За серой полосой. Дилогия - Андрей Кайко

   - Значит так, Лёша. Обойдёмся без лошадей. Отбери из своих орлов четвёрку самых умелых и опытных. Пусть оденутся потеплее: тулуп, шапку, и обязательно рукавицы. Они со мной на голубе прямиком в Залесье полетят, а на высоте, сам знаешь, холодно.

   Обрадованный моей уступчивостью Лёха метнулся собирать дружинников, а я отправился к Вжике. На моё появление дракона отреагировала вялым движением зрачка в узкой щели лениво приоткрывшегося века. Даже хвостом не шевельнула, зараза!

   - Всё спишь, лентяйка?

   "А что ещё делать? Сам куда-то пропал, а летать без амулетов ты запретил. Кто мне их включит?" - такой смысл содержался в посланных мне картинках. Я коснулся перстнем глаза и перешел на магическое зрение. Что ж, увиденное меня порадовало: маховые мышцы зверя сияли ровным, насыщенным светом, совсем не похожим на блеклые тряпочки, которыми они казались пару месяцев назад.

   - Слушай, Вжика. Мне надо на некоторое время уехать, так что у тебя есть выбор: отправиться со мной, и там, в Иссурийском баронстве, летать с амулетами сколько будет угодно. Или остаться здесь, но в небо подниматься будешь самостоятельно, без поддержки левитацией. Решай.

   "Мне уже можно летать самой?"

   - Можно, но недолго, по чуть-чуть, и лишь до первых признаков усталости.

   "Тогда я останусь здесь".

   Я освободил ящера от упряжи, на прощанье почесал ему надбровные дуги, чем вызвал блаженное урчание зверюги, и подался в мастерскую пристраивать на хранение ненужную уже сбрую. Следующим у меня на очереди был Мадариэль. Нет, разнос я ему устраивать не планировал, ибо не за что, а вот поклянчить некоторое количество ускоряющей водицы хотелось.

   Дедуля пребывал в печали и задумчивости, всё ещё досадуя на своих соплеменников, особенно сокрушаясь из-за негодницы Фалистиль. Не выходя из меланхолии, он пошептал над протянутой фляжкой и вновь ушёл в себя. Не сильно этим расстроившись, я решил проведать Ленку. Чтобы не потревожить развешанные в её комнате лечебные амулеты, ограничился тем, что приоткрыл дверь и заглянул в щёлочку. Увиденное меня если не порадовало, то обнадёжило точно. Да, девчонка по-прежнему находилась в забытьи, но уже не представляла собой безобразную гору сала. Дедово лечение вернуло её облик к первоначальному, и моя подруга стала такой, какой была до перехода через алую завесу. Ну, хоть одна новость, от которой выть не хочется!

   Взгляд со стороны:

   Вовка не зря торопился вернуться в Залескую усадьбу. Уже подлетая к горе Покатой, этому хорошо заметному ориентиру среди окружающей равнины, он заметил протянувшуюся от крохотной коробочки замка серо-коричневую ниточку пыли, поднимающуюся над едва различимой с высоты дорогой. Пилот насторожился: такое облако обычные тележные колёса поднять никак не могли - на это были способны только конские копыта, часто и с силой ударяющие в дорожную колею. И не одного коня, а как минимум десятка. "Похоже, случилось что-то серьёзное" - резонно предположил Володя, и не ошибся.

   Едва он выбрался из голубя на сочную зелень луга, как на него налетел ураган в юбке. Позабыв про окружающих, Леяна повисла на мужской шее, повторяя одно и тоже:

   - Вернулся! И взаправду вернулся!

   Вовка взглянул ей в лицо и на целую минуту утонул в радостном блеске широко распахнутых глаз. Но потом, разглядев в них ещё и отголоски недавней тревоги, встрепенулся:

   - Лея, куда дружина поскакала?

   - Извините, Ваша милость, я забылась от радости... - Леяна опустила руки и, оглянувшись на понятливо отвернувшихся охотников, сделала шаг назад. Попыталась сделать, потому что теперь уже сам Володя обнял девушку и прижал к своей груди.

   - Лея, оставь политесы. Теперь ты моя и точка! Лучше скажи, что тут случилось и куда отправились дружинники.

   Рассказ Леяны был горек и немногословен. Ближе к обеду прискакал вихрастый паренёк с известием о том, что в его село перед рассветом ворвались вооруженные люди. В словах гонца не было ничего нового, к подобным вестям в Залесском замке уже успели привыкнуть. Неожиданно новой оказалась большая численности нападающих, их добротное вооружение, строгая дисциплина в отряде и то, что пришли они в Излучину. По тому, какой акцент Леяна сделала на названии села, Вовка понял, что случилось нечто из ряда вон.

   - Где этот посёлок, в какой он стороне?

   - Пойдёмте в кабинет, Ваша милость, я покажу. К описям ваших земель приложен листок, на коем начертаны границы владений с указанием рек, лесов и деревенек.

