Отступник - Робин Янг

С Роберта ручьями текла вода, он промок до нитки, а одежда его была заляпана грязью. В свете факелов он являл собой страшное зрелище, и глаза его яростно пылали, пока он сражался с более молодым соперником. Коридор был узким, и Роберт не столько дрался на мечах, сколько боролся врукопашную. Перепрыгнув через Джеффри, Эдвард бросился ему на помощь. Проскочив за спину Брайану, он обхватил его сзади рукой за шею. Тот начал задыхаться и в панике вцепился в руку Эдварда, что дало возможность Роберту вырвать у него меч. Эдвард держал Брайана за шею до тех пор, пока тот едва не лишился чувств, и только потом отпустил его. Молодой человек осел на пол.

– Уходим отсюда, – скомандовал Роберт, протягивая брату меч Брайана, и быстро зашагал по коридору.

Эдвард бросился за ним вдогонку.

– Что происходит? – пожелал он узнать, когда они помчались вниз по лестнице, перепрыгнув через ведро, которое он метнул в Пирса. – Они пытались арестовать меня.

– Это как-то связано с письмом, найденным в вещах Уоллеса, когда его схватили. Ральф успел предупредить меня. – У двери, ведущей во двор, Роберт остановился. Затаив дыхание, он осторожно приоткрыл ее и выглянул наружу. – Сейчас у нас нет времени искать ответы. Нес и мои люди ждут нас с лошадьми на другом берегу Тайберна.

– Гавестон может вернуться в любую минуту.

– Тогда давай сделаем так, чтобы к тому моменту мы были уже в Шотландии. – Открыв дверь пошире, Роберт выскользнул наружу, в сырой полдень.

Дождь почти прекратился. Во дворе блестели лужи, в которых отражалось небо. Вокруг них высились здания дворца, но все они казались карликами по сравнению с Залом приемов. Как обычно, здесь было полно клерков и стряпчих, слуг и придворных. В просветах между домами Эдвард заметил Темзу, медленно катящую свои свинцовые воды. Следуя примеру Роберта, он накинул на голову капюшон и прикрыл меч полами накидки, когда они зашагали вдоль дворцовых палат, выходивших в сады и на огороды. Оглянувшись, чтобы посмотреть, не появился ли Пирс, Эдвард увидел в главном дворе перед Залом приемов группу людей. Одни были пешие, другие – на конях. Многие держали в руках обнаженные мечи. Среди прочих он узнал цвета Генри Перси и Ги де Бошама. Пока Эдвард смотрел на них, к ним присоединились еще несколько человек.

– Как ты думаешь, это не по нашу душу?

Роберт проследил за его взглядом.

– О том, что я вернулся, знают только Ральф и Хэмфри. Прочие и не догадываются об этом, если только не заметили моих людей.

– Они скоро узнают о нем, когда Пирс найдет Брайана и Джеффри, – угрюмо заметил Эдвард. – Надо было сделать так, чтобы они никому и ничего не смогли больше рассказать.

– Я не намерен добавлять убийство к тем обвинениям, которые выдвинуты против меня, в чем бы они ни заключались.

Роберт нырнул в проход между кустами роз и зашагал между фруктовыми деревьями, шлепая по лужам. На мгновение выглянуло яркое солнышко, и все вокруг засверкало серебром, но оно тут же вновь скрылось за тучу.

Впереди показалась череда амбаров. Вестминстерское аббатство высилось за стеной, вдоль которой тянулась дорога, пересекавшая Тайберн и уводящая в Лондон. Роберт проскользнул между двумя сараями, из которых доносился резкий запах перебродивших яблок. Эдвард последовал за ним и зацепился накидкой за ржавый гвоздь. Примерно на половине узкого прохода он услышал доносящийся спереди стук копыт, лошадиное ржание и громкий мужской голос. Эдвард моментально узнал этот резкий заносчивый тон.

А Роберт, стремясь поскорее выйти на дорогу, похоже, ничего не замечал. Он едва не вышел из проулка между сараями на открытое место, но Эдвард успел вовремя. Схватив брата за плечо, он прижал его к стене, обнаружив всадников в нескольких ярдах от них. Все они были в цветах Пембрука.

Хэмфри вышел за ворота аббатства. Слова молитвы, вознесенной им за упокой души Бесс, все еще звучали у него в ушах. Слова эти вновь отворили врата ставшей уже привычной пустоты у него в груди, из которой была вырвана какая-то самая важная часть его существа. Он старался заполнить ее чем только мог: выполнением поручений короля, управлением своими поместьями, сладким забытьем вина и даже однажды объятиями шлюхи. Но все было бесполезно, душа его стонала и рыдала в тоске.

Пройдя под аркой в стене, он стал пробираться сквозь толпу паломников и попрошаек, направлявшихся к аббатству в надежде хоть одним глазком взглянуть на четыре реликвии Британии или получить милостыню. От мрачных мыслей Хэмфри отвлек Эймер де Валанс, попавшийся ему навстречу верхом на коне, в сопровождении нескольких рыцарей. Бело-голубая в полоску мантия Валанса была забрызгана грязью, и Хэмфри решил, что это – последствия охоты. Король приглашал его присоединиться к забаве, но он отказался.

– Ты видел Роберта Брюса? – требовательно спросил у него Эймер.

– Зачем он тебе понадобился? – вопросом на вопрос ответил Хэфмри, не давая себе труда скрыть неприязнь в голосе. В те времена, когда оба были Рыцарями Дракона, они с Эймером часто скрещивали мечи, но при этом умудрялись сохранять некое подобие учтивости в отношениях, несмотря на свои разногласия. Вплоть до злополучного рейда в Лес.

– Король приказал мне арестовать его.

– Предупреждаю тебя, Эймер, – ровным и невыразительным голосом отозвался Хэмфри, – что я не в настроении для твоих безумств. – Он повернулся, чтобы уйти, но Эймер загородил ему дорогу конем.

Рыцарь наклонился к нему с седла. Черные глаза его горели нескрываемым торжеством.

– Когда схватили Уоллеса, при нем было найдено письмо. Оно изобличает Брюса в заговоре против короля. – Злорадное удовлетворение в глазах Эймера лишь усилило раздражение Хэмфри.

– Каком еще заговоре?

– Письмо было адресовано высокому сенешалю Шотландии. Оно содержало приказ поднять арендаторов для мятежа против короля Эдуарда и английских гарнизонов в Шотландии и быть готовым к коронации нового сюзерена. – Эймер оскалился, обнажая проволоку на передних зубах, которая скрепляла их вместе.

Хэмфри покачал головой, отказываясь верить услышанному. Роберт провел с ними три года. Он жил среди них, пил и смеялся вместе с ними, пировал и молился. Он дрался вместе с ними, проливая кровь своих соотечественников, чтобы помочь их королю. А сейчас он трудится на благо мира, чтобы положить конец войне и создать королевство, объединенное под знаменем Эдуарда.

– В письме подробно изложен план возвращения Брюса в Шотландию, – продолжал Эймер, – где он намерен провозгласить себя королем и возглавить восстание, пользуясь слабостью гарнизонов в Стирлинге, Эдинбурге и Лохмабене. Уоллес, вне всякого сомнения, намеревался доставить его Джеймсу Стюарту, и поэтому вылез из своей норы, отчего Ментейту и удалось схватить его.