Зажечь звезду - Софья Ролдугина

«Айне, — мрачно подумала я, вспоминая, как мы втроем с пророчицей и Этной выбирали местечко из нескольких, присоветованных Тантаэ. — Явно спелась с Пепельным князем. Что-то мне подсказывает, что предсказание по поводу Заокеании было далеко не первым…».

— … потеряли связь с опытным образцом и сам контролирующий амулет. А заокеанская операция? — горячился Лешкович. Видимо, накипело. — Это первое мое ответственное задание после чудовищного провала в Зеленом. Готовая структура, ненавидящее магию сообщество, традиция жертвоприношений… Мы давно поощряли волков, делились опытом, так сказать. Последний год даже стали поддерживать материально! Восемнадцать месяцев все шло просто замечательно, мне выплатили четыре премии… — почти с нежностью вздохнул инквизитор и вновь сверкнул глазами. — А потом я узнаю от информатора, что в город прибыла темная ведьма. Как чуял, что будут проблемы! Сначала попытался устранить помеху — «помеха» это, полагаю, я — при помощи инсценировки несчастного случая, но ты умудрилась связаться с единственным неподконтрольным мне ведарси на весь континент, да еще и подружку себе откопать! Лобейра, моя коварная волчица, придумала замечательный план, и все почти получилось, но опять ты умудрилась вывернуться и разрушить всю схему. Меня отстранили… — он поморщился. — Перевели на один из постов в глуши, потом сюда. И несколько месяцев назад наши агенты нашли еще один клан ведарси… Правда, немного странный.

Немного! Мне хотелось хорошенько стукнуть этого непроходимого тупицу. Проворонить дракона, змея и единорога, приняв их за обычных лостов, — верх идиотизма. Феникс при первой же встрече, длившейся меньше минуты, заподозрила неладное. А наш жалкий друг попытался…

— … попытался оказать на них давление, используя детенышей. Франт сразу согласился на все условия, но в последний момент взбрыкнул и почему-то переметнулся на вашу сторону.

Потому что у Клода есть интуиция, захотелось крикнуть мне. И, что еще важнее, мозги. Он прекрасно понял, что мы из себя представляем, и в критический момент принял верную сторону — причем, надо заметить, ситуация тогда для нас с Феникс складывалась тяжелая.

— И венец всему — ваш побег из пиргитового мешка. Как, скажите на милость, вам это удалось? — устало закончил смотритель.

Что ж, по крайней мере, он хотя бы не спрашивает уже, как Клод сумел справиться с Древним. Неужели осознал с первого раза? Прогресс.

— Пусть это останется нашим маленьким секретом, — доверительно попросила я, толкая в бок хихикающую подругу. Феникс собралась и нацепила непробиваемо-грозную маску. — Ладно, последний вопрос. Что за договор у вас был с Эрсе?

— Если я отвечу — вы все равно сдадите меня своему… совету?

— Сдадим, сдадим, — буркнула Феникс. — Но, если боитесь, я попрошу, чтоб вас не обижали. Ну, типа того…

Лешкович пожал плечами и, видимо, решил — тайной больше, тайной меньше, какая разница?

— После прецедента в Ле Сервиоло, когда с Древними был заключен магический пакт, так называемый «Сервиольский договор» каждый демон, попадающий в наш мир через Святые врата или в результате жертвоприношений обязан подписывать стандартное соглашение с одним из членов Ордена. Эрсе был моим партнером…

Неприметная нить рядом с инквизитором дрогнула.

— Понятно. Что за пакт такой?

— Мы обязуемся открывать проход на этот слой бытия, Древние обеспечивают военную помо…

Внезапно Лешкович вытаращил глаза и забулькал. Я ойкнула от неожиданности. Феникс завопила.

— Что такое, что такое?

— Не знаю!

— Ну, ты же умная!

— А ты догадливая!

— Ой, ой, мамочки, он же сейчас задохнется!

В отчаянии я вновь перешла на другое зрение.

Нить, та самая, странная, полыхала алым. Не долго думая, я оборвала ее.

Лешкович вскрикнул и упал без сознания.

— И что это было? — задумчиво поинтересовалась Феникс, осторожно нащупывая пульс у несчастного. — Он живой, кстати?

— Живой, конечно, — успокоила подругу я. — Думаю, он был связан клятвой и сболтнул что-то лишнее… Мне удалось разорвать нить заклинания. Вряд ли он скоро придет в себя, но лучше бы подстраховаться и связать его, пока мы будем заниматься делами.

— Какими делами? — удивилась подруга.

— Детей спасать. Думаю, именно на это намекает нам Клод, который уже минут десять ломится в купол.

Феникс обернулась, полюбовалась на раздосадованную физиономию дракона и звонко расхохоталась.

— Ну, ты иди с ним, а я посторожу этого гада.

— Ну уж нет, подруга, — ухмыльнулась я, развеивая щит. Клод, потеряв опору, с невнятным воплем рухнул грудью на камни. — Там завалы придется разгребать, мне одной не справиться. Так что связываем наш «трофей», ставим «охранку» и бодро приступаем к работе. Клод, — я обратилась к дракону. — Не надо так нервничать. С детьми все в порядке, по крайней мере, с Дафной. Она находится в подземелье, так что взрыв вряд ли ей навредил… Кстати, что это было?

— Мгновенная трансформация, — сухо ответил Клод, разглядывая разбитые очки. Бедные стеклышки, пережившие сражение с демоном, разлетелись на осколки после моих неосторожных манипуляций с куполом. — Почему ты так уверена в этом?

— Я чувствую ее. Нить яркая и ведет по-прежнему вниз… Правда, придется потрудиться, расчищая завалы, но в крайнем случае можно просто проплавить ход напрямую… Да, Феникс?

Подруга наградила меня мученическим взглядом.

— С тебя шоколад, — со вздохом согласилась она.

Откат. Четыре месяца назад, Зеленый, вечер.

— Интересно, могут ли люди взрослеть наоборот? — задумчиво обвожу краешек чашки, собирая крупинки кофе.

Мужчина удивленно выгибает бровь.

— Что вы имеете в виду, леди?

Поджимаю губы. Он все понимает, мудрый, старый вампир, но почему-то требует от меня слов.

— Я хочу сказать… — осекаюсь. Встряхиваюсь и начинаю заново. — Столько всего произошло за последние годы… И после того, как очередное приключение заканчивается, я чувствую себя все уязвимей. Будто с каждым новым этапом от души отрывается еще один клочок.

Князь устремляет взгляд в черноту за стеклами. Для моих глаз на улице слишком мало света — но не для его. Почему-то меня не покидает ощущение, что там, в тенях, ему открывается что-то, что мне не понять.

— Вы так думаете, юная госпожа? — рассеянно улыбается. — Разве не говорил когда-то давно один человек: «То, что не убивает нас, делает нас сильнее»? Кажется, его звали Фридрих или Вильгельм… Ах, память, память…

— Сильнее? — кривлюсь. — Не знаю. Мне кажется, я похожа на свечку, готовую погаснуть от любого порыва ветра.