Вторая мировая: ошибки, промахи, потери - Лен Дейтон

В тылу обеих сторон шла не менее кровавая бойня, чем на фронте. Советская военная полиция уничтожала трусов и дезертиров, а немецкие войска СС убивали безоружных мужчин, женщин и детей на том лишь основании, что они, возможно, родились евреями. 28 августа отряд СС, действовавший в Литве, прилежно записал в журнале боевых действий, что в этот день было убито 710 евреев-мужчин, 767 женщин-евреек и 599 детей еврейского происхождения. На следующий день генерал СС Франц Якельн, чья часть действовала под городом Каменец-Подольский, приблизительно в 200 милях от ставки фельдмаршала Рундштедта, отрапортовал, что его люди расправились с депортированными венгерскими евреями, которых отказалось принимать назад правительство Венгрии. За три дня его подчиненные уничтожили 23 600 человек. Фон дем Бах-Зелевски, чья часть действовала в тылу группы армий «Центр» фельдмаршала Бока, утверждал, что в начале августа его солдаты убили 30 000 человек, в то время как кавалерийская бригада СС казнила 7819 человек в Минске.

Донесения отрядов палачей зашифровывались с помощью «Энигмы» и передавались в Берлин по радио. Сотрудники Блетчли-Парка их перехватывали, дешифровывали и включали в общий обзор перехватов, передаваемых на ознакомление премьер-министру. Черчилль был так тронут известиями об этой безумной кровавой бойне, что 25 августа в радиообращении, переданном на весь мир, сказал о «десятках тысяч хладнокровно казненных мирных жителей» на оккупированных территориях Польши и России. Однако точных данных он привести не мог, так как это могло бы выдать тайну «Энигмы».

Нацисты не терпели критику провозглашенной Гитлером «войны на уничтожение». Даже немецкие офицеры были беззащитны перед тайной полицией, которая могла быть всюду. Один немецкий военный врач, присутствовавший при массовых убийствах евреев в тюрьме в Севастополе, осуществленных войсками СС, сказал:

«Если бы кто-нибудь выступил с осуждением этого преступления или попытался предпринять какие-то шаги, чтобы ему помешать, он исчез бы бесследно в течение двадцати четырех часов. Одной из самых изощренных хитростей нашей тоталитарной системы было то, что она не давала своим противникам возможности умереть мученической смертью за свои убеждения».

Гиммлер после присутствия на казни, во время которой он был забрызган кровью и мозгами жертв, распорядился найти новые способы массовых умерщвлений. В августе 1941 года в концлагере Освенцим для умерщвления русских военнопленных впервые был применен промышленный пестицид «Циклон-Б». После этого фирма-изготовитель «И. Г. Фарбениндустри» получила заказ изготавливать газ без специальных раздражающих примесей, предупреждавших коммерческих пользователей об опасности. Заказ был выполнен. Нацистская машина смерти перешла на режим массового производства.

К тому времени, как танковая группа Гудериана, завершив маневр в сторону Клева, вернулась в состав группы армий «Центр» и продолжила наступление на Москву, уже наступил октябрь и приближалась зима. Войска фон Бока насчитывали 70 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных. Наступательная операция получила кодовое название «Тайфун», и полученный из «Вольфшанце» приказ гласил: «Последняя крупная битва этого — года будет означать полное уничтожение противника».

Генерал Гудериан, к тому времени получивший заветный дубовый венок Рыцарского Креста, отметил в тот день две перемены, впоследствии, как оказалось, имевшие большое значение:

«Впервые стало очевидно полное превосходство русского Т-34 над нашими танками… В ночь с 6 на 7 октября выпал первый снег. Долго он не пролежал, и дороги, как обычно, быстро превратились в бездонные канавы, заполненные жидкой грязью, по которым наша техника могла продвигаться только черепашьим шагом, изнашивая двигатели, работавшие на пределе. Мы запросили зимнее обмундирование — один раз мы уже это делали, — но нам ответили, что все будет в свое время, и попросили больше не донимать подобными ненужными просьбами».

Если кампанию собирались закончить до Рождества, было уже слишком поздно. Профессиональные военные во всем мире понимали значимость происходящего. В октябре журналист, посетивший ставку генерала Дугласа Макартура на Филиппинах, спросил его, что он думает по поводу немецкого наступления на Москву.

Американский генерал принялся расхаживать по кабинету:

«Немецкое вторжение в Россию — это выдающееся в военном отношении событие. Еще никогда прежде не предпринималось наступление в таких масштабах, когда за такое короткое время преодолевались такие огромные расстояния… Это триумф немецкой армии».

