Кровь драконов - Робин Хобб

– Сегодня?

– К сожалению, да. Надо, чтобы ты поел и снова поспал перед тем, как за тобой придут.

Он вздохнул. Теперь уже обе его руки были до локтей – обмотаны аккуратными белыми бинтами. Однако он прекрасно знал, как они выглядят. Их покрывали иссиня-черные – пятна.

– Один из лекарей предложил сделать мне разрез на шее. Другие принялись возражать, дескать, они не сумеют потом остановить кровь.

Она резко встала и, отойдя к балкону, стала смотреть в – окно.

– Тебе надо поесть, – повторила она безнадежно в третий раз.

Вдали зазвучали трубы.

– Кассим! Боюсь, что я к тебе не вернусь. Или если и вернусь, то не приду в себя.

– Я боюсь того же, – отозвалась она сдавленным голосом. – Но я уже приготовилась. – Она указала на свою одежду и на распахнутое окно. – Я составила свой простенький план. Когда тебя заберут, я буду ждать на балконе. Если они придут к моим дверям злые, я выпрыгну раньше, чем меня успеют схватить. Если тебя принесут обратно, но я буду считать, что ты не сможешь очнуться…

– Забери меня с собой, – негромко попросил он. – Не могу представить себе ничего страшнее, чем очнуться здесь и обнаружить, что тебя нет.

Она кивнула.

– Как пожелаешь, – едва слышно проговорила она. – Выпрямившись, она добавила: – А сейчас поешь, пожалуйста.

– Я не хочу чувствовать рот этого развратного старика на своем горле.

Она направилась обратно к нему. Слова Сельдена заставили ее зажмуриться и в ужасе отпрянуть от юноши. Судорожно вздохнув, она посоветовала:

– Съешь хоть что-нибудь.

– Нет смысла. Если мне придется покончить с собой, я предпочту сделать это до того, как мне перережут горло и он опять начнет сосать мою кровь.

– Сельден…

– Но, может, ты согласишься пообедать со мной? Давай в последний раз поедим вместе, Кассим?

Она взяла поднос и перенесла его на низкий столик, стоявший на балконе.

– Ты не против того, чтобы сидеть на полу? – спросила она у него невероятно спокойным тоном. – Если нас прервут, если они придут раньше обычного…

– …то мы сможем улизнуть. Отличная мысль.

Сельден поднял голову – и теперь мир начал кружиться вокруг него. Кассим вернулась, чтобы помочь ему встать. Она его не торопила. Они осторожно пересекли комнату: ноги Сельдена подгибались на каждом шагу. Руки и запястья ужасно болели. Он был рад опуститься на пол. Кассим быстро принесла подушки, чтобы он смог на них откинуться, и закутала юношу пледом. На улице царила весна, но его бил – озноб.

– Приятно чувствовать себя живым, – произнес он.

Она улыбнулась и укоризненно покачала головой:

– Ты говоришь бессмыслицу. И в то же время в ней не-мало смысла. Сельден Вестрит, воспитанный Хупрусами, ты первый мужчина, с которым я разговариваю. Ты это – знаешь?

Он с трудом подтянул подушку к себе.

– Не могу поверить. Ведь у тебя были братья. Отец. Три мужа. Как же так, Кассим?

Она пожала плечами:

– Мое положение означало, что ко мне с детства не подпускали мужчин. Я присутствовала на официальных обедах и обменивалась с ними вежливыми фразами. Мои женихи обхаживали моего отца, а не меня. А когда меня вручали моим мужьям, у них не было желания со мной общаться. Я даже не была источником удовольствий, потому что у них имелись гораздо более умелые женщины. Передо мной стояла лишь одна задача – родить ребенка, в котором моя кровь соединилась бы с их кровью.

– А сейчас их нет в живых.

Она немного рассказывала ему о своем прошлом, но он никогда не задавал ей вопросов. Кассим встретилась с ним взглядом.

– Первый умер случайно, – вымолвила Кассим и налила им обоим вина, а потом сняла крышку с крутобокой миски. Из нее пошел аромат наваристого говяжьего бульона. Она разделила его на две порции. – По-твоему, я гадкая? – спросила она.

– Вовсе нет, – возразил он. – Прежде я действительно мечтал убить своих тюремщиков. Были моменты, когда я рвался в цепях и прикончил бы любого из зевак, до которого смог дотянуться. Чем мы друг от друга отличаемся?

Она улыбнулась.

– Тем, что я действовала результативнее тебя? – предположила она. Приподняв край салфетки, она открыла теплый хлеб. А снимая крышку с фарфоровой тарелочки, Кассим добавила: – Смотри, какое масло желтое! Наверное, коров перевели на новое пастбище.

Горны затрубили вновь – уже тревожнее. Сельден и Кассим одновременно вздрогнули и стали смотреть на город. Вдали откликнулись другие сигнальщики. Сельден поежился.

– Что это? – спросил он.

Кассим развела руками.

– Вероятно, чужеземные послы приехали. Стражники у городских ворот протрубят тревогу, сообщая об их появлении. Потом горны трубят еще раз, когда гости минуют каждый из пропускных постов. – Она пригубила вино. – Это нас совершенно не касается, мой друг.

Ветры оказались попутными. Синтара знала, что Тинталья не ожидала добраться до города раньше полудня. Они прилетели со стороны засушливых земель, и когда под ними оказались более плодородные территории, стада в ужасе разбегались в разные стороны. Какой-то пастух посмел закричать и погрозить им кулаком. Гуртовщики, которые им попадались, пришпоривали лошадей и скакали прочь, бросая скот на произвол судьбы.

«Потом мы попируем!» – пообещал им Айсфир.

«Пока летим быстро и прямо. Надо, чтобы им не успели сообщить о нашем приближении», – напомнил стае Меркор.

Это было решено еще в Кельсингре. Айсфир в прошлом уже воевал с людьми и понимал, какую надо применить тактику. Им не следовало громко перекликаться и трубить во всю глотку. Кроме того, выбранный ими путь в Калсиду пролег по ненаселенным землям, где некому было отправить гонцов в столицу. Драконы давно убедились в том, что всадники на лошадях не способны опередить дракона, зато они могут продолжить путь ночами, не испытывая необходимости охотиться и спать. Старый черный дракон был твердо намерен застигнуть Калсиду врасплох и атаковать ее внезапно и тайно – как те калсидийцы, которые выступили против них.

Теперь они неслись по прямой, не снижаясь, чтобы поймать столь заманчивую легкую добычу. Одинокие хижины и фермы стали встречаться все чаще, и вскоре они достигли окраины огромного города. Впереди возвышались каменные стены, а высоко над ними, на холме темнели неприступные башни и бастионы крепости герцога Калсиды. Это была скорее цитадель, чем дворец – и, приближаясь к нему, Синтара почувствовала мимолетную, но крайне неприятную неуверенность. Это было очень нехорошее место – и неспособность призвать ясное воспоминание, которое бы объясняло такое чувство, заставляла его казаться еще более угрожающим. Айсфир настаивал на том, чтобы город был полностью уничтожен. Однако Меркор, согласный с ним во всем, придерживался диаметрально противоположного мнения.