Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Классическая проза » Люди на перепутье. Игра с огнем. Жизнь против смерти - Мария Пуйманова

Люди на перепутье. Игра с огнем. Жизнь против смерти - Мария Пуйманова

Читать онлайн Люди на перепутье. Игра с огнем. Жизнь против смерти - Мария Пуйманова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 131 132 133 134 135 136 137 138 139 ... 247
Перейти на страницу:

— Вставьте меня в роман, проказник вы этакий! Не пожалеете, — подмигнул Стане вршовицкий железнодорожник в шапке набекрень, из квартала Эдем. — Пивных у нас, что грибов после дождя. Приходите, перебросимся в картишки. Наш брат никогда никого не огорчает, мы живем для людей, умеем с ними ладить. Приходите-ка поплясать на Марьянку, я закружу там всех красивых девчат с Вальдески. Господи! Мы тоже кое-что значим, нас ожидает пенсия. Казенный уголь и скидка на проезд. А если старуха моя ворчит, найдем себе получше.

— Боже, — сказал Станя, совершенно сбитый с толку, — королевский город, а сколько в нем швейков. — Но ведь Прага не только номера по порядку и численность населения. Что же такое Прага?

— Это ты узнаешь по звездам, — пробормотал, проходя мимо Станислава, странный человек с бородкой, слегка сутулый от пышно накрахмаленных брыжей вокруг шеи; следовавший за ним юноша нес какой-то неуклюжий металлический сектор на подставке. Под темно-синим небом, какое бывает под вечер, среди розового сада, стояло здание с тремя куполами, похожее на мечеть. Они собирались расположиться в нем с этим неудобным хламом. Человек с бородкой поднял голову, на лице у него заблестел золотой нос, и Станя понял: ах, вот это кто! Тихо Браге[99] пришел со своим секстантом наблюдать за небесным сводом из Штефаниковой обсерватории. Станислав совсем не удивился этому, околдованный июньским вечером. В сырой, свежескошенной траве благоухали розы, на небе цвета индиго стояла звезда. Двое влюбленных, прижавшись друг к другу так крепко, что у Стани занялся дух, шли спиной к нему вниз к вышке. Он не видел лица женщины, но по боли в сердце узнал Власту и хотел догнать ее. Тут у него над головой повернулся купол обсерватории, и в щель, напоминающую бойницу, на Прагу, как пушечное жерло, нацелился объектив телескопа, установленного на петршинской скале. Человек с золотым носом поднялся по приставной лестнице, Станя следом за ним приложился к окуляру: луч месяца, ударившись о шпиль Тынского храма, зазвенел металлом, и сердце Иржи Подебрадского,[100] погребенное под главным алтарем, начало биться — Станислав так хорошо все это видел издали. Чернели Град и собор; по небу плыла луна, ребенок в бледно-фиолетовом челноке засмеялся и протянул ручки к апельсинам. По небу плыла луна, на Страговском стадионе атлет метал диск, несметные толпы пражских юношей с восторгом смотрели на него. Вдруг между ними протиснулся продавец воздушных шаров и протянул палец вверх, показывая, что улетел шарик. Кондитерша в чепце взвешивала муку, медная чаша выскользнула у нее из рук, и Прага вздрогнула во сне. Полная лупа спряталась в облако, домовладелец сел на постели, черная рука тянулась к его часам на ночном столике. Поперек луны раскинулось прозрачное облако, молодая девушка примеряла миртовый венок перед бледно-зеленым, как вода, зеркалом, луна таяла, по синей Влтаве плыла пасхальная льдина, причастие в отроческой церквушке святого Георгия засветилось, и его окружило сияние, сияние… «А главное — сияние», — сказал Тихо Браге голосом Стани, и Станислав проснулся в неизъяснимом блаженстве.

После этой ночи он начал писать свои «Пражские новеллы» и, хотя делал вид, будто интересуется тем, что говорят о нем в библиотеке и дома, думал только о своих новеллах. Он отдался им с таким же увлечением и такой же скрытностью, как некогда отдавался своей любви к Власте.

Ничего не поделаешь, Станя отроду был немного ушиблен.

