Бордель: Призови мою боль - Lion_official

— Нет! Ты меня не понял. — Тереза насупилась, и её глаза потемнели от недовольства, — Мы едем туда к двенадцати, а затем ты можешь делать свои дела. Я прошу всего о часе твоего времени.

Да, у них появилась проблема с разделением времени. Гарри много тренируется снова. Рано утром уезжает в зал, затем у него обязательно есть парочка деловых встреч, затем снова в зал — и так до позднего времени. Он приезжает под ночь ужасно уставший и просто валится спать. Конечно, его организм не железный, и есть разгрузочные дни, тогда и появляется время на заскучавшую Терезу. Правда она не настолько уж и заскучавшая.

По приезде она с ужасом подумала, что ребёнок появится через пять месяцев, а у него нет ничего. Ни одежды, ни кроватки, ни игрушек, даже комнаты! На неё напало желание поскорее со всем справиться, и, конечно же, было бы проще, если бы Гарри помогал ей во всём сутками, но у него полно своих дел. Вот и причина взвинченности. Ну, ещё гормоны.

Гарри стоял и не мог поверить, что она ставит условия, ставит его на развилку и заставляет выбирать. Негодование скрутило его.

— Я знаю, что у тебя очень капризная работа в плане дел и распорядка, но также я знаю, что имею право хотя бы на час твоего времени, тем более, когда дело касается нашего ребёнка. И я не хочу быть матерью-одиночкой, имея при этом парня. — Она обиделась, прям взяла и натурально на него обиделась, схватив приглядевшуюся белую футболку и симпатичные джинсы.

Затем Тереза просто скрылась за дверьми ванной, оставив мужчину наедине со всеми мыслями и сказанными словами. Настроение было подпорчено у обоих, поэтому Тереза, переодевшись, сразу направилась к гаражу, прихватив по дороге свою сумку.

Как только она вышла в гараж, на секунду внутрь пробрался холодок от мысли, что поедет она совершенно одна. А затем, увидев его, стоящего около любимого чёрного джипа, улыбнулась тепло-тепло и тут же поспешила смыть эту улыбку с лица. Изумруды обратились наконец к девушке, и Гарри сказал:

— Я поеду с тобой, — уверен, спокоен и при этом показывает всем видом, что не будет слушать никакие возмущения.

Тереза осторожно прошла к автомобилю и заняла переднее пассажирское место. Что-то застряло между ними неприятное, но как только Гарри залез рядом, завёл мотор и выехал за пределы дома, всё улетучилось. Она не стала себя накручивать, не хотела продолжать терзать себя конфликтом, просто повернула голову и посмотрела на его профиль. Он здесь — это самое важное.

В его голове до сих пор не было порядка, потому что она умело выбивает землю из-под его ног. И всё же мужчина отвлекался, внимательно следя за дорогой. Они въехали в Лос-Анджелес, и на улицах показались люди. Город жил и дышал, пока они прятались в своём Беверли-Хиллз. И тут она почувствовала, как скучает по всему этому. Там, где её время занимает спокойный городок для богатых, всегда тихо и умиротворённо, здесь — всё кипит, и хочется кипеть со всем этим.

Серые глаза обращаются от мимолётных прохожих, люди сменяются, и её наполняет чувство тоски. Сейчас стало почти невозможным вспомнить последний раз, когда они с Гарри могли просто выйти и прогуляться по тротуару наедине. Никаких телохранителей, водителей и папарацци. Нервно проведя рукой вдоль корней волос, Тереза не выдержала и произнесла:

— Я скучаю по тому времени, когда всё было так обыденно и просто.

— Что ты имеешь в виду?

— Когда я могла быть нормальной без игры в прятки. — Девушка повернулась к нему всем телом, — Мы с тобой никогда не гуляли, и мне иногда так этого хочется.

— Дело только в прогулках? — догадливо спросил, зная ответ, зная, что она не солжёт.

— Нет! — со страстью она отрицала и продолжала говорить, — Почему мы не ведём себя, как обычная пара? Не ходим на свидания? Не можем посидеть в кафе и болтать столько, сколько можем?

— Ну, — ему не хотелось разрушать всю представленную идиллию в её голове, — Во-первых, у нас мало свободного времени. Во-вторых, в Лос-Анджелесе полно папарацци и сумасшедших людей, тут сложно остаться наедине.

— Да, ты прав… — поникшим голосом ответила и вновь отвернулась к окну, позволив себе ещё немного полюбоваться такой далёкой нормальной жизнью.

— Не грусти, у тебя ещё осталась эта жизнь. Ты всегда можешь пойти гулять с подругами, я ведь не против. — Он искренне пытался ободрить её.

— Знаю, но я ведь и с тобой хочу проводить время. Ты до сих пор не знаком близко с Камиллой, Калебом и Меган. И помимо того, что мы только можем устроить ужин у нас, нет никаких вариантов. — Тереза стала окончательно понурой, но тут же продолжила, будто бы разгадала вселенскую тайну, — Или ты не хочешь с ними знакомиться?

— Тереза, у тебя сегодня настроение такое? — посмеялся в ответ так непринуждённо, — С чего ты взяла, что я не хочу знакомиться с твоими друзьями?

— Ладно, возможно ты не против. — Пошла на попятные, тепло улыбнувшись.

Тишина в салоне образовалась совсем ненадолго. Вскоре они остановились у знакомого здания, куда зачастили последние четыре месяца. Тереза уже непринуждённо выпрыгивает из джипа, и совершенно неожиданно её руку ловит тёплая ладонь мужчины. Он нежно улыбается и даёт ей хоть что-то взамен. Рука об руку они направляются к главному входу.

Утренняя склока уходит на второй план, и она совершенно не злится и не обижается. Парочка поднимается на нужный им этаж и проходит в стерильный белый кабинет, где их встречает лучезарная улыбка Кейт. После любезностей и приветствий девушка наконец говорит:

— Давайте пройдём в смотровую, — рукой она указывает в сторону коридора, куда они вместе проходят.

Смотровая оказалась совсем маленькой. Здесь хватает места на аппаратуру, врача, беременную девушку и одного посетителя. Руки Терезы задрожали. Боже, они впервые увидят вживую своего малыша, узнают пол, и станет ясно, развивается ли он правильно и своевременно.

Следуя указаниям, Гарднер задрала до груди футболку, легла на кушетку и только успела вздрогнуть от прикосновения холодного геля. Мурашки пробежали по рукам, но на помощь пришёл мужчина, севший рядом на стул. Он твёрдо взял её за левую руку и игриво улыбнулся.

— Так, давайте посмотрим. — Кейт коснулась её живота инструментом, включив экран, где белые волны хаотично двигались, мало походя сначала на малыша и на человека в целом, — Смотрите, — свободной рукой, оторвавшись от кнопок, девушка указала в правую часть экрана, — Это его голова, — самая крупная часть его ещё крошечного тельца показалась среди чёрного и белого