Изначальное желание - Дмитрий Денисов

— Замечал, — кивнул он.

Всадники продолжали оживленно спорить. То и дело слышался голос барона. Он явно настаивал на чем-то своем. Многие старались его переубедить, но он был неумолим. В конце концов, стена конных расступилась, и барон неожиданно указал на меня. Берд попытался возразить, но Лой строго прикрикнул и вассал затих. Я заинтересованно уставился на них. Голос барона прорезал вечерний сумрак.

— Эй, путник, поди-ка сюда.

— Я?

— Да ты, иных нет. Поди, поди, — манил он меня кованым перстом.

Я спрыгнул и осторожно зашагал к ожидающим воинам. Они как-то подозрительно глядели на меня. Оглядываясь по сторонам, я подошел к барону и остановился. Он уже облачился в шлем, который обычно возил у седла. В тени поднятого забрала сверкали его хитрые глаза. Он явно что-то замыслил. От него пахло острым нетерпением. Подобное присуще юным хулиганам, задумавшим совершить какую-то подлость. Я преклонил голову в вежливом поклоне.

— Чем могу служить, почтенный барон?

— Ты, помнится, подраться хотел? — напомнил Лой.

Я пожал плечами.

— Не так, чтоб хотел, но мог бы, если б пришлось.

— Думаю — придется, — воинственно выпалил он.

— Придется — подерусь, — кивнул я.

— У нас тут спор, — Лой де Гарра со скрипом свесился с коня, держась за переднюю луку. — Мне кажется — пришло твое время проявить себя.

— Вот как? — удивился я. — Позволь узнать, чем обязан такой чести? Почему лишь мое время?

— Дело вот в чем, путник, — переходя на заговорщический тон, проговорил барон. — Там наверняка поджидает отряд разбойников. Это и глупцу ясно.

— Согласен.

— Как ясно и то, что они не рискнут нападать на нас.

— Допустимо.

— Они не дерзнут, — уверенно заявил Лой. — Это… это как голой грудью на пики. Нет, ты их плохо знаешь. Наверняка, они ждут кого другого. Нас же просто пропустят. Тихо отсидятся в зарослях, прикусив языки и поджав хвосты. Это они умеют гораздо лучше, чем драться.

— Ну да, — вновь закивал я. — А разве то плохо? Разве это смущает барона?

— Вот именно — смущает! — порывисто вскинулся он. — Еще как смущает! Я бы хотел выманить их и задать жару.

— Хм, вот как? — потер я глаза, стряхивая последние отголоски сна.

— Да, именно так.

Тут вмешался Берд.

— Но, милорд, повторяю, это опасно…

— Тихо, Берд! — оборвал его барон. — Знаю без тебя. Но кто, как не ты любишь опасности?

— Да, милорд, это так.

— Поэтому молчи!

— Да, милорд. Но опасности должны быть оправданы. Нас ведь ждут на границе. Нельзя так глупо рисковать…

— Помолчи, Берд, ясно?!

— Да, милорд.

Барон обвел всех внимательным взглядом. Догорающие лучи отразились в его серых глазах кровожадным пламенем. Он пристально всматривался в каждого, а после остановил настойчивый взор на мне.

— План такой, путник. Я дам тебе свой плащ и берет. Издали ты сойдешь за знатного господина. С тобой поедут двое, якобы охрана. Если будет охрана, то ты точно сойдешь за высокородного, раз имеешь ее. К тому же это будет означать, что при тебе золото, иначе какой смысл брать охрану. Ваша задача выманить разбойников на дорогу, а после в панике обратиться в бегство. Тем самым вы выведите их на нас. Далее же начинается наша работа.

