Синдзи-кун. Тетралогия (СИ) - Хонихоев Виталий

– Вот как? – кидаю взгляд на Иошико. На Серого Кардинала Школы и коварного паука в лапах которого все закулисные нити – она не очень‑то и похожа, но кто его знает? Коварная? Точно, коварная – пытается меня в женское платье опять нарядить. Все сходится.

– Что за бред?! – Иошико трясет головой: – вот, откуда вы…

– А рядом с тобой Ямасита Синдзи‑кун. Темная лошадка, боец неизвестной силы, результат твоих экспериментов. Мы знаем про него. – «аналитик» пятидесятников поправляет очки: – мы добились своего ранга и места благодаря точным сведениям и разведке. Нам известно все.

– Как интересно. – говорю я. Мне и правда интересно.

– Не веришь? – наклоняет голову очкарик: – тебя зовут Ямасита Синдзи, до недавнего времени ты не представлял из себя ничего. Но после того, как «Бешеная Гяру» поставила над тобой запрещенные эксперименты – ты стал бойцом. Твой любимый цвет – фиолетовый, твоя любимая игра «Марио карт», у тебя есть белый кот. И вы с Иошико‑сан любовники. Она – сверху.

– Кххгм! – давится изумленная Иошико, а я с чувством глубокого удовлетворения смотрю на эту картину. Клянусь, этот город – это просто обиталище сплетников. Вот хлебом не корми, а дай посплетничать. И кучу дурацких теорий придумать. И конечно же все у них в башке – любовники. Невзирая на пол, возраст и социальное положение, физиологическую возможность. Неет, в голове у сплетников этого города все по одинаковой схеме работает. Как там в анекдоте – доктор, а откуда вы такие картинки достали?

– Короче! – бесится пришедшая в себя Иошико: – плевать! Просто готовьтесь, я сейчас вам жопы надеру! – она срывается с места и – бамц! Очкарик сползает по ближайшей стене. А вот не надо злить Иошико‑тайчо. У нее, может и есть свои недостатки, верит вон во всякую ерунду, носит розовую сумку и на парте моей сидит на переменках, но вот удар у нее – как надо поставлен. Дайнамик энтри! – как говаривал Гай‑сенсей.

Смотрю на то, как она метелит пятидесятников и чувствую себя немного лишним. Вот и зачем спрашивается позвала, если сама тут все разруливает? Хотя… Змей шагнул ко мне и встал в стойку. О как.

– Меня зовут Хондзо Икагами – сказал он и плавно перетек в сторону, обходя меня по кругу.

– Ямасита Синдзи. – говорю я. Как же так, драка за школу и не представится, моветон. Надо бы еще поклонится и это вечное «позаботьтесь обо мне», но тут Змей кинулся вперед и нанес серию ударов. Быстро, да. И даже попал немного. Вот только… прав был Горо‑сан, драка обычного человека и супера – это избиение в одни ворота. Все‑таки видимо моя способность прогрессирует, или это я просто учусь ее правильно использовать. В любом случае – его удары я даже не почувствовал. Возможно, если бы он толкал меня, а не бил – я бы, например, покачнулся. Но удары, направленные на повреждение тела, быстрые и сильные – даже не покачнули меня. Но вызвали раздражение. Чуточку. Что это за дешевый трюк – напасть пока противник представляется? Нехорошо.

– Как интересно. – говорю я и задумываюсь над тем, чтобы сделать это своей коронной фразой. Ну как у Терминатора – «я вернусь». Тем временем, обескураженный Змей крутится рядом со мной. Я смотрю на Иошико. Иошико уже все. Хорошая девочка, закончила быстро и даже дыхание не сбила. У парней не было шансов, знали бы они кто она такая – так бежали бы, роняя тапки.

Удар! Еще удар! – Змей разошелся, он бьет по разным уровням и мне начинает это надоедать, я просто шагаю вперед и выставляю локоть – точно в то место, где вот‑вот будет его кулак. Хрусть! Прием Окинавского каратэ – «кулак вдребезги», локоть выставляется вперед, и противник разбивает себе костяшки. Да, познай силу Каратэ Окинавы, неверующий!

Змей хватается за руку и шипит. Неожиданно наносит удар ногой. Шаг вперед и классический прямой гедан‑барай, рубящим ударом предплечья по голени. Хрусть! Змей падает назад, схватившись за ногу. Как говорил один из противников основателя Школы Окинавского Кулака – «вот что с ним будешь делать – ударишь его рукой – он перебивает руку, ударишь его ногой – отшибает ногу». Удар! Хрусть! Еще удар – Хрусть.

