеть и восстановить водоснабжение.