Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Дэн Абнетт

— Это невероятный дар, — произнес Коракс, — но даже сейчас я не уверен, чего именно ты хочешь от меня.

— Я уже сообщил Малькадору о своем намерении, он соберет помощников и сопровождающих, которые понадобятся тебе для изъятия генотеха, — сказал Император. — Ты попросил меня о помощи, но теперь должен помочь себе сам. Восстанови Гвардию Ворона. Уничтожь предателей, и пусть они знают, что моя воля превыше всего.

— Я сделаю это, — поклялся Коракс, склонив голову и опустившись на колено. — Гвардия Ворона восстанет из бездны поражения и принесет тебе победу.

— Я вручаю тебе не только дар воспоминаний и технологии, но также возлагаю на тебя обязанность защищать его. Ты обретешь силу создавать армии, как когда-то я, а это уже причина ревностно охранять его. Более того, в генохранилище имеются средства, чтобы уничтожить созданное с его помощью. То, что я вживил в тела всех космических десантников, может быть разрушено, их сила и решимость будут сведены на нет одним ударом.

— Я понимаю, — ответил Коракс. — Я буду защищать его ценой собственной жизни.

— Нет, этого мало, Корвус, — настойчиво сказал Император, и его слова прошли сквозь Коракса волной энергии. — Поклянись, что, если враги узнают о его существовании, ты уничтожишь и его, и все, что было им создано. Произойдет катастрофа, если генотехом завладеет Хорус. С подобной силой он будет способен на разрушения, каких ты и представить не можешь. Он создаст воинство, против которого защита Рогала Дорна не сможет устоять. Поклянись мне в этом.

— Клянусь как твой сын и слуга, — сказал Коракс, дрожа от властного голоса Императора.

— Даже если это будет означать уничтожение Гвардии Ворона и всего, что ты хотел восстановить? — Слова Императора казались неумолимой бурей, давящей на разум Коракса, требующей от него подчинения.

— Даже тогда.

Император отвернулся и пошел обратно к Золотому Трону. Его опять поглотил свет; испепеляя кожу, одеяния вновь превратились в доспехи. Перед самым троном Повелитель человечества остановился и оглянулся на Коракса.

— Еще одно, сын мой, — медленно и спокойно произнес он. — Генотех защищен. Только я могу деактивировать защиту, но мне нельзя покидать это место. Уверен, с обретенными знаниями ты сумеешь попасть внутрь.

Коракс ничего не ответил, и аура золотого света вознесла Императора на Золотой Трон. Повелитель человечества снова вырос в размерах, тяжелые пластины скользнули на отведенные места, и тело наконец полностью исчезло под сияющей броней, которую Коракс столь много раз видел на полях сражений.

Император закрыл глаза, и буря неудержимой силы окутала сидящую фигуру с пульсацией энергии, от которой содрогнулся зал, а во все стороны полетели искры и волны психической энергии.

Коракс пришел в себя, лежа на мраморном полу, над ним склонились Дорн и Малькадор, все еще не до конца веря к то, что произошло. Воспоминания были на месте, вживленные в его мозг, словно хранилище несметных сокровищ, которое только требовалось открыть, и примарх вцепился в них как в доказательство воли Императора.

— Спасибо, отец, — благодарно сказал Коракс. Он взглянул на Малькадора, который понимающе кивнул в ответ.

— Ты получил сложное задание, Коракс, — произнес Сигиллит. — Следует незамедлительно начать подготовку.

Зал подуровня был наполнен густыми облаками пара и клубами газа. От грохота тяжелой техники подвал содрогался каждые несколько секунд, заставляя дребезжать проложенные по стене трубы и дико раскачиваться световые сферы.

Это явно было не лучшее место для укрытия и определенно одно из самых шумных, в которых когда-либо приходилось скрываться Омегону, но оно прекрасно подходило для его цели. Расположенные под кузнями района Веллметал города Набрика, крупнейшего на Киаваре, четыре смежные комнаты, которые занимал примарх Альфа-Легиона, находились в центре старого промышленного комплекса, откуда задолго до прихода Императора технократы управляли миром.

Теперь на домнах и мануфакториях красовались символы Механикум Марса, но за тысячи лет до их появления Киавар был крупным центром оружейной промышленности и кораблестроения. Старые техногильдии, которые поделили между собой планетарные ресурсы, совместно правили Киаваром, выгодно торгуя с немногочисленными соседними системами, которые были в пределах досягаемости во времена Долгой Ночи.