   К этому времени из замка подтянулся народ, и Леяна вновь вернулась к прежнему стилю общения " вассал -господин". Разобравшись с этими, с позволения сказать, "картами", Володя невольно присвистнул. Ушлые ребята нацелились на самое большое село в Иссурийском баронстве, не размениваясь на мелочь приграничных хуторков и деревенек. Четыре домика, любовно выведенные на желтоватой бумаге, расположились внутри подковы, образованной изгибом реки Иссур. То есть, в селе проживали не менее четырёх сотен душ. Очень немало по местным меркам, ведь в той же Ровунне было три с лишним тысячи жителей, а она считалась столицей! Проведя пальцем дальше вдоль синей линии, Вовка в одном из её притоков узнал ту самую речушку, на мосту через которую ему когда-то пришлось подпалить настил. Что ж, вот и ориентир, мимо которого не промахнешься.

   Володя не стал тянуть резину - едва определившись с направлением полёта, он сразу поднял голубя в небо, не забыв прихватить упарившихся и изнывающих в тёплой одежде охотников. Впрочем, страдали воины не долго: холодный, пробирающий встречный ветер остудил их моментально, ведь рукотворная птица неслась на юго-восток стрелою. Спешить Вовку заставил несложный расчёт. Если гонец скакал до Залесского замка пол дня, значит, выехавшая в Излучину дружина прибудет на место только к вечеру, и хорошо, если не ночью. А за целый день вторгнувшееся войско десять раз успеет ограбить село до нитки и приспокойненько уйти с добычей восвояси. Судя по карте, от Излучины до граничной линии было куда ближе, нежели до Залесья. Конечно, справиться своими силами с десятикратно превосходящим противником Володя даже не думал, а вот проследить его путь, попытаться как-то задержать его отягощённый награбленным отход, или вообще запереть налётчиков в селе до появления Залеской дружины при особо удачном стечении обстоятельств - это было вполне реально. Оставалось лишь успеть перехватить чужое войско. Потому-то и гнал Вовка голубя, заставляя вытянувшихся на крыльях охотников отворачиваться и прятать в меховые воротники лица от злого набегающего потока...

   Прямо по курсу уже показался характерный изгиб реки с пятнышком села в середине, когда пилот почувствовал, что крылан стал сильнее проваливаться вниз, но крайне неохотно набирать высоту. Володя сначала даже малость встревожился, а потом понял в чём дело: разрядились маломощные накопители в летучей сбруе, до этого заметно облегчающие вес охотников. А с увеличившейся нагрузкой дальнейший полёт становился невозможен, не говоря уже о десантировании. Пришлось срочно садиться на ближайшем ровном поле, когда до цели оставалось каких-то пять километров.

   Вынужденную передышку спутники господина барона использовали с толком, максимально подготовившись к схватке. Чтобы она не мешала в бою, охотники поскидывали с себя тёплую одежду, размялись, подогнали ремни сбруи на похудавшие фигуры, сменили накопители на запасные и заложили за щеку восковые шарики с ускоряющей водой. Каждый сунул себе за пояс пучок тонких верёвок, нарезанных на метровые куски, и ещё раз проверил оружие. Потом взлёт, набор высоты и стремительный разгон вниз по невидимой горке.

   Они успели в последнюю минуту - обоз с награбленным уже покинул село, но уйти далеко ещё не успел. Нападающих подвела жадность: не ограничившись ценностями, злодеи гребли всё подряд, не брезгуя последним гвоздём. Поэтому повозки оказались перегружены скарбом селян, а привязанный к подводам скот не добавлял скорости каравану. Да и сами селяне со связанными руками особой прытью не отличались, как не охаживали их плётками погонщики.

   С высоты вытянувшаяся в ниточку колонна казалась игрушечной и впечатления грозной силы не производила. Пяток всадников в ярких одеждах во главе колонны, позади и впереди телег два конных отряда примерно по двадцать копий в каждом, да десяток верховых в центре, кружащихся вокруг поникшего полона подобно овчаркам при стаде. Всё это вроде бы такое маленькое и безобидное, но только если глядеть с безопасного расстояния. Прямая как ниточка дорога проходила меж бескрайних полей с высокой колосящейся пшеницей - практически идеальные условия для атаки с воздуха! И если бы не пленные селяне в середине каравана, Вовка, не мудрствуя лукаво, причесал бы эту колонну из пулемёта на бреющем, а потом заставил бы голубя зависнуть и из ружья прицельно добил бы уцелевших. Причем, без каких-либо моральных терзаний: в конце концов, кто к нам с мечом, тому и мы по яйцам. Но ни в чём не повинные мирные люди заставили отказаться от такого простого и легко выполнимого варианта. Раз намерение запереть налётчиков накрылось медным тазом, оставалось только попытаться задержать караван. Хочешь, не хочешь, а пришлось рисковать и пускать первыми охотников.