Убийца Шута - Робин Хобб

Несколько детей озадаченно переглянулись при незнакомом слове, а Персиваранс, не отрывая взгляда от букв, тихо сказал:

- Тэффи не притворяется. - Все ли услышали удовлетворение в его голосе или мне просто показалось?

Наш учитель заговорил. И голос его звучал осуждающе.

- Ваши кулаки имеют какое-либо отношение к его плохому самочувствию?

Персиваранс поднял взгляд и посмотрел на учителя. Я знала, что он всего лишь на несколько лет старше меня, но он выглядел взрослым, когда произнес:

- Сэр, мои кулаки ничего не делали, пока его рот не начал говорить неподобающих вещей о моей сестре. Тогда я сделал то, что сделал бы любой человек, когда оскорбляют его семью.

Он продолжал смотреть на Фитц-Виджеланта. Его брови были напряжены, а взгляд открытый. Он не видел в своем поступке никакой вины, только справедливость.

В комнате повисла тишина. Я испытывала смешанные чувства. Я даже не знала, что у него была сестра. Ее с нами не было, поэтому я решила, что она была либо еще слишком мала, либо уже взрослой. Или, возможно, их родители посчитали, что девочке не нужно учиться писать и читать. Некоторые придерживались такого мнения, даже в Бакке.

Никто не стал отводить взгляд, но учитель заговорил первым:

- Давайте продолжим наш урок.

Персиваранс опустил взгляд на табличку и стал разглядывать написанные им буквы.

Я шепотом произнесла предложение, которое услышала во сне о молодом быке: «Рога еще не выросли, а он качает головой, предупреждая, но никто не принимает это во внимание».

Глава двадцать седьмая. Снова и снова

Ивовый Лес совершенен в любое время года. Летом дубы на округлых холмах имения отбрасывают приятные тени; ниже, недалеко от ручья, растут склонившиеся ивы, из-за которых поместье и получило свое название; идут мягкие, освежающие дожди. Здесь есть деревья, на которые можно забираться и ручей для ловли рыбы. Что еще может пожелать мальчишка? Осенью любой ребенок будет счастлив, собирая желуди в дубовом лесу или срывая спелый виноград на наших собственных виноградниках. Зимой? Склоны, засыпанные опавшей листвой, покрываются снегом так и маня скатиться с горы, а очаг в зале будто умоляет отметить Зимний Праздник, да не просто одним вечером, а праздновать его целый месяц. Весна приносит с собой маленьких ягнят, резвящихся на холмах, котят и щенят в конюшнях.

Я точно знаю, знаю, что мальчик будет здесь счастлив. Уверена, что смогу завоевать его сердце и он станет моим сыном. Я была такой дурочкой, упиваясь болью и горечью, когда впервые о нем услышала. Годы прошли с тех пор, прежде чем Чивэл женился на мне, а я смела упрекать его за неверность жене, которой у него еще и не было. Как я могла? Я отчаянно хотела, чтобы какое-нибудь несчастье случилось с той женщиной, отказавшейся от ребенка, от наследника, которым я бы так дорожила. Я умоляла его, даже стоя на коленях, послать за мальчиком, но он отказал. «Здесь для него не безопасно», - сказал он мне. А я спросила: «Где же может быть безопаснее, чем под отцовской крышей, под защитой отцовского меча?» Это была единственная серьезная ссора за все время, что мы были вместе. Он был непреклонен.

Личный дневник Леди Пэйшенс, обнаруженный подпирающим вазу.

Вечером накануне поездки на рынок я легла спать в предвкушении. Сначала я не могла заснуть, но затем все-таки уснула, и мне приснилось множество снов. Это были и кошмары, и очень напряженные сны, с которыми я отчаянно боролась, стараясь проснуться. Но мне так и не удалось проснуться полностью. Комната казалась наполненной густым туманом, и каждый раз, когда мне думалось, что я вот-вот проснусь, грезы затягивали меня обратно.

Когда наступило утро, я была уставшей. Мир казался туманным, и я не была уверена в том, что не сплю. Керфул настаивала, что пора вставать. Она отдернула шторы, впустив холодный воздух, и потом усадила меня перед огнем. Я с трудом держала голову прямо и не сопротивлялась, когда она проводила щеткой по моим отросшим, спутанным кудрям.

- Вы же не хотите сегодня зря тратить время, юная леди? О, как же я завидую людям, отправляющимся на рынок за прелестными вещицами! Ваш отец попросил Ревела сделать небольшой список, чтобы я отдала его вам. Вот! Наш управляющий – грамотный человек, а я, к сожалению, нет, но он сказал мне, что здесь написано. Ревел говорит, что вам нужны сапоги и ботинки, шерстяные и кожаные перчатки, чулки из шерсти по крайней мере трех разных цветов, и он также отважился предложить портниху в городе, которая шьет маленькие платьица, какие нынче носят девушки вместо ваших камзолов и туник! Как будто вы мальчик! И о чем только думает ваш отец! Конечно, не мне критиковать его. У бедняги ведь нет жены, которая бы сказала ему все это!

