История испанской инквизиции. Том II - Х. Льоренте

Иногда позор публичного покаяния доводит заблуждающихся до полного отчаяния, так что они предпочитают умереть в грехе, чем вести жизнь в бесчестии, мы сочли нужным прийти к ним на помощь и согласно евангельской заповеди вернуть погибающих овец в стадо истинного пастыря Господа нашего Иисуса Христа милостью апостольского престола.

По этой причине мы по собственному побуждению, ведению и власти повелеваем архиепископу Севильскому и другим достопочтенным братиям нашим архиепископам и епископам, как в римской курии, так и вне ее, в вышеозначенных и других государствах находящимся, под страхом запрещения в священнослужении в силу принесенной нам и апостольскому престолу присяги на верность и послушание, чтобы они допускали к тайному отречению [от ереси] всех вообще и в частности граждан города Севильи и его епархии, жителей обоего пола, прибегающих к кому-нибудь из них смиренно и с сердечным сокрушением и желающих тайно исповедать свои заблуждения, тайно отречься от них и от всякого рода ереси и отступничества и жить, как подобает католикам, хотя бы они были исповеданы, изобличены, публично или тайно обвинены, опозорены, заподозрены, увещеваемы, преданы суду или арестованы, или исполняли иудейские обряды и церемонии, или не указали виновных в этом преступлении, или побеждены испытаниями, или по признаниям некоторых лиц отмечены таковыми и заклеймены позором, или вышеозначенными инквизиторами, ассистентом и благочинным или кем-либо другим объявлены еретиками и отступниками, или по произнесении окончательного приговора и по представлении светскому суду ввиду их отсутствия с подобающей торжественностью были сожжены их статуи, или иначе против них было строго поступлено, или остаются еще нерешенными их процессы, из которых очевидно явствуют их заблуждения. Пусть священники позаботятся об их спасительном и тайном покаянии и о благодеянии отпущения, и о содержании посланий великого пенитенциарного судьи (majoris poenitentiarii), дарованных или имеющих быть дарованными по особому повелению нашему, согласно форме и содержанию их и смыслу настоящего послания (в этом отношении мы даруем им полное право). Пусть они содействуют помощью действительной защиты получившим таковое отпущение, не допуская, чтобы кем-либо и чьей-либо властью по случаю прежних дел им причинялись неприятности, обуздывая противодействующих самолично или через других церковным наказанием или другим законным средством, не обращая внимания на апелляцию, призвав, если понадобится, на помощь светскую власть; пусть они подобающим способом позаботятся о самих получивших отпущение, как они найдут возможным похлопотать о них с помощью Божией для спасения душ и тел падших. Мы же для успеха этого отпущения и восстановления, которые будут получены в силу вышеназванного или настоящего [распоряжения] или уже получены как по теперешним, так и по прежним [повелениям], зачеркиваем, кассируем, аннулируем и повелеваем считать недействительными и небывшими все приговоры и процессы, вышеназванными инквизиторами, ассистентом и благочинным произнесенные и проведенные, и приказания об их исполнении, данные и долженствуемые быть данными светским судьям.

Строжайше воспрещаем под страхом законного наказания церковным особам, благочинному, ассистенту и инквизиторам и всяким другим судьям церковным и светским вступаться, оспаривать и истолковывать нерешенные дела по вышеназванным апелляциям, остающиеся в нашей курии, прямо или косвенно в ущерб нерешенной тяжбы, а также силу посланий великого пенитенциарного судьи, его власть и компетенцию, каким бы то ни было образом, под каким бы то ни было изобретенным предлогом. Мы объявляем недействительным и тщетным все иное, на что кто-либо вздумает покуситься вопреки этим приказаниям относительно вышесказанного при помощи какой-либо власти, сознательно или неумышленно, или угнетать их публично или тайно, прямо или косвенно; но пусть они считают их за настоящих католиков.

Сверх того, так как согласно мнению святых канонов во всех [нас] человеческое существо побеждается божественной природой, ибо только одно милосердие, как являет само человеческое естество, уподобляет нас Богу, именем Господа нашего Иисуса Христа просим и увещеваем короля и королеву, чтобы, подражая тому, кому всегда естественно миловать и щадить, они благоволили пощадить местных граждан города Севильи и его епархии, сознающих свое заблуждение и умоляющих о милосердии. Если в дальнейшем, как они обещают, они, пожелают проводить жизнь согласно истинной и правой вере, пусть последует им прощение, подобно полученному от Бога, и от Их Величества, чтобы они могли свободно по повелению Их Величества как в Севильи, так и в других городах и епархиях, королевствах и владениях короля и королевы с своим имуществом и — семьями пребывать, жить, проводить дни и ночи невредимо и безопасно, без всякого затруднения имущественного или личного, пока будут живы, как могли [всем этим пользоваться] до тех пор, как были подвергнуты бесчестию за преступление ереси и отступничество.

Этому не противоречат прежние послания и постановления и распоряжения апостольские, а особенно блаженной памяти Бонифация VIII, предшественника нашего, которыми предусматривается, чтобы никто не вызывался на суд вне своего города и епархии, кроме некоторых исключительных случаев, и в этих случаях не свыше расстояния одного дня пути от границ своей епархии; чтобы судьи, уполномоченные апостольским престолом, не думали вести процессов против кого-либо или иначе исполнять свои обязанности вне города и епархии, куда они назначены; и о двухдневном расстоянии пути, объявленном на Вселенском соборе, и о том, что, если кому-нибудь вообще или раздельно было прощено апостольским престолом, они не могут подлежать интердикту, или запрещению, или отлучению через посредство апостольских посланий, не заключающих полного и точного упоминания, слово в слово, об этом прощении.

