Рука Трауна-2: Образ будущего - Тимоти Зан

Бежать! Вот что первое пришло в голову. Бежать, спасаться. По тоннелю, в главный корпус станции. Найти генерала Хестива или того пилота ДИ-истребителя, что привез его сюда с «Химеры». Или хотя бы просто укромный уголок, чтобы спрятаться.

Но нет. Хестив предупреждал, что на базе есть шпионы. Стоит только туда сунуться — сразу сцапают.

И вообще, я же не могу отсюда сбежать, вдруг спохватился Гент. Он лично запер единственную дверь и поставил на компьютерные замки такое количество паролей, что врагу бы потребовалось несколько часов, чтобы вскрыть ее. Даже самому ему понадобилось бы не меньше получаса, чтобы выйти. А через полчаса уже может быть поздно. Слишком поздно.

Гент еще с минуту смотрел на «разрушитель», отстранение гадая, что они с ним сделают, если доберутся? Потом вздохнул и отвернулся. Он в ловушке, «разрушитель» пришел за ним, и с этим решительно ничего не поделаешь.

Он вернулся в рабочий кабинет — на сей раз плотно закрыв за собой дверь — и снова уселся перед терминалом. «Викстромы К220» наконец-то закончили комплексный анализ, который он задал им перед тем, как началось все это безобразие. Гент вывел результаты на печать, снова выкинул на время все лишнее и тревожное из головы и вернулся к работе.

* * *

На то, чтобы раздобыть канистру легковоспламеняющейся жидкости, у Наветта ушло полчаса. Еще минут пятнадцать потребовалось, чтобы приспособить к ней разбрызгиватель. Итого три четверти часа. Вполне достаточно, чтобы каждая лохматая тварь в этом городе узнала об убийстве троих ботанов в зоомагазине.

Но это ничего. Эти лохматые уроды больше не смогут помешать Наветту. А чем больше времени у него уйдет на то, чтобы подготовить все здесь, на планете, тем больше времени будет у Клифа с Пенсином и Хорвиком, чтобы просочиться на борт крейсера ишори там, наверху.

Конечно, им придется умереть. И им это известно. Но и самому Наветту вскоре предстоит проститься с жизнью. Важно, что прежде, чем умереть, они выполнят свою задачу. Улицы в окрестностях хо'динской забегаловки, такие пустынные по ночам, сейчас, в разгар дня, кишели народом. Наветт поехал безлюдными переулками вдоль боковых и задней стены здания. Канистру он пристроил на пассажирское сиденье флаера. Нелепо изогнувшись под низкой крышей, он время от времени высовывался и выпускал на стену и мостовую рядом тонкую струйку горючего. С фасадом, который выходил на оживленную улицу, такой номер бы не прошел без того, чтобы привлечь к себе излишнее внимание, но у Наветта все равно были другие планы относительно фасада.

Он вернулся в боковой переулок и, еще раз убедившись, что его никто не видит, не останавливаясь, выстрелил из бластера в пятно горючего на стене забегаловки.

Пока он обогнул здание и остановил флаер напротив фасада, результат его трудов был уже налицо — пламя охватило все, кроме фасадной стены здания. Прохожие, испуганно вопя и размахивая конечностями, бестолково кидались из стороны в сторону, пытаясь убраться подальше, и собирались на безопасном расстоянии в мерзкие скопища зевак. Как раз когда Наветт достал «ночное жало», двери заведения распахнулись, и наружу, в клубах дыма, повалила не менее истеричная толпа посетителей и обслуги. Он проверил индикатор винтовки, убедился, что осталось еще три выстрела, и стал ждать.

Ждать пришлось недолго. Поток бегущих посетителей из забегаловки еще только начал редеть, когда, с воем и ревом, откуда-то вывернул белоснежный тяжелый флаер огнегасителей и резко затормозил неподалеку от угла горящего здания. В боковое окно своей машины Наветт видел, как шофер что-то жестами показывает своему напарнику, который вышел и полез по наружной лесенке к башенке напорного бака на крыше пожарного флаера.

Он туда так и не залез. Упершись прикладом в спинку пассажирского сиденья, Наветт направил ствол на пожарника и нажал на спуск. Вторым невидимым выстрелом он снял шофера. Третьим — сшиб колпачок на шланге напорного бака. Пена зафонтанировала на мостовую, ничуть не причинив вреда огню.

Наветт положил разряженную снайперку на пол и быстро окинул взглядом толпу вокруг. Но никто не обращал на одиноко сидящего в своем флаере человека ровным счетом никакого внимания. Все взгляды были прикованы к охваченному огнем зданию, и, может быть, только несколько прохожих успели заметить, как вдруг, ни с того ни с сего, повалились ничком двое пожарных.

