Подвиги Рокамболя, или Драмы Парижа - Понсон дю Террайль

– Да ведь это неслыханная вещь! – заметили почти в один голос два или три молодых человека. – Это ведь просто страница из Crimes Celebres!

– Совершенно согласен с вами, – сказал Рокамболь, – а между тем в словах Макса звучит истина.

– Я видел, – продолжал блондин, – собственными глазами труп дона Хозе, когда его уносили, и мертвое тело цыганки, лежавшее на диване в красной гостиной.

– Но от чего же она умерла?

– Доктор утверждает, что от яда, принятого ею за несколько минут до убийства дона Хозе.

– Следовательно, она сама себя наказала, – заметил спокойно Рокамболь.

– Очень не мудрено. Теперь представьте себе весь эффект этой драмы, ужас и уныние гостей, суматоху, гвалт – и, наконец, выслушайте ее последнюю, так сказать, комическую часть.

– Как, неужели не обошлось и без комического?

– Разумеется, как и во всех драмах.

– Что же такое?

– Я уже говорил вам, что дон Хозе был убит у ног другой своей любовницы?

– Говорили.

– Вы, вероятно, заметили ее, если только были на jtom балу.

– Как она была одета?

– Польской крестьянкой.

– Вся в бриллиантах?

– Буквально.

– Она приехала с другою дамой – на четверке белых, как снег, лошадей?

– Да, да.

– Ну, так кто же она? Какая-нибудь княгиня?..

– Как бы не так! Когда дон Хозе упал, она лишилась чувств… Все бросились к ней, сняли с нее маску… и узнали… ну, да вам никогда не догадаться!.. Это была дочь генеральского привратника.

Громкий и дружный смех всей компании был ответом на эти слова.

– Ну, не смейтесь, господа! – заметил Макс серьезно. – Может случиться, что и вы тоже влюбитесь в нее. Эта женщина, из-за которой убили дона Хозе, эта дочь привратника, которую приняли за княгиню, танцевавшая с посланником и со всею аристократией, – первая красавица всего Парижа… вы все ее знаете…

– Как же ее зовут?

– Банко.

– Конечно! – заметил громко Рокамболь. – У нее есть ложа в опере.

– Она на содержании у одного русского князя. Теперь мне понятны и белые лошади и бриллианты…

– Она дочь привратника в отеле генерала С. – проговорил Макс медленно и с ударением на словах.

– Но я удивляюсь не столько этому, как тому, что она могла попасть на этот бал, – заметил холодно Рокамболь.

– Это правда!

– И право, не могу этого понять.

– Позвольте же, – перебил опять Макс, – и дайте мне досказать все подробности этой истории.

– Говорите…

– Итак, Банко лишилась чувств в ту минуту, когда дон Хозе упал мертвый… Это убийство произошло в саду, где, разумеется, было не так светло, как в залах… Сначала никто не понял того, что случилось. Видели только, как дон Хозе упал… Танцевавшие сбежались, окружили маску, которая была в обмороке, арестовали цыганку и перенесли дона Хозе на диван в гостиную. Никто из окружавших Банко не знал ее в лицо. Сначала она была предметом общих попечений об ней; ее перенесли тоже в гостиную, и дамы поспешили снять с нее маску. Наконец, Банко открыла глаза и обвела вокруг себя изумленными глазами. В это время к ней подошел молодой человек и… вскрикнул от. удивления.

– Это невозможно! – прошептал он.

– Что вы хотите этим сказать? – обратились к нему.

– Вы знаете эту даму? – спросил он вместо ответа.

– Нет… Это, говорят, какая-то иностранка.

– В таком случае, – сказал он, – она поразительно похожа…

Он' не успел договорить своих слов, как подошел другой танцор и, не задумываясь, сказал: «Да ведь это Банко!»

Это имя мгновенно пробежало в толпе и дошло до ушей самого генерала. Пораженный этим именем, генерал подошел тоже к ней.

– И узнал дочь своего привратника?

– Ну нет; ее узнал отец. Услыхав имя Банко, он подошел вместе с прочими, – право, это имело трагикомическую сторону. При виде своей дочери отец побледнел от гнева, а она расхохоталась ему в лицо. Вышел громадный скандал. Отец Банко хотел вывести ее, но она, не стесняясь, сказала ему:

– Отправляйтесь, папаша, в свою дворницкую. Эти наглые слова вызвали реакцию у генерала, и без того уже взволнованного необъяснимым и таинственным убийством дона Хозе. Он остановил привратника и, подойдя к Банко, сказал ей:

– Прежде чем вас выведут отсюда, сударыня, не угодно ли вам объяснить, как вы попали сюда?

– Милостивый государь, – ответила ему весьма хладнокровно Банко, – вы сами сделали мне честь пригласить меня!

– Пригласить вас? – повторил с презрением генерал, делая особенное ударение на последнем слове.

– Да! Ваш приятель дон Хозе привез мне сегодня пригласительный билет.

Эти слова открыли глаза генеральше. Она вспомнила ту сказку, которую накануне дон Хозе рассказывал про одну иностранную княгиню.

– Так, следовательно, Банко была действительно любовницей дона Хозе? – спросил блондина мнимый маркиз де Шамери, по-видимому, очень заинтересованный рассказом Макса.

– Кажется, что так, но она отпирается от этого… По ее словам, дон Хозе был просто одурачен ею.

– Вот как!

– И он умер прежде, чем получил награду за свою небольшую подлость. Он, видите ли, влюбился в Банко – а она обещала ему свое сердце взамен пригласительного билета… Но так как дон Хозе умер, то билет достался ей даром.

– Чем же все это кончилось?

– Да тем, что я уехал домой в самую минуту этого объяснения.

– И вы больше ничего не знаете?

– Ничего, но я могу только утвердительно сказать, что через час после убийства дона Хозе все гости уже разъехались.

– Ну, право же, – проговорил маркиз де Шамери, вставая и расплачиваясь, – я сейчас поеду кгенералу, а потом в отель де Салландрера.

Вслед за этим Рокамболь пожал руки своим приятелям и направился к двери, где остановился и, обращаясь к блондину, сказал:

– Милый Макс, позвольте мне задать вам еще один вопрос?

– Слушаю вас.

– Вы не насмехаетесь надо мной?

– То есть как же это?

– Во мне теперь родилось одно маленькое подозрение.

– В чем же оно состоит?

– В том, что вам вздумалось помистифицировать меня и заставить прогуляться к таким покойникам, которые находятся в самом добром здоровье.

– Позвольте мне заметить вам, что если бы меня вздумали так мистифицировать, то я вышел бы на смертельный поединок. А я, по правде вам сказать, не имею ни малейшего желания драться с вами.

– Простите меня!.. Но, право, все это так необыкновенно, – сказав это, Рокамболь поклонился и вышел.

– Этот господин порядочный простак, – заметил после его ухода Макс.

– Да, он не способен представить на какой-нибудь светский бал дочь своего привратника! – добавил один из молодых людей.

– И убить кого-нибудь кинжалом. Он кроток, как какая-нибудь молоденькая девушка, желающая выйти замуж, – докончил третий.