Кровавые Ангелы: Омнибус - Джеймс Сваллоу

— Конклав, — выдохнул Рафен. — Сбор всех орденов-приемников Кровавых Ангелов.

— Да, — подтвердил Данте. — Я призову на Ваал кузенов, и в единстве мы найдем путь.

Цек скептически заметил:

— Единство никогда не было главной чертой характера наших преемников, лорд. Мы не Ультрадесантники. Есть те, кто проигнорирует призыв. Другие так далеко, что мы просто не сможем вовремя добраться до них.

Лотен задумчиво потер подбородок:

— Мы соберем всех, кого сможем.

— Тогда так и постановим, — сказал Мефистион, вставая. — Первый капитан? Свяжитесь с капитанами кораблей в орбитальных доках и астропатами. К утру у вас должен быть подготовлен подробный план действий для Магистра, — он поклонился Данте. — Лорд, с вашего разрешения я подберу людей, которые станут нашими посланниками.

— Приступай, — промолвил Магистр.

Совет быстро закончился и воины вышли группами, многие спокойно и тщательно еще раз обдумывали огромную важность сказанного. Рафен задержался, чтобы старшие вышли первыми, поскольку был ниже рангом, чем все собравшиеся.

Его внимание привлек Цек, старший апотекарий, глубоко задумавшись, пересек зал. Он хорошо это скрывал, но Рафен заметил напряженность его движений и прищур глаз. Цек молча кипел от злости из-за решения Магистра. Данте поставил его на место, и пусть это было сделано не по прихоти, а после тщательного размышления, случившееся явно пришлось Цеку не по душе. Рафен представил, как бы он мог себя чувствовать на его месте. Но, как и Цек, он был космодесантником, Кровавым Ангелом. Данте — их лорд командующий, и его слово на втором месте после указов самого Императора. Если Данте сказал, то так и должно быть. Не может быть никаких оговорок. Гордость Цек задета, но все он понимал. Опытный апотекарий не прожил бы так долго или не получил ту ответственность, которую нес, если бы не принимал этого.

— Рафен, — позвал Мефистион и немедленно его привлек внимание.

Стоящий у подножия чернокаменного возвышения библиарий поманил воина пальцем. Рафен подошел чуть поклонившись. Позади Мефистиона Данте тихо беседовал с Корбуло.

— Сэр, — начал Рафен. — Если позволите, у меня есть вопрос.

— Почему меня позвали на этот совет? — тонко улыбнулся псайкер. — Мне не нужно применять свои способности, чтобы увидеть обеспокоенность в твоем лице, брат-сержант. Ты здесь потому, что я счел это необходимым. Остановимся на этом, хорошо?

— Как пожелаете, — Рафен решил не настаивать.

— На самом деле я уже принял решение использовать тебя и твое тактическое отделение как одну из групп посланников, которых мы пошлем к родственным Орденам.

— Я могу спросить к какому именно?

Позади него лорд Данте и Карбуло закончили беседу, и сангвинарный жрец покинул зал.

— Это предстоит решить мне, — сказал Магистр, спускаясь вниз к Рафену.

Кровавый Ангел вновь поклонился.

— Лорд, я к вашим услугам. Жду ваших распоряжений.

— Есть мир под названием Эритен, в Тибр Марк. Он отринул свет Императора, и наказание, соответствующе преступлению, будет обрушено на его народ. Наши кузены — рука, что несет кару, — Данте взглянул на него. — Скажи мне, брат Рафен. Что ты знаешь о Расчленителях?

Он за один удар сердца смог подавить непроизвольную вспышку тревоги. Рафен не сомневался, что Данте заметил это, но не подал вида. Сержант осторожно подбирал слова:

— Орден Второго Основания, небольшой по численности, всего лишь четыре боевые роты. Расчленители славятся жестокостью. Они… гордые и агрессивные, милорд. Воплощение темной природы Великого Ангела, в то время как нам достались его благородство и терпение.

К его удивлению лорд-командующий криво улыбнулся.

— Очень благоразумный ответ, сержант. Мефистион был прав, когда предложил тебя для этой мисси.

Рафен кивнул.

— Я приложу все силы, чтобы оправдать его доверие.

Улыбка Данте исчезла.

— Тебе придется. Магистр Сет и его люди не потерпят вторжения одного из нас, знай это. Встреча будет ледяной в самом лучшем случае. Мефистион посоветовал мне, доверить эту миссию тебе, потому что ты отлично справишься, потому что у тебя большой потенциал. Но я поручаю ее тебе из-за того, кто ты есть. Кем ты был.

Рафен ощутил вкус пепла:

— Кровный брат Аркио.

Кивок.

