Стругацкие. Материалы к исследованию: письма, рабочие дневники, 1967-1971 - Светлана Бондаренко

2. Удивительно загадочная история все-таки происходит с ТББ! Сценарий я, конечно, достать постараюсь, хотя это и не просто, но очень хочется посоветоваться с Лешкой. Между прочим, он сейчас в Москве. Вот идея: позвони-ка ты, братец, по телефону <…> — это квартира Светки Борщаговской, Лешкиной жены. Я думаю, они живут сейчас там. Позвони, дозвонись и расскажи Лешке, что происходит. Во-первых, у Лешки может оказаться с собой сценарий ТББ (он иногда его возит с собой в Москву и там везде сует), а во-вторых, он может понюхать в «Юности», что сей сон обозначает.

3. Путевки выкуплю завтра. Что же касается денег на Ленфильме, то, по-моему, лучше это г… не трогать. Сейчас они перед нами виноваты, карточка твоя на пересылку готова (я сам ее видел), и дело только за деньгами. Мой звонок внесет новую путаницу, карточку начнут переписывать, перекладывать, опять что-нибудь случится, что-нибудь запутается, точного дня получения тебе все равно не назначат, не надейся, будешь есть и раз, и два, и три. На фиг все эти хлопоты из-за пятнадцати рублей? Конечно, я в любом случае числа 2–3-го буду туда звонить, подгонять и заодно осведомлюсь, нельзя ли получить в кассе, но если она заноет и скажет что-нибудь осложняющее, я настаивать не буду.

Ну, пока всё. Крепко жму ногу, твой [подпись]

P. S. Леночке привет.

Дорогой Борик!

1. С ОО никаких новых перемен. Есть основания опасаться последствий выступления этого <…> Алексеева. Правда, Нина ничего об этом не говорила, но общественное мнение — ребята из аппарата ССП и некоторые писатели — считает, что опасность реальна. А впрочем, не исключается, конечно, что и пронесет. Раз хвалила Барто по детгизовской линии.

2. Позвонила Озерова из «Юности», я было напугался, но дело там всего лишь в том, что: а) утверждалась разбивка текста на три номера; б) потребовалось изменить название — предложили «Отель „У погибшего альпиниста“», я спорить не стал, хрен с ним, сил нет у меня спорить по таким поводам; в) попросили заменить слово «грянулся» на слово «грохнулся» и еще три поправки такого рода; г) предложили дать свою кандидатуру в художники — на каждый выпуск полосная иллюстрация и две полуполосных. Я сказал, что подумаю.

3. Марик Ткачев, мой друг из инокомиссии, вчера сказал, что встречался со своей дамой и ее знакомой из «Мосфильма», и та якобы сказала, что у них на студии все с большим интересом и удовольствием читают наш сценарий (надо полагать, ДоУ). Однако никто пока не звонил.

4. Был на «Мультфильме». режиссер Сергей Алимов (он был художником в фильме «История одного преступления»[189]) просит нас написать сценарий на 20-минутный фильм о роли фантазии в развитии технологии от каменного века до наших дней. Это я так коротко сформулировал, ибо он оперировал большей частью образными категориями и пощелкиванием пальцев. Я пообещал им набросать заявку через недельку, после чего они дадут нам договор. Самое смачное, конечно, — два часа просидел у них в просмотровом зале и смотрел мультики. И еще договорились, что они сделают к моему следующему посещению подборку всех таких фильмов — знаешь, от каменного века и до будущих времен история чего-нибудь, — и мы их посмотрим. Тебя зависть не гложет?

5. Встретил на съезде Дмитревского и Косареву, она определенно утверждает, что договор сразу по заявке будут заключать, и просила скорее дать заявку. Я тогда твоего письма еще не получил, поэтому туманно пообещал обсудить этот вопрос с тобой по приезде в Комарово. Держался индифферентно. А Дмитревскому прямо намекнул, что у нас есть другие претенденты. Вообще, надо брать заявку в «Авроре», получать аванс и на все остальное наплюнуть. Черт его знает, как будет дальше.

6. Усиленно пишу сценарий для Борецкого. Прочитал ему черновик, он возликовал и объявил, что это то, что нужно. Просил закончить к понедельнику, тут мы встретимся снова, почитаем, и во вторник он понесет сценарий в телестудию. Да, братец, танки там у нас, взрывы, окопы и землянки. И гауптштурмфюрер Штрассер[190].

Вот пока всё. Обнимаю, твой Арк. Привет Адке, поцелуй маму.

P. S. Сейчас звонил Леше Герману. Никто не подходит.

Выступление одного из руководителей СП РСФСР Михаила Алексеева на проходившем Третьем съезде писателей РСФСР 24–27 марта 1970 года позднее вошло в его статью в журнале «Молодая гвардия»:

<…>

Авторы теории дегероизации словно бы и впрямь никогда не слышали, что подвиг во все века у всех народов ценился как высшее проявление человеческого духа. Поэтому крайнее удивление вызывает повесть Бориса и Аркадия Стругацких «Второе нашествие марсиан». В этом фантастическом повествовании авторы почему-то в качестве мишени для своих насмешек, сарказма, иронии избрали такое святое чувство, как патриотизм. Вот что сказано у них об одном герое: «Без ноги он жить может, а без патриотизма у него не получается». Авторы должны были бы не потешаться по такому поводу, а сказать себе и другим людям: «Без патриотизма вообще ничего не получится, не напишется без этого святого чувства и хорошая, честная и нужная народу книга!»

Дорогой Аркашенька!

Письмо твое получил, спешу ответить.

1. Путевки я выкупил. Настоящим прэдлагаэтся вам прибыть днэвным поэздом в город Лэнинград 6-го апрэля сэго года[191]. Переночуем и — в путь, в путь, в путь![192]

2. Я лично тоже склоняюсь к мысли, что речь Алексеева сыграет свою роль. Хотя все, с кем я говорил, вполне справедливо полагают, что через две недели об этой речи и не вспомнят, но именно сейчас по ОО удар нанесен будет. Я уж смирился.

3. Из «Авроры» пока ни слуху ни духу. Может быть, когда Косарева вернется из Москвы?

4. Кино- и теледеятельность твою полностью одобряю. Сценарий мультяшки при необходимости напишем. Это, между прочим, неплохие деньги. Кстати, Алимов — это не тот Алимов, что иллюстрировал «Шесть спичек»?

5. Лешке звони и звони. Звони в разное время суток — застанешь. Не стесняйся: то, что ты расскажешь, Лешку не может не заинтересовать.

5. Давеча поздно вечером вдруг раздается звонок из Дрездена. Приглашают читать лекции перед преподавателями и студентами Дрезденского технического университета. Там, оказывается, все — наши страстные поклонники и хотят лицезреть и слышать. Лекции — «литературно-философского содержания». Поскольку мне было совершенно ясно, что затея бредовая и невозможная, я согласие дал. Интересно, по каким это нашим произведениям они нас знают? По СБТ, что ли? Жаль, что не расспросил — плохо было слышно да и не совсем ловко.