Однако Макартур продолжал, сравнив войну китайской армии с японцами, «превосходящими их практически во всем»:

«Оборонительные действия в Китае показали, что народ, достаточно многочисленный, имеющий достаточно высокий боевой дух, занимающий достаточно большую территорию, куда можно отступить, просто не может быть побежден молниеносной войной. На основе обороны Китая берусь предсказать, что немецкое наступление в России окончится провалом. Рано или поздно, в одном или в другом месте, оно неизбежно выдохнется и захлебнется».

Необходимо поздравить Макартура с этим безошибочным предсказанием. Однако история войны как в Китае, так и в России преподавала одни и те же уроки тем, кто готов был учиться.

Жуков снова был переброшен на новое направление. Теперь он вступил в командование войсками, стоявшими перед Москвой. Под его началом оказались части, прибывшие из самых отдаленных частей Советской империи: Сибири, Поволжья, Дальнего Востока и Казахстана. Им предстояло оборонять укрепленную линию, к которой немецкие армии подошли 10 октября. Местами им удалось прорвать оборону, но русские войска решительными действиями не позволили немцам развить наступление.

Тем не менее немцы нисколько не смутились; усилив давление, вскоре они снова стали продвигаться на восток. Еще одно кольцо окружения сомкнулось под Вязьмой. На этот раз в окружение попали 600 000 русских солдат. По крайней мере один историк убежден, что если бы Бок своевременно получил подкрепления, он бы захватил Москву во время этого штурма. Но силы армий Бока были истощены. Группе армий «Центр» требовалось не менее 30 эшелонов в день, но это требование так и не было выполнено. О снабжении продовольствием не было даже и речи: считалось, что солдаты могут прокормиться на опустевшей территории. Новые автомобильные покрышки прибывали из расчета одна в месяц на 16 машин.

Красная армия вела упорные бои на всем протяжении от Арктики до Черного моря. Вследствие этого немцы не могли снять оттуда части, чтобы усилить группу армий «Центр». Впрочем, они могли не переживать по этому поводу: даже если бы Бок получил подкрепления, ему нечем было бы их кормить и снабжать. Кое-кто утверждает, что Бок должен был бы устоять перед соблазном уничтожить окруженные русские части в районе Брянска и Вязьмы. Ему следовало оставить их у себя в тылу и продолжить движение на Москву, ибо, когда немецкие части, освободившись после боев в районе Брянска — Вязьмы, вернулись на передовую, фронт уже стиснула суровая зима. Ставка ОКХ оставила выбор за Боком: продолжать наступление или просто остановиться на достигнутом. Естественно, Бок — несмотря на возражения, которые ему должен был высказать начальник службы снабжения, — остановился на наступлении.

Наступившие к этому времени холода ограничивали перемещения танковых и моторизованных частей. Жуков рассудил, что немцы предпримут наступление по кратчайшей дороге к Москве, и именно на этом направлении была создана глубоко эшелонированная линия оборонительных сооружений.

И тут в субботу, 18 октября, Советский Союз понес ощутимую потерю в Токио, где был арестован разведчик Рихард Зорге. Зорге еще со студенческих лет был профессиональным коммунистом. Защитив докторскую диссертацию в Гамбургском университете, он стал специальным токийским корреспондентом газеты «Франкфуртер цайтунг» и подружился с послом Германии в Японии. Зорге снабжал своих московских хозяев немецкими и японскими взглядами на текущие события и раскрывал многие государственные и военные секреты. Японский офицер, арестовывавший Зорге, описал его как человека, знающего абсолютно все. Следователь, допрашивавший его, признался: «Мне никогда не приходилось встречаться с таким великим человеком».

Зорге признался в том, что вел разведывательную деятельность, но вначале он попытался притвориться, что делал это в пользу Германии. Затем, отбросив притворство в сторону, он заявил на предварительном слушании дела, что выполнил свою задачу. «Я получил подтверждения того, что Япония не вступит в войну против Советского Союза». Это был значительный вклад в русскую победу. Уверенная в том, что японцы не предпримут никаких действий на Дальнем Востоке, Красная армия перебросила войска на германский фронт. Зорге был повешен в возрасте 49 лет 7 ноября 1944 года, в 27-ю годовщину Октябрьской революции. Этот бесполезный антирусский жест трудно увязать с японским духом. После войны вдова Зорге, японка по национальности, отыскала его разложившийся труп на месте захоронения бездомных бродяг. Только в 1964 году советской общественности было позволено узнать о Зорге и о услугах, оказанных им Москве. Сталин не хотел, чтобы весь мир узнал о том, что он не обратил внимания на предупреждение Зорге относительно плана «Барбаросса». Впоследствии одна из московских улиц была названа именем Зорге.