Поток спасающихся бегством посетителей к тому времени иссяк. Наветт отсчитал еще тридцать секунд, просто чтобы убедиться, что забегаловка опустела. Потом достал бластер, положил его на сиденье рядом, чтоб был под рукой, завел флаер и стал не спеша рулить сквозь толпу.

Он успешно пробрался через большую часть разношерстной массы, прежде чем кто-то вообще заметил, что он делает. Кто-то закричал, и ботан с яркой желто-зеленой лентой полицейского через плечо заступил ему дорогу, истово размахивая лапами. Наветт застрелил его из бластера, объехал тело и нажал на акселератор. За спиной кто-то пронзительно вопил. Наветт стиснул зубы и еще увеличил скорость.

Он протаранил двери забегаловки с размаху, только щепки полетели, и посадил флаер прямо в эпицентре этого хаоса. Когда обломки окончательно завалили крышу машины, Наветта в ней уже не было. Подхватив клетку с зобатками с заднего сиденья, он выскочил из флаера и побежал через к двери в подвал, в потом — к закутку подвала, еще на уровень ниже, где они с Клифом готовили подкоп.

Взрыв застал его на середине первой лестницы — пламя и жар наконец добрались до канистры, которую он оставил в машине. И теперь, когда фасад здания полыхает не меньше, чем остальные стены, Наветт был по-настоящему отрезан от остального мира.

Теперь никто на свете не остановит его.

В нижнем закутке лишь чуть-чуть попахивало дымом — так, просто тонкий намек на неизбежный исход. Их оборудование лежало на прежнем месте, но Наветт не поленился наскоро проверить дезинтегратор, прежде чем включить его.

И хорошо, что проверил. Оказывается, старуха с тех пор снова тут побывала и закоротила обмотку, чтобы она перегорела сразу же после подачи питания. Наветт невесело усмехнулся сам себе, убрал старухины нововведения и потратил еще несколько драгоценных минут, регулируя дезинтегрирующий луч так, чтобы фокус находился в нескольких сантиметрах снаружи от приемного отверстия.

Наконец все было готово. Кое-как повесив клетку с зобатками на плечо, Наветт спрыгнул вниз, в яму, что выкопали они с Клифом, и включил дезинтегратор. Луч пошел рассекать грунт, словно разряд бластера — сугроб. В лицо имперцу ударила насыщенная микроскопической пылью струя горячего воздуха. Глаза тут же заслезились. Наветт даже пожалел, что не прихватил с собой маску. А теперь уж слишком поздно. Он сощурился и продолжал работать. Интересно, что сейчас поделывают ботаны, когда сработали мириады их датчиков, гадал он. Наверняка бестолково носятся туда-сюда. Особенно если уже убедились, что нарушитель находится вне пределов их досягаемости.

А некоторые из них, должно быть, сидят спокойно, свято убежденные, что повреждение силового кабеля, до которого сейчас докапывался Наветт, ничуть не повредит их драгоценнейшему планетарному щиту. Может, даже смеются там сейчас над глупым имперским агентом, который решил, что сможет так легко их победить. Или глуп настолько, что рассчитывает пролезть сквозь трубу в несколько сантиметров диаметром, по которой проложен кабель.

Недолго им осталось смеяться.

До трубопровода он добрался очень быстро, а вот с самой трубой, покрытой толстой броней, пришлось повозиться минут десять, прежде чем дезинтегратор прогрыз ее насквозь. Кабели внутри, конечно, тут же заискрили — все-таки это были обычные силовые кабели, не рассчитанные на более жестокое издевательство, чем ток высокого напряжения.

Наветт продолжал работать, пока в трубе не образовалось порядочных размеров отверстие. Тогда он выключил луч и включил встроенный в дезинтегратор охладитель. Еще несколько минут поливания из очередного разбрызгивателя — и труба остыла достаточно, чтобы к ней можно было прикоснуться.

Он отключил охладитель, опустился на корточки над отверстием… и услышал тихий и совершенно неуместный звук. Писк комлинка. Из дезинтегратора.

Наветт внимательно оглядел прибор. Ага, вот он — под шлангом охладителя. Он натянуто улыбнулся, вытащил комлинк и принял вызов.

— Приветик, — сказал он. — Тебе нравится, дорогуша?

— Что, во имя праха Алдераана, ты делаешь?! — раздался в ответ голос старухи.

Наветт улыбнулся еще шире. Он закрепил комлинк у воротника, чтобы освободить руки, и достал из фальшивого дна клетки маленький тюбик с питательной пастой.

— А что такого? Я же не сделал ничего для тебя неожиданного, правда? Кстати, ловко ты это придумала с задымлением в лавке. Я правильно понимаю, что ты это организовала прежде, чем покинуть наш магазин нынче утром?