Соблазненная - Вирджиния Хенли

Антони поднял глаза на Бернарда, который не собирался покидать седло. Он понял, что кузену надоело до чертиков.

— Чувствую, что пора ехать. Здесь потемнело, значит, солнце садится. С темнотой джунгли оживают. Оставаться здесь небезопасно.

Бернард засмеялся.

— Совсем небезопасно, — согласился он, направляя на спутника пистолет.

Антони подумал, что кузен целится в угрожающего им какого-нибудь обитателя джунглей, и в тот же миг ощутил, как словно раскаленным железом обожгло грудь. Почувствовал, как от удара его бросило назад, потом все померкло.

От звука выстрела конь Антони рванулся прочь. Глядя на поверженного на землю кузена, Бернард испытывал прилив энергии. Он наблюдал, как по белой рубашке расплывается алое пятно, будто распускается бутон китайской розы.

В этот час работающие в Прыжее Леопарда тамилы кончали работу. Стекаясь к центру из отдаленных участков плантации, они, н своему ужасу, оказались свидетелями того, как мимо них бешено пронеслось то ли привидение, то ли одна из чудесных богинь. Они в страхе подумали, что по всем признакам это Хакшаса из индусского мифа, явившаяся предупредить их о надвигающемся несчастье. Тамилы с криками пустились наутек. Матери, забрав детей, укрылись в хижинах.

Когда возникла суматоха, Адам Сэвидж беседовал на веранде с Денвилем. Вскочив на ноги, он побежал в сторону раздававшихся криков.

Прямо на него на вороном коне бешено мчалась Антония. Юбка задрана, обнажая красивые длинные ноги, колени плотно сжимают бока животного. Когда она была всего в нескольких метрах от него, он увидел, что она, не натягивая поводья, наезжает на него. В мощном прыжке он ухватился за уздечку. Конь завертелся вокруг него.

— Кого собираешься убить — меня или себя? — крикнул Адам, пронзая ее ледяным взглядом.

— Не важно! — бросила она ему в лицо, будто желая убить словом. Он сразу понял, что Ева раскрыла ей то, что он всеми силами старался скрыть.

— Тони, нужно поговорить!

В памяти всплыли сказанные им раньше слова. Он же предупреждал: «Не делай из меня святого». Она была готова рассмеяться, но слезы застилали глаза. — Пусти меня, дьявол проклятый. Будь у меня пистолет, застрелила бы!

Где-то в джунглях раздался выстрел. Тони судорожно схватилась за грудь:

— Антони… он там с Бернардом Лэмбом! Она впилась каблуками в бока вороного, тот бешено рванулся вперед.

— Подожди! — прогремел голос Сэвиджа, но Тони не слышала — в ушах звенел звук выстрела.

Бернард Лэмб бесшумно развернул коня, чтобы выбраться из джунглей. Энергия вырывалась наружу, подталкивая к следующему шагу мщения. Предвкушение было сродни страстному желанию, превосходило сексуальное вожделение. Он жаждал крови. Чтобы впасть в исступление, не хватало еще одной стихии. Вместе с кровью он жаждал огня.

Пустив коня рысью, он направился к южным склонам Прыжка Леопарда, где акр за акром тянулись ряды бесценных ароматных чайных кустов.

Антония, влекомая лишь интуицией, скакала в сторону выстрела. Может быть, ей только послышалось. Она горячо надеялась, что это так, но внутренний голос говорил ей, что пуля Бернарда наконец нашла свою цель. Она так долго жила за двоих, что ей казалось, что она чувствует пулю в своей груди. Они все еще были связаны невидимой нитью. Если нить порвется, он умрет. Внутри нее теплилась надежда, и она не смела ее загасить.

Увидев выходившего из джунглей оседланного коня без всадника, Антония интуитивно поняла, что это конь ее брата. Хотя солнце быстро катилось к горизонту и зеленый полумрак джунглей темнел на глазах, ее ничто не могло удержать.

Когда Тони ускакала прочь, Адам Сэвидж понял, что у него нет времени искать коня. Он молча побежал между деревьями, стараясь сохранить силы. Всеми чувствами он ощущал опасность. Глаза не упускали ни одной детали, уши напряженно ловили любой звук, нос чувствовал беду.

Он не смог догнать ее до того, как она углубилась в джунгли, но ее белое с красным платье как знамя мелькало впереди, указывая направление.

Забравшись в чащу, конь перешел на шаг, и Антония впервые заметила грозные сумерки джунглей. Кругом раздавались таинственные шорохи. Из груди рвался крик. Она в панике чуть не повернула назад. И вдруг увидела бело-красное пятно.

Она бессильно соскользнула с коня, не осмеливаясь даже шепотом позвать его, — а вдруг уже бесполезно. Еле дыша, опустилась рядом с ним на колени. Вороной, почуяв запах, неощутимый для Тони, дико вращая глазами и прижав уши, умчался обратно.

Сквозь застилавшие глаза слезы она разглядела на груди похожее на алый цветок пятно. Трясущимися пальцами дотронулась до его щеки. Не могла понять, дышит ли он.

— Это я. Теперь все будет хорошо, — тихо повторяла Антония, утешая то ли его, то ли себя в полном отчаянии, не зная, откуда надеяться на помощь.

Не замедляя бега, Сэвидж углубился в густые заросли джунглей. Облегченно вздохнул, увидев приближавшегося коня, потом с губ сорвалось грязное ругательство, когда увидел пустое седло. Поймал испуганное животное за болтавшиеся поводья и уверенной рукой успокоил коня. Тот не хотел возвращаться в джунгли, но Адам преодолел сопротивление. В ушах гулко стучала кровь. Кто-кто, а он понимал, что почуял конь.

Пара злых зеленых глаз с безграничным терпением наблюдала за происходящим. Застывший на провисшей ветке леопард чуял запах крови своей добычи. Когда девушка оказалась прямо под ним, двухсотфунтовый убийца вытянул передние лапы, выпустил когти и прыгнул. Антония, завизжав, покатилась в сторону, и зверь рухнул на тело брата. Слизывая с его груди кровь, он, предостерегающе рыча, опасливо следил за ней глазами. Антония схватила упавшую ветку и с силой ткнула ею в леопарда. Реакция большой кошки была мгновенной, В считанные секунды она, обнажив клыки, очутилась на спине Тони, готовая впиться в тело своей жертвы.

На какую-то долю секунды Сэвидж оцепенел, но тут же решительно встряхнулся. Привязав лошадь, он потянулся за пистолетом, но стрелять было рискованно. Он прыгнул, плотно сжимая в ладони нож. Оба, зверь и человек, рыча покатились по земле.

Защищая горло от смертоносных клыков кошки, Сэвидж прижал голову к груди. Леопард, одолев его, повалил на спину. Сэвидж этого ожидал и, вонзив нож в брюхо зверя, вспорол его снизу вверх, добираясь до сердца.

Весь в крови, он поднялся на ноги. К нему со всей силой вернулся подавленный им раньше страх. Антония, рыдая, лежала на земле. Она тоже была в крови, и он знал, что это ее кровь, а не кровь леопарда. Здесь он ничем не мог ей помочь, нужно было доставить ее в бунгало.

Сначала он поднял тело Антони, положил поперек седла и, шлепнув по крупу коня, направил его в обратный путь. Как можно осторожнее поднял могучими рунами Антонию и прижал ее к сердцу, успокаивая ласковыми словами. Она упрямо отворачивала лицо. Хотя пострадала от когтей зверя она, ему в этот момент, когда его отвергали, было значительно больнее.