Так как затруднительно доставлять это послание в отдельные места, в которых ему должно быть оказано доверие, апостольской властью определяем, чтобы этому документу, по скопировании его рукою какого угодно апостолического публичного нотария и по снабжении печатью какого-либо епископа или главы церковного суда, оказывалось полное доверие, как подлинному, и оно имело бы силу, как будто подлинное послание было предъявлено и показано.

Итак, никому совершенно не дозволяется нарушать или с дерзновенной смелостью преступать эту страницу нашего поручения, подтверждения, одобрения, восполнения, устава, постановления, объявления, повеления, кассации, аннулирования, воспрещения, увещания, соизволения и решения. Если же кто вздумает на это покуситься, да будет ему ведомо, что он навлечет на себя неудовольствие всемогущего Бога и блаженных апостолов Петра и Павла. Дано в Риме, у Св. Петра, в год от воплощения господня 1483-й, в четвертый день августовских нон, папства нашего в двенадцатый год».

Примечание. Эта булла стала бесцельной почти в момент своего издания. Папа вскоре узнал, что Фердинанд V ею недоволен, и приостановил ее исполнение своим бреве от 13 августа 1483 года. См. том 1, глава V, статья 4.

V

Указ, опубликованный по приказанию Томаса Торквемады, первого главного инквизитора, 8 февраля 1492 года. Он заявляет, что узнал, будто некоторые лица, отмеченные как покинувшие христианскую религию и принявшие ересь евреев или Магомета, бежали в Гранадское королевство, чтобы жить там среди мавров или переехать в Африку, из-за страха, внушаемого им судопроизводством трибунала инквизиции. Поэтому он увещевает всех, кто пожелает вернуться в лоно католической Церкви, явиться лично к нему или его уполномоченным и добровольно признаться в совершенном ими грехе ереси или отступничества. Он обещает, что им будет даровано отпущение и тайное примирение, несмотря на возбужденные против них процессы и невзирая на все вынесенные приговоры, которые останутся без результата.

(Перевод с испанского)

«Мы, брат Томас Торквемада, [монах] ордена [братьев] проповедников, приор монастыря Святого Креста в Сеговии, духовник короля и королевы, наших государей, и главный инквизитор во всех их королевствах и владениях против еретической испорченности, назначенный и уполномоченный святым апостольским престолом. Мы узнали, что некоторые христиане, мужчины и женщины, из королевств и владений Их Высочеств переехали по причине инквизиции в Гранадское королевство, по наущению дьявола и некоторых злонамеренных лиц, пребывая в грехах и заблуждениях ереси и отступничества, в которых они живут и которые совершили, и опасаясь притеснений и наказаний от нас и от инквизиторов, нами уполномоченных. По этим причинам одни из вышеназванных лиц поскорее уехали, а другие намереваются уехать, жить и пребывать в своих заблуждениях и ослеплении. Мы извещены, что означенные лица или некоторые из них пришли бы исповедать свои заблуждения и ослепление, примириться с матерью святой Церковью, если бы могли быть освобождены от наказаний и начатых или угрожающих им процессов; наше желание всегда было и есть — собрать души ближних, которые, согрешив, пребывают в грехе и погибают и отделяются от нашей святой католической веры, — сообразуясь с нашей матерью, святой Церковью, которая всегда держит свое лоно открытым, готовая принять тех, кто желает ей подчиниться и приходит, исповедуя свои вины с сокрушением и раскаянием, прося у нее прощения и исполняя епитимью с намерением исправиться и не возвращаться к прежним заблуждениям, — и применять к таковым милосердие, а не строгость, — мы настоящим [указом] гарантируем всем лицам, которые, как сказано, совершили преступления и проступки ереси и отступничества и по этой причине переехали в Гранадское королевство или в другие местности, или намереваются туда переехать, или превратились в мавров или евреев, или ренегатов нашей святой веры по дьявольскому наущению, не боясь ни Бога, ни опасности для своих душ, к великому соблазну для верных христиан и унижению нашей католической веры, — что они могут прийти и пусть приходят свободно и не опасаясь к нам или к лицу и лицам, которых уполномочиваем, исповедаться в своих заблуждениях и примириться с матерью святой Церковью, удостоверяя их, что, если они придут, мы примем их с тайным примирением их преступлений и проступков, благосклонно и сострадательно, налагая на них такие епитимьи, которые будут спасительны для их душ, применяя к ним всю кротость, какая у нас есть и может быть, не ставя препятствием возбужденные против них процессы, последовавшие приговоры или возложенные на них наказания. В свидетельство этого, так как мы не находимся в таком состоянии здоровья, которое позволяло бы настоящий [указ] подтвердить нашим именем, мы просим членов совета, которые занимаются делами, касающимися святой инквизиции, подтвердить его их подписью и закрепить печатью святой инквизиции. Мы поручаем нижеписавшему нотарию, секретарю нашему, контрассигнировать его, чтобы удостоверить. Дано в городе Санта-Фе, 8 февраля, в год от Рождества Спаса нашего Иисуса Христа 1492-й. Франсиско, доктор, декан толедский. Фелипе, доктор. По приказанию Его Преподобия, Хуан де Ревенга, апостолический нотарий и секретарь.