Солоневич - Константин Сапожников

Только по воскресеньям Иван позволял себе расслабиться. Это был день визитов. «По воскресеньям начались паломничества — почитателей и политических последователей Ивана Лукьяновича — „штабс-капитанов“, — писала Дубровская. — Кто только не бывал в Дель-Висо! Старые (по „Голосу России“) и новые почитатели таланта И. Л. сразу превращались в его друзей. Очень многие из них помогли „Нашей стране“ стать на ноги, кто материально, а кто хлопотами или предоставлением своей квартиры в городе для экспедиции газеты. Не будь этой двойной помощи буэносайресских русских друзей, — куда труднее было бы поставить издание „Нашей страны“ на твёрдые ноги»[195].

Постоянным гостем у Ивана Лукьяновича был священник Георгий (Романов). В прошлом он был офицером корниловского полка. В эмиграции его любили: именно он чаще всего взваливал на себя хлопоты о получении виз для тех эмигрантов, которые попадали в Аргентину нелегально. По просьбе Романова в газете регулярно печатались его «позывные», чтобы «незаконные русские» могли установить с ним связь. На всякий случай к тексту добавлялось пояснение: «Мы (в редакции) не можем рекомендовать незнакомых людей. Нет времени выяснять сведения и наводить справки». Но рекомендации, конечно, давались и справки наводились. Как не помочь своим!

Иван и отец Георгий могли часами беседовать, обмениваться идеями, планами на будущее, иногда спорить до хрипоты. По словам Дубровской, «оба блистали своим умом, образованием, культурой и высоким полётом мысли»[196]. В памяти её сохранились трогательно-комичные эпизоды, связанные с друзьями. Однажды Иван попросил её на время удалиться из той части сада, где его и Юры усилиями было устроено что-то вроде спортивной площадки. Оказалось, что Иван Лукьянович и отец Георгий (не снимая рясы!) делали стойки на руках, состязаясь в том, кто дольше выстоит.

Конечно же, для крещения Улиты был приглашён отец Георгий. Раньше из-за всех передряг, связанных с отъездом Солоневичей из Германии и устройством в Аргентине, до этого важного таинства не доходили руки. Священник прибыл вечером, был накормлен и устроен на ночь во дворе дома, чтобы утром приступить к обряду. Свой наперсный крест отец Георгий повесил на невысокую балюстраду в изголовье. На его несчастье пригретый Солоневичами щенок по кличке Налле решил развлечься на сон грядущий. Лучшего партнёра, чем отец Георгий, он не нашёл. Щенок подкрался к ложу священника, схватил блестящую цепочку с крестом и, оглядываясь, побежал прочь, словно приглашая поиграть в догонялки. Отец Георгий не мог позволить такого осквернения креста! Он вскочил и в ночной рубашке помчался за щенком, перескакивая через клумбы. Немногие свидетели этого кросса с препятствиями вспоминали потом, что за свою жизнь ничего более забавного не видели. Отец Георгий сумел завладеть религиозным символом, но крещение Улиты отложил на неделю…

В начале 1949 года Дубровские покинули кинту «Эль Мистерио» и переехали в Буэнос-Айрес, чтобы быть поближе к типографии и контролировать её работу.

Солоневич понимал, что без талантливо пишущих единомышленников невозможно наладить выпуск тематически разнообразной, острополемической газеты, дающей пусть небольшой, но стабильный доход. Первые номера «Нашей страны» стали как бы сигналом боевой трубы, созывающей друзей-писателей и журналистов. Они прибывали в Буэнос-Айрес после нелёгких военных лет, с грузом трагического опыта, разочарований и личных утрат. От своих авторов Солоневич требовал элементарного: писать и действовать «на путях нормальной человеческой логики».

Из новой эмиграции сотрудниками и авторами газеты стали философ А. Филиппов и журналист В. Рудинский. Издатель «Нашей страны» был искренне рад появлению в «пишущем активе» газеты Сергея Войцеховского. Он был представлен читателям как «старый товарищ по подпольной работе в России — в начале двадцатых годов». Солоневич подчеркнул, что Войцеховский сумел пробраться из Совдепии в Польшу, где перед войной и в военные годы «был начальником над русской эмиграцией». По мнению Солоневича, Сергей Войцеховский «принадлежит именно к числу тех „зубров“ эмиграции, которые спасли многие русские жизни: перед занятием Советами Варшавы Войцеховский „ухитрился снарядить путём взятки соответствующим властям два поезда, на которых выехала почти вся русская эмиграция польской столицы“».

Плодотворно сотрудничал с газетой писатель Борис Башилов. В числе многих русских «дипийцев», спасаясь от репатриации в Советский Союз, он нашёл убежище в Аргентине. В биографической справке для читателей Солоневич написал, что произведения Башилова пользовались большой популярностью среди «дипийцев», особенно научно-приключенческие романы: «В моря и земли неведомые», «Юность Колумба российского», «Необычайная жизнь и приключения Аристарха Орлова». Солоневич не преминул отметить, что «в отличие от Ж. Верна Б. Башилов сам исходил и изъездил все места, о которых он пишет. Будем надеяться, что, попав из концентрационно-оккупационной Германии в свободную и спокойную Аргентину, он будет в состоянии творить».

Несмотря на сложный характер нового автора, Иван нашёл с ним общий язык. Первые произведения Башилова (настоящее имя которого — Борис Платонович Юркевич), посвящённые эпопее завоевания Арктики («17 миллионов собачьих шагов», «Флейта бодрости»), публиковались ещё в Советской России. Ненависть Башилова к сталинскому режиму была столь велика, что, попав в окружение, он добровольно сдался немцам. Когда стала формироваться Российская освободительная армия генерала Власова, он в числе первых откликнулся на её призыв. Войну Башилов закончил в должности офицера штаба генерала Трухина в Хойберге.

По свидетельству Николая Казанцева, писатель некоторое время сотрудничал с «солидаристами», но «угасание» у них национального чувства, их зависимость от иностранных разведок побудили писателя порвать с ними. Только среди монархистов Башилов нашёл то, что было созвучно его душе и идейным исканиям. Под именем Михаила Тамарцева он стал печататься в «Нашей стране» и даже стал автором девиза газеты — «После падения большевизма только Царь спасёт Россию от нового партийного рабства!». Большую часть своих произведений Башилов опубликовал в газете Солоневича. Их гранки использовались затем для формирования книжечек-брошюр, которые раскупались значительно быстрее, чем солидно переплетённые книги. Когда Башилов финансово окреп, он завёл небольшой книжный магазин и библиотеку, из которой давал книги «напрокат» за небольшую плату. Особым спросом у читателей пользовался его фундаментальный труд «История русского масонства». Через неофициальный «русский культурный центр» Башилова прошла, можно сказать, вся русская колония.