— Именно, — мгновение Данте рассматривал его. — Сета будет убедить труднее, чем любого другого кузена. Расчленители всегда стремились идти собственным путем, сильнее чем иные наши преемники. Они беснуются, когда думают, что на них набрасывают узду. Магистр отвергнет мой призыв. Нет никаких сомнений, что он отвергнет его.

— Тогда как же, милорд, я должен убедить его отправится со мной?

Данте отвернулся.

— Расскажи ему правду, Рафен. Каждую деталь, — повелитель Кровавых Ангелов ушел, оставив Астартес и псайкера один на один.

Рафену показалось, что Мефистион изучает его холодным оценивающим взглядом.

— Люди Сета будут провоцировать тебя. Они постараются проверить тебя на прочность. Но сколь бы они не заслуживали удара, ты сдержишься, понимаешь?

Рафен кивнул:

— Как прикажете.

— Миссия, — с нажимом сказал псайкер. — Миссия прежде всего, Рафен. Не было еще момента, более гибельного для нашего братства, чем этот. Сегодня тебя наделили исключительным доверием. Я знаю, что ты будешь его достоин.

Мефистион удалился, и прошло немало времени, прежде чем Рафен понял, что остался в зале совершенно один.

Над ним резные фигуры Императора и Сангвиния смотрели на воина и его долг, который только предстояло выполнить.

Глава IV

НЕБЕСА НАД Ваалом были наполнены алым.

Десятки боевых кораблей, от маленьких корветов до массивных гранд крейсеров, рядами висели в космосе, сохраняя величественный покой. Они находились на высокой орбите, над пустынным экватором мира. Каждый корабль окружало свободное пространство. Гости разместились на одинаковой орбите так, чтобы ни один корабль не оказался выше или ниже другого. Только группа крейсеров дрейфовала над ними, возле сухих доков между луной и планетой. Боевые корабли самих Кровавых Ангелов. Это было единственно верно и правильно. Ваал их домашний мир, а они его хозяева. Все Астартес собранные здесь были гостями — уважаемыми, но все же гостями.

Рафену казалось, что некоторых кузенов разозлит такая демонстрация и он понимал их чувства. Очень быстро роли полностью переменились. Теперь Расчленители гости его Ордена и должны вести себя подобающе. Не то, чтобы они так и делали. Это не в их характере.

Воин вновь размышлял о Сете — смотрит ли сейчас Магистр из своей каюты тремя палубами ниже на то же самое зрелище? Сет вызывал интерес, он обманул ожидания Рафена, и оказался совсем не таким как думал сержант. Никакой бравады кровожадного высокомерия, какое являли Горн и Нокс. Их Магистр оставался неизменно суров и задумчив. Он будто все еще сражался где-то очень далеко, в месте которое мог достичь лишь его взор. Сет был полной противоположностью харизматичного Данте.

«Тихо» осторожно переместился на заранее намеченный участок неба и с помощью извегнутых дюзами копий встал на геостационарную орбиту. По правому борту дрейфовал красный с желтой отделкой фрегат, под днищем которого качался солнечный парус. На мерцающих панелях виднелся силуэт огромной черной чаши и темной капли над ней.

— Кровопийцы, — сказал Кейн едва слышно.

Молодой космодесантник, подошел к обзорному окну, у которого стоял его командир.

— Они пришли с самого фронта Леты, как я слышал.

Рафен кивнул, но ничего не сказал. За кораблем Кровопийц парил линейный крейсер, с форштевнем в виде гигантского костяно-белого черепа.

От украшения по всей длине носа раскинулись рубиновые крылья. В огромных незрячих глазницах виднелись пасти ракетных устновок. Остальная часть была раскрашена лишь двумя цветами. Правый борт от носа до кормы — насыщенно алый. Левый — черный как ночь.

— Сангвиновые Ангелы, — заметил он, нарушив молчание, чтобы указать на корабль юноше. — А за ними корабли Вермилионовых Ангелов.

— Узрев сей день, я чувствую, что меня словно благословили, — Кейн выглядел потрясенным. — Сколько из наших боевых братьев могут сказать, что они видели такое величественное собрание как это? — он слегка улыбнулся. — Я бы много дал, чтобы оказаться в палате, когда элита всех Орденов встретится. Мне кажется, что это было бы… интересно наблюдать.

Глаза Рафена сузились, и он бросил на другого космодесантника жесткий взгляд.

— Это не игра, Кейн. Конклав собрали, чтобы обсудить вопросы чрезвычайной важности. Помни об этом.

Юноша пристыжено склонил голову.

— Конечно, брат-сержант, я не имел в виду непочтительности, — через миг он заговорил снова. — Мы прибыли последними?