Орлы в буре - Бен Кейн

он прожил двадцать семь лет. Он пал в Германии.

— Голос Тулла сорвался. — Его товарищи установили этот камень.

Наступила тишина. Головы были склонены. Ветер шелестел в короткой

траве. Скилакс заскулил, и Макула подражала ему, как будто они тоже

скорбели. Тулл поймал взгляд Метилия и кивнул. Оставшиеся товарищи из

контуберния Пизона просунули веревки под гроб и вместе двинулись к краю

глубокой квадратной ямы, вырытой перед надгробной плитой. Скорбящие

расположились вокруг могилы. Рука об руку товарищи Пизона опустили гроб

в землю; затем осторожно потянув, они освободили веревки. С мрачными

лицами Метилий и Дульций начали закидывать землю лопатой в яму. У

Артио вырвался всхлип, и Тулл успокаивающе положил руку ей на плечо. Он

был благодарен за теплоту прикосновения Сироны с другой стороны.

— Покойся с миром, брат, — сказал Метилий, когда земля была

выровнена. Он склонил голову, сигнал для всех сделать то же самое.

Закрыв глаза, Тулл вспоминал своих людей, погибших не только в

засаде Арминия и последующих кампаниях, но и за долгие годы, прошедшие

254

с тех пор, как его повысили до центуриона. Их было так много, что Тулл не

мог назвать им число. По большей части хорошие люди. Прекрасные

солдаты, которые выполняли его приказы и до конца стояли плечом к плечу

со своими товарищами. Пизон был одним из лучших. О большем Тулл и

мечтать не мог. «Тебя никогда не забудут, брат», — подумал он. «Покойся с

миром».

Молчание длилось долго.

Наконец, почувствовав холод, Тулл заговорил. — Пришло время

выпить за Пизона. Кто со мной?

Поднялся громкий хор одобрения.

— К «Быку и Плугу», — сказал Тулл. — Выпивка за мой счет.

— Пизону бы это понравилось, господин, — ухмыльнулся Метилий.

Как Туллу хотелось, чтобы Пизон стоял там с остальными.

Невыполнимость желания вернула его уныние, когда он вел провожающих к

дороге. Стараясь не показывать этого, он улыбнулся и сделал вид, что

слушает болтовню Артио.

Тулл не успел уйти далеко, когда высокие гряды серых облаков над

головой разошлись. Повинуясь наитию, он повернулся. Солнечный свет

падал на надгробие Пизона, освещая его изображение.

Сердце Тулла согрелось.

Пизон наблюдал – он был в этом уверен.

255

Эпилог

Весна, 20 г. н.э.

Глубоко в Германии

В центре переполненного длинного дома, посылая волны жара к

прямоугольнику столов, полыхал костер. Свинья, подвешенная на вертеле

над огнем, готовилась с рассвета; комната была наполнена насыщенным, аппетитным запахом. Краснолицые женщины подавали собравшимся воинам

тарелки с дымящимся мясом так быстро, как только можно было срезать

плоть с костей. Охотничьи собаки рыскали под ногами, выискивая упавшие

объедки. Мальчишки нескончаемой вереницей двигались от бочек, сложенных у одной из боковых стен, и несли измученным жаждой мужчинам

кружки с пивом. Пьяное пение, смех и крики перекликались в оглушительной

какофонии звуков.

Гервас прибыл в поселение хаттов в начале дня, один из избранной

группы последователей, выбранных для сопровождения Арминия в его

поисках союзников. Это была невыполнимая задача с тех пор, как они были

разбиты легионами Германика у Вала Ангривариев. Тщетность текла по

венам Герваса. Они больше не объединяли племена против римлян.

Поскольку год за годом проходило без нового вторжения, казалось, что – по

какой-то причине – легионы никогда больше не переправятся через Ренус в

полном составе. Теперь целью Арминия было стать королем племен.

«Почему же я до сих пор служу ему»? — недоумевал Гервас. Это был вопрос, который он задавал себе все чаще и чаще в последние месяцы.

И все же сейчас Арминий был ему дорог. Лишенный цели после

победы римлян четыре года назад, жаждущий обрести отца, после смерти

Герульфа, Гервас был счастлив остаться с Арминием, а не возвращаться в

свое племя. Вождь херусков был высокомерным и непостоянным, это правда, но он также был щедрым и сердечным, и скор на похвалу. Весной и летом, проведенными в разъездах между территориями племен в поисках

союзников, Гервас стал самым верным последователем Арминия.

Окруженный вниманием, он похоронил свои подозрения о том, что его лидер

был ответственен за смерть Герульфа. Время от времени к нему

возвращались дурные мысли, но, наслаждаясь своим новым, возвышенным

положением, Гервас не обращал на них внимание.

Он поерзал на жесткой скамье, тщетно пытаясь подслушать разговор

Арминия с Адгандестром, вождем крупной фракции племени хаттов.

Позиция Герваса – посередине одной из сторон прямоугольника –