Я задумался, снизу поглядывая на хитроумного барона. Он так и сиял, радуясь собственной находчивости. Рука его в латной перчатке нетерпеливо сжимала рукоять меча. Он рвался в бой. Он жаждал боя, и не мог позволить разбойникам отсидеться в засаде. Охрипший голос и маслянистый блеск глаз выдавали весь его азарт. Уголки рта вытягивались в самодовольную ухмылку. Я тоже усмехнулся и заговорил:

— Отлично придумано, многоуважаемый барон. А если я откажусь?

Рот его мигом скривился.

— Боюсь, у тебя нет выбора.

— Выбор-то есть всегда, — философски заключил я.

— Боюсь, не всегда, — голос его твердел и нес угрозу.

— Отчего же? — спокойно продолжал я. — Ведь я могу выбрать смерть.

Барон натянуто рассмеялся.

— Значит ты трус. Смерти в бою, ты предпочтешь позорную рабскую смерть?

— Я не уточнил — чью смерть, — тихо добавил я. — Но я приму твое предложение. Мне оно интересно. Хоть на миг почувствую себя высокородным. Пусть то будет стоить мне жизни. Ведь когда еще выдастся такая возможность?

— Я тебя щедро одарю, — честно пообещал Лой де Гарра.

— Оставьте, милорд, — отмахнулся я. — То уже большая честь для меня. К тому же я люблю принимать на себя первый удар. А еще я люблю менять облик и выдавать себя за другого. Словом, все складывается мне во благо.

— Значит, решено! — подытожил барон. — С тобой поедут Берд и Диркот.

— Слушаюсь, милорд, — раздались два голоса, исполненных повиновения.

— Попытаешься улизнуть, тебя догонит арбалетная стрела, — на всякий случай добавил Лой. — Диркот стреляет без промаха.

Вперед выступил одноглазый всадник. Не такой могучий, как Берд, но какой-то собранный и натянутый, точно струна арбалета. Он смерил меня единственным глазом, усмехнулся и застыл в ожидании дальнейших распоряжений. У седла его висел небольшой арбалет и связка болтов.

— Ты хорошо стреляешь, потому что прищуриваться не надо? — съязвил я, по достоинству оценивая его вооружение и грозный облик.

— Я хорошо стреляю, потому что мир полон таких, как ты, — не задумываясь выдал одноглазый стрелок. Наверное, не единожды над ним так шутили. И он каждый раз отвечал тем же. — Пока в мире есть те, в кого нужно стрелять, будут и те, кому нужно стрелять.

— Каков? — искренне подивился я. — Мудро, мудро. Молодец. Сам придумал, или где услышал?

— С мое постреляй, еще не так заговоришь, — сухо уронил он. — Особенно люблю стрелять в болтунов. От этого они быстро затыкаются.

Я улыбнулся, пожал плечами и повернулся к главе отряда.

— Ты слишком хорошего обо мне мнения, барон. Зачем мне бежать, если я примкнул к вам. В одиночку у меня немного шансов остаться в живых. Поэтому, я приму твое предложение.

— То-то же! — прогудел он. — А теперь, за дело.

Барон снял плащ, подбитый куньим мехом, и протянул его мне. Я накинул плащ на плечи, застегнул золотую фибулу. Сразу стало теплее и уютнее. Но с тем же пришло и странное отталкивающее чувство. Я не привык к подобным вещам. Ведь то не просто плащ, но символ достатка и высокородства. Хотя сейчас, как никогда, это стало подлинным символом. Да, снаружи красивый дорогой плащ, но изнутри он черный, рваный и дырявый. Пускай не всем дозволено заглядывать туда, но все это прекрасно знают.

За плащом последовал берет с пером. Я одел его и вовсе поежился. Вдобавок, он оказался мне большим — я едва не тонул в нем. Но что поделаешь, придется терпеть. Ведь приключение обещает быть интересным. Я поправил берет и прыжком оседлал предложенного коня. Злой Ричард с негодующим ворчанием снова перебрался в телегу, прожигая меня яростными взглядами. Странно, почему у них нет сменных коней? Ведь всякое может случиться в дороге. Хотя то — не мое дело.