Когда Коракс возглавил восстание на добывающей колонии Ликей, крупнейшем спутнике Киавара, авторитету техногильдий был нанесен тяжелый удар, но еще больше их оскорбил Император, в верности которому они поклялись при вхождении в Империум. Знай техногильдии, что марсиане уничтожат их монополию на промышленные товары и создадут новое общество, они непременно бы воспротивились подобному.

Тем не менее Омегону было на руку, что они предпочли не вступать в бой. Многие из них были живы по сей день благодаря аугментациям и замедляющим старение препаратам — большинство которых Механикум запретили, — так что примарх в итоге получил готовое ядро недовольных. Он находился здесь менее ста дней, но уже наладил контакт с тремя смотрителями техногильдий. Омегон стремительно закрепил успех, заключив соглашение о сотрудничестве по освобождению Киавара.

Когда Альфа-Легион стал раскидывать сеть своих оперативников и агентов техногильдий, Омегон не сомневался, что потомки остальных пяти древних родов, которые скрывались в дыму и пламени облученных пустошей, также вскоре присоединятся к нему.

Омегона интересовало освобождение Киавара из хватки Императора исключительно настолько, насколько бы это усложнило жизнь его врагам и привело бы в конечном итоге к свержению Коракса. Киаварцы считали себя одними из лучших в области технических достижений, хотя на самом деле обладали средним потенциалом, а в объеме выпускаемой продукции не могли сравниться со многими другими мирами-кузницами Механикум. Но примарх лишь раздувал и без того завышенную самооценку техногильдейцев, обещаниями и завуалированными уверениями склоняя их к мысли, что, как только они сбросят иго имперской тирании — как же часто он в последнее время пользовался этой фразой! — киаварцы станут ровней самому Марсу.

Присев под обжигающе горячей трубой между сердечником генератора и колоссальным машинным валом, Омегон собрал на полу перед собой треногу и установил на нее небольшое, размером с кулак, устройство связи.

Затем примарх по памяти ввел последовательность частотных шифров — взлом протоколов безопасности сети наземных коммуникаций Механикум отнял у него пять дней — и начал передачу сигнала. Он направил сигнал через пятнадцать разных подстанций, отбил несущую волну от двух станций на орбите, установил три тупиковые точки обратной трассировки, забавы ради сделав одну из них на Освобождении, и, наконец, ввел личный контрольный код.

Работа приносила Омегону удовольствие. Его не волновало, сгинет ли Коракс вместе со своим легионом, важным было лишь то, что обладание терранским генотехом, который, по словам Кабала, вскоре обретет Гвардия Ворона, сделает близнецов-примархов на шаг ближе к цели. Чтобы дать Хорусу наилучший шанс на успех, Императора следовало лишить соратников. Своей гибелью Гвардия Ворона сделает это возможным.

Убедившись, что лишь самая дотошная проверка обнаружит его вторжение в непрерывный поток данных в новых владениях Механикум, Омегон ввел частотный адрес Иядина Нетри, своего информатора в гильдии Белого Железа.

Из коммуникатора раздался треск и шипение, а затем короткий звуковой сигнал приема подсказал примарху, что связь установлена. Он бросил взгляд на небольшой схематический датчик в передней части коммуникатора, проверив, не отслеживают ли передачу, после чего нажал кнопку приема.

— Советник Эффрит, я ждал сеанса связи с вами раньше. — Голос Нетри звучал приглушенно из-за многослойного сжатия и шифрования, через которые, уплотняясь, проходила передача. — Надеюсь, все в порядке.

— Все в порядке, — ответил Омегон. Голос, который прозвучит на другом конце, модулированный и искаженный несколько раз, чтобы уничтожить любой намек на то, кому он может принадлежать, ничем не будет напоминать его настоящий. — Мне пришлось подтвердить определенные приказы и соглашения.

Конечно, Омегон ничем подобным не занимался, но он пока притворялся посредником, а не организатором заговора.

— Мы готовы предоставить доклад революционному совету, — произнес Нетри.

— Продолжайте, — улыбаясь, сказал Омегон.

Он уже создал три отдельные ячейки для каждой из гильдий, поклявшихся ему в верности, и, пока он выжидал, отправлял их на всевозможные несущественные задания и операции по сбору информации, основываясь на разведданных, полученных от агентов Альфа-Легиона в Гвардии Ворона. Заговорщиков требовалось постоянно загружать работой и отвлекать, и, кроме того, это была отличная возможность проверить их компетентность и способность к конспирации. Пока его оперативники справлялись, а власти Киавара даже не подозревали, что у них возникли проблемы.