Змей лежит на земле и стискивает зубы, чтобы не кричать от боли. Молодец все‑таки. Настоящий боец. Быстрый, умный, волевой. Но – обычный человек. Конечно и обычный человек может одолеть супера, как я неоднократно говорил Читосе, но для этого он как минимум должен знать, что его противник – супер.

– Ну ты еще заплачь над ним. – говорит Иошико и с ноги пробивает Змею в голову. Тот растекается по асфальту бессознательным телом.

– У меня рефлексия. – говорю я: – мы же все‑таки…

– А я тебе говорю – никогда не недооценивай противника. И не расслабляйся. – Иошико пинает руку Змея и оттуда на асфальт падает нож. И как спрятал. Конечно, меня бы он не завалил, но права Иошико, ох как права.

– Иногда ты как дите малое. – шипит она на меня: – охота тебе подзатыльник влепить… но ты ж сама Сумераги‑тайчо… так что рука не поднимается. И как ты умудряешься такой … сексуальной быть в образе? У тебя способность к преображению?

– Да нету у меня такой… – оправдываюсь я.

– Странно. Рохля рохлей как мужчина. И такая сильная, волевая женщина. – мечтательно закатывает глаза Иошико.

– А вот сейчас обидно было. – говорю я: – и по‑моему это дискриминация по половому признаку.

– У тебя рукав оторвался. – внезапно говорит Иошико. Смотрю на себя. И вправду. Будет мне на орехи от Нанасэ, она ж не поверит, что я упал и зацепился за гвоздь, скажем. Это Япония, нету тут точащих гвоздей.

– Блин. – говорю вслух: – чтобы сделать, чтобы сестренка не заметила?

– О! – говорит Иошико и в ее глазах прыгают веселые чертенята: – у меня идея!

Я стою в коридоре школы. Зачем – опять не знаю. Иошико притащила меня сюда со словами «Верь мне, Син, я плохого не посоветую!» и исчезла. Мы с ней успели за перерыв и с пришлыми разобраться и назад прибежать и еще минуты три оставалось до звонка на урок. Я вздохнул и почесал затылок. Что делать? Сколько еще эту шебутную кулему ждать? У меня история сейчас, а я и так по истории звезд не хватаю. Мне еще пересдавать… – тут мимо меня пронеслась Иошико, подмигнув мне на бегу, за ней – Горячие Губки со своей подругой и пока я смотрел им вслед, кто‑то откашлялся за моей спиной.

– Учащийся! Я Хаяси Кэзуко! Председатель дисциплинарного комитета школы! – раздался голос и я повернул голову. Комитет по нравственности и прочему порядку в нашей многострадальной школе.

– У тебя оторван рукав! А еще ты запачкан! Неприемлемо!

– Но…

– Никаких но! Мики! – скомандовала девушка и вперед выдвинулась ее коллега справа. Раз! – и в ее руках оказывается нитка с иголкой, а между тем другая девушка, присев на корточки протягивает ей ту самую коробочку, в которой лежат пуговицы. На предплечье у девушки я по‑прежнему светло‑желтая губка, с иголками. Два! – рубашку стали зашивать прямо на мне! Три! – в руках у другой девушки мокрая губка и она споро оттирает пятна на рубашке.

– Приемлемо. – заключает Хаяси: – и внеси ему замечание в журнал!

– Да за что?!

– За опоздание на урок! – звенит звонок и я опускаю голову. Блин.

Глава 19

День «Д». Мы втроем – я, Акира и Читосе, сидим в темном фургоне с тонированными стеклами, прямо мечта маньяка, только продавленного матраса в салоне не хватает. Мы с Читосе – сидим в салоне, Акира – за рулем. Сегодня она, как и все мы – в темном комбинезоне. Сидим мы тут уже почти полчаса. Ждем сигнала от Майко, которая пошла караулить водителя Такеши. Пока все идет по плану, господин Такеши оказался рабом своих привычек и как обычно – завернул в «Цветок Камелии» после трудового дня в офисе. По господину Такеши вообще часы сверять можно было – ровно в девятнадцать ноль пять черный автомобиль сайко комон местного гокудо остановился на парковке у «Цветка» и сам господин старший советник проследовал в клуб. Автомобиль уехал с парковки. Вообще‑то обычно водитель просто должен ждать своего шефа, но так как сам Такеши был человек‑привычка, то и водитель в свою очередь выработал свои собственные привычки. Он прекрасно знал, что раньше чем через два часа (а обычно три) сайко комон не выйдет из клуба, а потому поехал в ближайший салон пачинко, где и собирался провести эти два часа с пользой.