Еще один шанс - Ерофей Трофимов

Проводив его до калитки, Мишка вернулся в дом и, отдав тётке из полученной суммы двадцать рублей, задумался. Его попытка натравить контору на зарвавшегося купца провалилась. Выходит, он остался с ним один на один. Купец, по слухам, сколотивший миллион рублей на различных махинациях, и простой охотник-промысловик. Весело, нечего сказать. А вот идея с переездом на заимку ему нравилась всё больше и больше.

В конце концов, что его здесь держит? Изба? Да ей скоро сто лет в обед. Огород? Были бы семена, а землю вскопать где угодно можно. Скотина и птица? Так и их перевезти туда невелика проблема. Особенно теперь, когда у него собственные аэросани есть. Сколотил на прицепные сани короб, загнал в него животину, и вези. Всё остальное добро? Так и его увезти можно. Одна проблема, как тётку уговорить?

Она в этой деревне родилась и, похоже, здесь же и помереть собирается. Но, с другой стороны, она просто не может не понимать, что жить им тут не дадут. Узнать бы, чего эта сволочь добивается… От размышлений Мишку оторвал вежливый стук в дверь. Глафира отворила и, впустив гостей, удивлённо покосилась на парня. В дом вошёл казачий атаман с девушкой лет пятнадцати. Церемонно перекрестившись на образа, казак поздоровался и, услышав приглашение присесть, повернулся к тётке:

– Вот, Глафира, сродственница моя. Настей зовут. Специально привёз, чтобы поучилась у тебя, как правильно масло на механической маслобойке взбивать. Не откажи в просьбе. Обучи девчонку.

– Так там просто всё, – удивлённо пожала тётка плечами. – Пойдём, милая, сама посмотришь.

С этими словами она обняла девушку за плечи и утащила во двор. Казак, проводив их взглядом, повернулся к парню и, заметив его оценивающий взгляд, понимающе усмехнулся:

– Хороша девка? Племянницы моей, царство ей небесное, дочка, – тут он перекрестился. – Всем хороша. И умная, и пригожая, и хозяйка, каких поискать, а беда мне с ней.

– Что так? – не понял Мишка.

– Порченая она. Хунхузами порченная. Мы тогда в походе были, а девки по ягоды ушли. Их троих и споймали. Надругались да бросили. Видать, думали, сами помрут. Да и то сказать, две так и не очнулись. А Настя, вон, выкарабкалась. Мы ту банду догнали, конечно, да только изменить уж нельзя ничего.

– И в чём беда? – снова не понял парень. – Или у неё с головой после того что случилось? Бывает такое, что после такого бабы умом скорбны становятся. А тут девка.

– Нет, с головой-то у неё нормально всё. Соображает, мне бы так, – отмахнулся казак.

– Так что тогда? Мужиков бояться стала? – сделал Мишка ещё одну попытку.

– Не замечал такого, – качнул атаман головой. – И глазки парням строит, и смеётся, ежели пошутит кто. Нет. Тут другое. В станице знают все, что с ней было. Так что шутить-то шутят, а замуж никто не возьмёт. Даже с большим приданым. А уж я бы не постоял. Вот и маемся с ней. И не прогонишь. Родная кровь.

– А в кого она у вас такая чернявая? – вдруг спросил Мишка, вспомнив внешность девушки. – Вы-то, вон, русый.

Настя и вправду обладала запоминающейся внешностью. В прежней Мишкиной жизни про таких говорили – экзотической. Прямые антрацитовые волосы до поясницы, заплетённые в толстую косу. Высокие скулы, огромные миндалевидные глаза, чёрные, словно ночь, и мягкий, округлый подбородок. Брови вразлёт, ровные и густые, и пушистые ресницы. Прибавьте к этому чётко очерченные, чуть припухлые губы, и получится готовая модель для рекламы какой-нибудь косметики.

– А то в бабку. У отца её мать из маньчжур была. Потому и волос вороной, – понимающе усмехнулся казак.

– Красивая девка, – нейтрально кивнул Мишка.

– Ну да бог с ней, – вздохнул казак. – Я к тебе вот по какому делу, Михаил. Слышал, купцы тебе товаров по простой цене не дают. Так ли?

– Так, – мрачно кивнул парень. – Вот сижу, думаю. То ли плюнуть да в другие места податься, а то ли запалить тот торг с четырёх концов.

– Господь с тобой! – всплеснул руками казак. – Это ж каторга сразу.

– Ну, то ещё доказать надобно, – зло усмехнулся Мишка.

– Нет, Миша. Я тебе другое предложить хочу, – хлопнув себя по коленям, приступил казак к сути. – Есть у меня дом в станице. Большой. Тот, что от племянницы остался. И подворье там большое, и постройки всякие есть, и землица добрая. Покупай его у меня да переезжай. Торг у нас свой есть, и купцы там тоже наши. А начнет кто к тебе лезть, так из станицы, как с Дона, выдачи нет. Сами любого окоротим.

– О как! – растерянно усмехнулся Мишка. – Интересно. А скажи мне, Сергий Поликарпович, тебе-то в том что за интерес? Ты уж прости, но в простую доброту я давно уже не верю. В чём подвох?

– Подвох, говоришь? – понимающе хмыкнул казак. – А нет подвоха. Один только голый расчёт.

– Расскажи, сделай милость.

– А и расскажу, – махнул казак рукой. – Сразу понятно было, что с тобой лучше прямо говорить. Оружейный мастер мне в станице нужен. Во как нужен, – казак чиркнул ребром ладони по горлу. – А ты мало что оружейник, так ещё и механик каких поискать. У нас ведь как? Казак в поход со своим конём да оружием выходит. Так кузнец наш любую шашку или там кинжал отковать да закалить может, а вот с огненным боем… – атаман только скривился и удручённо махнул рукой. – Вот и приходится казакам те винтовки самим чинить, да ещё и поездить по посёлкам, чтобы мастера найти.

А станица у нас, сам видел, на тракте стоит. Ну и как границу охранять прикажешь, коли народ с оружием по мастерам ездит? А самое главное, что следопыт ты. Проводник. Я про тот поход ваш казаков как следует расспросил. В один голос твердят, что ты след словно книжку какую читал. Вот и подумал я. Раз уж сложилось так, переехать тебе в станицу да делом своим заняться. А там, глядишь, и женился бы. Сам ты реестровым уже не станешь. А вот сыны твои казачьего племени будут. А это, друг мой, уже совсем другое дело. Казак – это не крестьянин безземельный. С ним и разговор другой, и законы иные.

– Знаю, – задумчиво кивнул Мишка. – Да только как к тому станичники относиться станут? Да и круг казачий что скажет?

– Круг уж своё согласие дал. За тобой только дело. А станичники… Да казаки тебе за мастерство твоё в пояс поклонятся. Сам подумай, для казака оружие первое дело, а тут и ездить никуда не нужно. А ежели ты станешь с нами заместо следопыта ходить, так будет тебе полное уважение от всего казачьего воинства. Слово в том тебе своё даю, – торжественно закончил атаман.

– Да уж. Удивил, – проворчал