ЖУЧОК

Барышня Казмарова привычным движением хотела остановить звонок будильника, но, к ее удивлению, оказалось, что она не может повернуть голову влево. Болезнь была не опасная, но причинявшая неудобства. Она мешала причесываться, но больше всего барышня Казмарова боялась насмешить своих учениц, появившись в классе со свернутой на сторону шеей. Из-за неестественного положения головы она почувствовала давно побежденную внутреннюю дрожь, как в то время, когда она еще не стала любимицей класса, которую задаривают букетиками подснежников, и походила на необстрелянную дебютантку, оступающуюся на сцене от ужаса, что ее освищут. Учениц за партами было так много, а на кафедре, как у позорного столба, отданная на растерзание своре юных насмешливых глаз, — одинокая учительница. Прическа, кожа на лице, где, как назло, выскочил противный прыщик, бантик под подбородком, повязанный несколько криво, — ничто от них не скроется. Мальчики не так внимательны. Когда Ева Казмарова преподавала в Костелецком реальном училище, ей не приходилось так следить за собой, как в Пражской женской гимназии. Но зато как приходилось ей смотреть за мальчишками! Она тряслась от страха, что они изуродуют друг друга. Ева смертельно боялась распущенности учеников. Однажды, когда она дежурила, во время перемены передрались третьеклассники. Фачек и Медулан — оба ужасные забияки. Они так вцепились друг в друга, что не слышали, как она к ним подошла. Маленькая учительница кричала, грозила, даже удивительно, как она не заплакала, — в конце концов она была вынуждена обратиться за помощью в инспекторскую; до сих пор ей мерещится эта драка. Смотреть за мальчиками все-таки должен мужчина. С девочками справиться легче. Слава богу, она теперь преподает в гимназии имени Божены Немцовой. А главное — это в Праге, в столице, где так приятно затеряться. У Евы Казмаровой, дочери улецкого короля, не было никаких данных для наследной принцессы, которые как-то сами собой подразумеваются, — ни роста, ни изысканных нарядов, ни склонности к беспечной жизни. Нет, она спряталась за свои очки, покинув Улы, где каждый камень напоминал ей несчастную любовь к Розенштаму, она отказала всем женихам, которые готовы были жениться на ней лишь ради злосчастных отцовских денег, — от отца ей ничего не нужно. Она живет одна, маленькая учительница не от мира сего, в дождевом плаще и беретике, добросовестно работающая в школе. У каждого живого существа — собственная судьба, и дело только в том, чтобы найти свое место в жизни. Беспощадная быстрота, с которой отец в Улах пропускает людей через фабрику и выбрасывает вон, погубила бы ее. Она на своем месте в размеренной правильности расписания, за книгой, погруженная в родную литературу, в ласковом мире чешских «будителей»,[101] среди молодежи. Казмарова — человек доброжелательный и живет в мире со всеми. Только бы к ней не обратились с одним. Только бы у нее не спросила новая сослуживица: «А вы не родственница улецкому Казмару?» Она каждым нервом уже заранее ждет: вот сейчас спросят; она готова провалиться сквозь землю от такого вопроса. Ева хотела что-то значить сама по себе, а не быть тенью своего отца, который угнетал ее всю жизнь.

Маленькой Казмаровой, в очках и клеенчатом дождевом плаще, девочки дали прозвище «Жучок». Ученицы ее любили. Ну хотя бы за интересный предмет — чешский язык; кроме того, молодежь сразу чувствует, кто из педагогов только зря показывает свою власть, а кто желает ученицам добра. Жучок стояла горой за свой четвертый класс. Если иногда у какой-нибудь ученицы случались недоразумения с кем-либо из преподавателей, классная руководительница Казмарова всегда старалась покончить дело миром.

Например, история с этой Бартошовой. Бартошова — бедовая, способная, но непоседливая девочка. Она усваивала урок быстрее других учениц, на лету схватывала суть, первая подавала классные работы, а потом всем мешала. Дня не проходило без замечаний. В классном журнале красовались записи: «Смеялась неизвестно чему. Отпускала во время урока неуместные замечания. Послала Аусобской перевод латинского текста. Пускала по классу солнечных зайчиков. По собственному признанию, спрятала в кафедру котенка служителя». Она — зачинщица истории с майскими жуками, когда четвертый класс выпустил в комнате для рисования тридцать два живых майских жука, и один из них упал в тушь, испачкав рисунок Новаковой Милославы и блузку учительницы, исправлявшей его в это время; зачинщицей этой глупой шалости была тоже Бартошова. Она получила за это нагоняй от директора. Коллеги Евы Казмаровой жаловались, что Бартошова вредно действует на класс. На этот раз Жучок попробовала подойти к ней по-другому: «Бросьте шалости, Бартошова. Разве вы, такая способная девочка, не можете заняться чем-нибудь поумнее? Перестаньте шалить! Это плохо кончится. Подтянитесь! Я желаю вам добра».

Учительница рисования не могла забыть историю с жуками и поэтому снизила Бартошовой отличную отметку. Чем незначительнее предмет, тем важнее считает его учитель и тем усерднее старается выставить его с выгодной стороны — это старая истина. Но черт дернул именно учительницу рисования найти у Бартошовой коммунистическую листовку. Она помчалась с ней прямо к директору и категорически потребовала созвать экстренное собрание педагогического совета, чтобы он утвердил ее предложение об исключении ученицы, которая позорит репутацию учебного заведения и за которую преподавательница рисования не может и не хочет нести ответственность. На заседании педагогического совета она еще раз повторила свои доводы.

1 ... 131 132 133 134 135 136 137 138 139 ... 247
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Люди на перепутье. Игра с огнем. Жизнь против смерти - Мария Пуйманова торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Сергей
Сергей 24.01.2024 - 17:40
Интересно было, если вчитаться