Я едва слышала ее слова, чувствуя себя вялой и одеревеневшей. Керфул тянула и терзала мои волосы, отчаянно пытаясь заставить их казаться длиннее и женственнее. Они уже были достаточной длины, чтобы повязать их лентой, чтобы они не растрепались. Я почти не помогала ей одевать меня. Пыталась, но мои пальцы были как толстые вялые колбаски, а голова тяжким грузом давила на плечи. Когда я была наряжена, как ей того хотелось, она отправила меня на завтрак, наказав, что я должна повеселиться и вспомнить про нее, если на прилавках будут побрякушки для Зимнего Праздника.

Зимний Праздник! Я даже немного проснулась от этой мысли. Я почти не думала об этом празднике, но она права – он буквально на носу. В моих воспоминаниях это было теплое и всегда праздничное время в Ивовом Лесу. Приезжали менестрели и кукловоды, огромные бревна горели в камине, а на них бросали морскую соль, чтобы пламя окрашивалось разными цветами. В канун Зимнего Праздника мама всегда спускалась к обеду с короной из остролиста на голове. Однажды она оставила зимний посох, прислонив к стулу моего отца. Он был высоким, как отец и весь украшен лентами и по какой-то причине все слуги хохотали, а отец сильно краснел. Я так и не поняла шутки, но знала, что это было напоминанием о чем-то особенном между ними. В такие ночи они всегда сияли любовью, снова превращаясь в мальчишку и девчонку.

Потому я сделала все возможное, чтобы взять себя в руки, зная, что для отца этот год станет грустным напоминанием о былом. Я старалась отогнать свои необычные сны и быть веселой на протяжении завтрака, состоящего из каши с колбасками, сушёными ягодами и горячим чаем. Вошел Риддл и отец пригласил его присоединиться к нам, и я ожидала, что день будет хорошим. Но потом Риддл напомнил нам, что сегодня он возвращается в Баккип.

- Ты можешь проехать с нами до Дубов-на-Воде, - предложил отец. - Это как раз по пути, и мы сможем перекусить в таверне, прежде чем ты пустишься дальше. Мне сказали, что торговцы выставят все свои товары перед Зимним Праздником. Возможно, мы с Пчелкой сможем найти пару маленьких гостинцев, которые пошлем ее сестре.

Это была идеальная наживка для Риддла. Я почти что видела, как он думает о том, что тоже сможет выбрать маленький подарок или парочку подарков для нее. На Зимний Праздник влюбленные часто обменивались дарами в честь грядущего года. Меня порадовало, что он хочет сделать подарок моей сестре. Значит, Шун так и не смогла получить над ним власть. Он размышлял о чем-то зеленом для сестры: зелёном шарфе или зеленых перчатках для ее прелестных маленьких ручек. Он уже воображал, как они скользят по ее рукам. Я моргнула. Я не знала, что любимый цвет Неттл – зеленый. Риддл кивнул моему отцу.

- Конечно, - сказал он, - я мог бы задержаться для этого, но ненадолго. Мне надо добраться в Вудсэйдж до наступления темноты. У меня нет ни малейшего желания ночевать на улице, когда валит снег.

- Идет снег? - тупо спросила я. Мой голос звучал неясно, даже для меня. Я постаралась заставить вернуться свои блуждающие мысли к беседе, которую вели за столом.

Риддл ласково посмотрел на меня, решив, что я боюсь отмены нашей поездки.

- Небольшой снегопад. Ничего такого, что могло бы заставить нас отказаться от задуманного.

Я присоединилась к беседе.

- А я люблю снег,- тихо сказала я. - Он все делает новым. Когда идешь по свежему снегу, ты ступаешь там, где никто еще не проходил.

Они оба уставились на меня. Я попыталась улыбнуться, но мои губы раздвинулись слишком широко. Из чайника шел пар. Он сворачивался, поднимался, извиваясь и приобретая новые очертания. Скручиваясь, как змея в море или дракон в полете. Я попыталась проследить за ним, но он уже рассеялся.

- Ее фантазии очаровательны, - сказал где-то Риддл, наливая чай в мою чашку. Я смотрела, как мед стекает с ложки в чашку, потом перемешала его, и мед с чаем слились воедино. Я позволила своим мыслям вихриться вместе с медом. Мужчины разговаривали, а я некоторое время просто существовала.