Берег Живых. Наследники Императора - Анна Александровна Сешт

– Нет. Маг пришёл сюда с другим лицом и лишь потом обнажил настоящее – разумеется, не по своей воле. Никогда до этого я не видел полукровку, дитя рэмеи и эльфов… а уж полукровку-жреца – тем более. Поверья о том, что они не имеют души, очевидно, лживы, ведь чем-то он обращается к Божеству, – Хэфер усмехнулся, но усмешка не коснулась его глаз. – Человеческую жрицу рэмейского Бога мне тоже прежде встречать не доводилось, мудрый Перкау. Закон запрещает людям проходить посвящение выше послушника для их же защиты. Их разум и тело более хрупкие для столь полного взаимодействия с божественными энергиями. Это не мешает им становиться прекрасными чародеями или искусными воинами, но не жрецами. Жреческое служение ускоряет их путь на Западный Берег. Я имею все основания полагать, что тебе это известно.

– Всё так, господин, – кивнул Перкау, не отводя взгляда и силясь прочитать эмоции собеседника.

Был ли Хэфер разочарован или разгневан их ложью? Пожелает ли он наказать всех их согласно Закону? Заберёт ли у них Тэру?.. Мысли одна страшнее другой вспыхивали в разуме Перкау.

– Ваш храм нарушил Закон. Жрица – неважно, прошла она посвящение или нет, но она является настоящей жрицей – умрёт скорее, чем ей отпущено, – с опасным спокойствием продолжал царевич. – Насколько скоро, ответь?

– Этого мне знать не дано.

– Сколько ей лет от рождения?

– Двадцать три…

– Но она уже выглядит старше примерно на десять людских лет. Пока лишь на десять – перемены ведь становятся видны не сразу. Как давно ты взялся обучать её?

– С детства. Страж Порога выделил её сразу. Она словно обладает душой рэмеи, неведомо как заблудившейся в человеческом перерождении. Через него, тогда ещё молодого пса, – Перкау почтительно указал на тело пса-патриарха, – Ануи привёл меня к мёртвой женщине из Лебайи. Мы так и не узнали, кто преследовал её и убил, но ребёнка, едва живого, она защитила собой. Девочку. Тэру, – его голос невольно дрогнул. – Мы вырастили её в нашей общине. Наше искусство давалось ей с пугающей лёгкостью. Притяжение Стража Порога было для неё сильнее любых запретов. Он неоднократно явил Свою волю сквозь неё – ты сам тому живое подтверждение. Он открывал ей Знание напрямую, без посредников. Я должен был научить её, как правильно пользоваться Силой, чтобы… с ней не случилось беды по неумению. Она всё равно что дочь мне…

– И всё же ты подверг её такой опасности! – Хэфер резко поднялся и шагнул к жрецу. – Почему ты не назвал мне цену моего спасения? Настоящую цену! Сколько лет её жизни? – голос наследника окрасился горечью.

Перкау покачал головой.

– Ни один послушник и ни один жрец нашего храма не отступится ни перед чем, чтобы исполнить волю Ануи. А Он желал твоего возвращения на Берег Живых. Смерть не страшит нас, ибо мы служим ей.

– Да, я наслышан о вашем отношении к Смерти. Стало быть, тебе безразлично, что она проживёт свою жизнь в несколько раз быстрее, чем до́лжно, и скоро умрёт? – холодно спросил Хэфер. – Умрёт из-за меня.

– Нет, совсем небезразлично, – тихо ответил жрец. – Смерть – не своя, но наших близких – для нас тяжела… И потому я хотел просить тебя о том, что не во власти никого из моих братьев и сестёр, царевич Эмхет.

Перкау хотел было опуститься на колени, но наследник удержал его на ногах.

– Я сделаю всё, что нужно, – глухо проговорил Хэфер. – И я не выдам эту тайну.

Жрец почувствовал, как в глазах защипало от облегчения.

– Тебе под силу изменить её судьбу, саму её природу. Ты спрашивал, как отблагодарить нас… Только об этой награде я и молю тебя, мой будущий Владыка.

– Мне жаль лишь, что она не сочла меня достойным доверия. Тебя я могу понять – ты защищал её и свой храм, свою общину. Но от неё я желал… наверное, слишком желал, чтобы она открылась мне без помощи огненного взора Сатеха, срывающего покровы, – признался Хэфер.

Его печальная полуулыбка выдавала тщательно скрываемую боль.

– Она тоже защищала храм. И боялась – не настолько, чтобы отказаться от встреч с тобой, но всё же достаточно, чтобы сохранить остатки осторожности. И теперь она тоже боится.

– Чего же теперь?

– Что ты не пожелаешь больше смотреть на неё.

Отблески огня – иного, чем Перкау уже видел у нового Хэфера, – отразились в золотых глазах наследника.

– Теперь моему взгляду открыта прекрасная радость моего сердца. Как я могу не желать?

Перкау вздохнул. Он не хотел думать о том, сколько времени вместе отмерено Тэре и Хэферу, сколько запретов разделяло их. Жрецам Стража Порога редко даровалось счастье любви – пожалуй, не чаще, чем Императорам. «Хотя бы пока пусть всё будет хорошо… – подумал жрец и мысленно взмолился Ануи: – Сквозь всё, что предстоит всем нам, пусть они успеют хоть немного насладиться этим даром…»

– Чтобы исполнить твою просьбу о награде, мне нужно вернуть моё положение, – уже без тени тепла сказал царевич. – Теперь даже больше причин заставляет меня стремиться к этому… Но враг выдаст тайну и исказит её. Ваш храм в опасности. Я не знаю, когда они придут сюда, но непременно придут. А прежде они постараются разнести весть о том, как вы якобы осквернили моё тело, подняв из мёртвых для своих целей, – жрец Сатеха недвусмысленно намекнул на это. Гнев Императора обернётся против вас. Храм сравняют с землёй, а вас лишат положения и достойного погребения, имён и памяти… – он резко покачал головой. – Я не могу допустить этого. Мы должны спешить в Апет-Сут. Вели своим братьям и сёстрам укрыться в пустыне или в некрополе. Я надеюсь, что доберусь до отца прежде, чем сюда прибудет карательный отряд.

– А как же…

– Тэру я заберу с собой в столицу.

– Она может не согласиться, – осторожно заметил Перкау, понимая всю ужасающую правду слов Хэфера.

– Так прикажи ей! Или прикажу я.

– Ты и правда изменился, господин мой…

– Надеюсь, что в текущих обстоятельствах – к лучшему.

Перкау заметил, как Хэфер украдкой сжал жезл, а потом с явной неохотой, точно не желая расставаться, бережно завернул его в ткань и убрал в сумку.

– Я должен вернуть тебе твой артефакт? – спросил наследник, явно сделав над собой усилие.

Жрец покачал головой.

– Нет. Не сейчас, по крайней мере. Ты приручил его. Сатех даровал тебе часть Своей Силы, потому тебе и владеть жезлом.

Хэфер чуть улыбнулся:

– Однако твои слова сильно противоречат домыслам того чародея-жреца. Он считал, что вы желаете этой Силы для себя.

– Ты сомневаешься в моей верности тебе?

– Ни на мгновение.

Эти слова царевич произнёс так открыто и искренне, что