Аномальная жертва - Сергей Вылегжанин

полечить. Это снимать с врагов амулет лечения, взламывать… К тому же, пропадёт его жизненная сила, а у меня ещё одна большая печать не запитана. Где-то шляются ещё трое врагов во главе с гофом, нужно встретить их во всеоружии.

— Брось нож. — Спокойным голосом проговорил я, обходя вторую жертву.

Джавар сделал от меня шаг назад, не попав туда, куда мне хотелось. Пришлось сделать ещё два шага в сторону, чтобы его отступление совпало с нужным мне направлением.

Ещё шаг давай, чего встал? С этого расстояния вытяжка не дотянется!

Тут со спины отступающего послышался мат. Судя по голосу, это Гланис, обойдя меня с другой стороны, вляпался в печать, которую щедро зарядил своей жизненной силой Садмон.

В коробочку захотели взять, умники? А вот и не угадали!

Печать чесотки относится не просто к слабым, а к очень слабым. Я использовал её пару раз в детстве, но потом отказался из-за малой эффективности. Ну что это за дело, когда столько подготовки, а у попавшего в ловушку несколько дней позудит тело и всё? Так, детские шалости, которые даже простой проточной водой можно смыть.

Только вот теперь я уже не тот ребёнок, и знаю немного больше. Как раз испуганный Джавар отступил на нужную мне позицию, и я, присев, замкнул следующую вытяжку.

Обычно жертв, которых используют для вытягивания маны, связывают. И в этот момент я понял, почему. Этот «Гордый» испуганно взвизгнул и отпрыгнул в сторону, сбив вытяжку, так что печать не то, что активироваться, она даже наполовину заполниться не успела. Надо было и этому по кумполу зарядить, а то слишком резвый!

Прыгнул к Джавару, пнув с ходу ему в живот. Пинал снизу, так что не откинул, а заставил сложиться, подставив затылок. Который тут же получил мой удар сверху. В этот раз бил кулаком, боясь, что чаша может разбить голову до крови.

— Не торопись, а то успеешь. — Выдохнув, по новой запустил вытяжку. С этими типами, никаких нервов не хватит.

Только сейчас сообразил, что сильно рисковал. Если бы у Джавара оказался активирован аурный щит, тут бы он меня и порезал своим ножичком. Но видимо или страх, или сорвавшаяся вытяжка щит сбили, и мне повезло. А может, и ему. Порезал бы меня и сам попал под неведомую защиту.

Сзади снова послышался мат, а затем вопли боли.

Остальные участники дискуссии, зашедшие с другой стороны, явно пожелали присоединиться, но попали в очередную печать. Надеюсь, им понравился мой только что активировавшийся подарочек.

Запасные печати я рисовал на стенах, чтобы обратившие внимание на пол, уже не так внимательно смотрели по сторонам. Так что, не удивительно, что печать усиления чувствительности, которая только что зарядилась после смерти Джавара, оказалась неожиданностью.

В паре с чесоткой печать усиления боли оказала на одного из моих врагов просто убойное воздействие.

Это всё ещё не смертельно, зато теперь я успеваю запустить в себе печать ускорения. В условиях быстрой потери маны раньше я просто не рисковал это делать.

На скорости просочился между Лиадом и Гланисом. Лиад не попал во вторую печать, вовремя остановившись, и умудрился сформировать в своих руках сосульку. То, что это артефакт, мне рассказала блеснувшая маной воды подвеска под его одеждой.

Когда я проскакивал между врагами, он смело размахнулся и запустил ледяным снарядом в меня, как метательным ножом. Он не боялся попасть в Гланиса, ведь у того есть аурный щит.

Точнее, был. Под ускорением, я, уворачиваясь от медленно приближающегося снаряда, схватил за руку Гланиса и снял его щит. Ещё и за руку дёрнул, чтоб наверняка подправить мишень.

И сосулька влетела точно в глаз удивлённому Северному Взгляду.

В следующую секунду я отключил действие ускорения. В то, что на территории аномалии манну все амулеты тратят разом, я теперь точно верю. За пару секунд у меня улетело столько маны, что промедли я ещё секунд десять, умер бы, опустошив ядро.

А затем, развернувшись к врагу, я с ужасом наблюдал, как действует защита города. На грани слышимости раздался звук, близкий к визгу, и мне очень захотелось заткнуть уши. А потом и закрыть глаза.

Лиад замер, чтобы через секунду рухнуть на пол, словно кожаный мешок, лопнув при падении.

В теле живого человека за два удара сердца исчезли все кости. Падая, Лиад ещё явно был жив, это удар об пол окончательно его прикончил.

Страшная смерть.

А ведь я, положа руку на сердце, не верил в эту защиту. Да, опасался, но осознать её неотвратимость до этого не мог. Иначе никак бы не раздавал так смело направо и налево удары, которые могли повредить кожу и вызвать кровотечение. Только сейчас осознал, какой опасности подвергался.

Тихий стон, раздавшийся неподалёку, привлёк моё внимание. Выглянув из-за косяка, я чуть тоже не застонал!

Оказалось, что это очнулся Натсу Ти. А теперь он поднимался с пола, и в руках у него немаленький ножичек. Скорее всего, Чукча, услышав звук сработавшей защиты, решил стоном привлечь внимание своих.

А ещё я понял, что снова наступил на те же грабли. Я был уверен, что после вытяжки, Рыбак точно загнётся, как и две другие жертвы.

Амулет лечения! Что мне мешало вытянуть из него ману или снять? Теперь снова против меня здоровый противник, а у меня уже нет ни физических, ни моральных сил драться.

Или нет, не полностью здорового. Амулет вылечил одну руку, а вот вторая так и висит под неправильным углом, пусть кровотечение и остановилось. Видимо, первый импульс лечения одной руки опустошил весь амулет разом и на вторую руку не хватило.

Чукча был повернут ко мне не лицом, а щекой. И двигался в мою сторону своим фирменным мягким шагом, что немного сбило меня с толку.

Оп-па. Он же меня не видит! Темновато тут, а я к тому же в глубине, до меня свет от щелей в стенах не добивает. Надо приготовиться, а потом дать отпор. Только не представляю, как это сделать! Все подготовленные печати активированы, вытяжки заполнены, а что-то ещё я сейчас изобразить просто не успею. Может, сбежать?

Нет. Я вступил в бой с превосходящими силами и победил четверых, а тут убегу от однорукого? Да, теперь я не рискну бить его этой каменном кружкой, которую так и держу в руке, но ведь можно придумать другой способ. Он не придумывается, но это от усталости и морального опустошения. Я только что решил, что бой окончен, расслабился,