Паразиты сознания. Философский камень. Возвращение ллойгор - Колин Генри Уилсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но у меня было предчувствие, что все это может обернуться большой бедой.
На ночь мы решили остановиться в клубе Литтлуэя, поэтому поехали обратно в сторону Марлборо. Я завел беседу насчет «Великого Секрета». Литтлуэй жестом указал на большой искусственный холм, вздымающийся по ходу справа.
— Если уж речь зашла насчет секретов, то думаю, это один из классических.
Я подумал было, что он сейчас сменит тему. Активного интереса к археологии Британии я не проявлял вот уже столько лет; столько, что даже внимания не обратил на Силбери Хилл, который мы миновали по пути в Калку. Я полез за путеводителем, который мы держали в бардачке, и прочел: «Силбери Хилл, большой холм, Уилтшир, в долине Кеннета, семь миль к западу от Марлборо. Окружность у основания 1680 футов, вершины — 315, высота 135 футов. Выдаваясь над окружающим рельефом, словно огромный перевернутый пудинг, Силбери Хилл имеет все основания зваться погребальным курганом. По преданию, могила короля Сила, или Зела, погребенного на спине коня; Стукли утверждает, что могила короля Сила была раскопана в 1723 году, хотя в поддержку такого заявления нет никакого свидетельства. Специально прорытый в 1777 году шурф наверху, а также боковой ход (1849) не раскрыли цели возведения кургана. В свое время он был окружен стенами на манер Стоунхенджа».
Лишь наткнувшись на строчку о Стоунхендже, я интуитивно почувствовал, что здесь кроется что-то важное. Литтлуэй припарковал машину возле дороги, мы нашли ворота и через поле двинулись к кургану. Я забыл упомянуть Литтлуэю, что могу «высвечивать» предметы на расстоянии. Я попробовал это, глядя на курган. Получилось что-то расплывчатое, все равно что смотреть в несфокусированный бинокль. Попытался еще раз и поймал себя на том, что взмок от усилия. В эту секунду взгляд у меня упал на небольшой валун, почти полностью ушедший в дерн, — очевидно, один из упомянутых в путеводителе столбов. Это подействовало, словно удар током. Я снова ощутил прилив зловещести, который испытывал на Стоунхендже. Подойдя к камню, я цепко в него вгляделся. Вибрация угадывалась безошибочно. Я опять перевел взгляд на курган. На этот раз не возникло ничего вообще. Впечатление было такое, будто скопился густой туман. Курган виднелся достаточно отчетливо, но был каким-то «невинным», от него ничего не исходило.
Литтлуэй поглядывал на часы.
— Если хотим вовремя поспеть в клуб к ужину, время лучше даром не терять.
Очевидно, и он ничего не чувствовал: теперь это читалось по его мыслям.
— Давай сначала все же поднимемся наверх.
Узенькой тропкой мы поднялись на вершину. Все выглядело мирным, безобидным: по магистрали к Бату мчались машины, на соседнем поле работала сенокосилка. Только вот сила «высвечивания» приугасла во мне до минимума, словно я уже устал для какого-то усилия.
Стоя на вершине кургана, я окинул взором местность — Эвбери на севере, Лонг Барроу в миле к югу, отрадное дымчатое тепло английского лета вдоль горизонта. И я вдруг ощутил желание расслабиться, посидеть где-нибудь в уголке тихого паба, не спеша, за пинтой доброго пива. Трава на солнце отливала золотом; Англия и вся ее история представлялись сплошь уютными, зелеными, благополучными.
И в тот же миг в душе мелькнуло подозрение насчет этой расслабленности. Два года назад она показалась бы мне безраздельно приятной, одним из тех «продыхов», что кажутся даром богов. Но за это время я научился вызывать постижение ценности усилием воли, понимая вызывающие его внутренние давления. В данную секунду со мной творилось что-то не то, подспудный намек на мошенничество. К тому же смутно беспокоило угасание инсайта, ощущение, что я просто «здесь, сейчас». Поэтому, когда мы спускались с кургана, я сделал внезапную попытку стряхнуть эту утомленность воли, уловить, что же там находится в земле у меня под ногами. На миг это удалось. И от увиденного меня бросило в холод, словно я рухнул в прорубь. Там, внизу что-то находилось, глубоко в недрах. На секунду открылось со всей очевидностью: вот почему раскопки так и не прояснили назначения Силбери Хилл. Это находилось так глубоко, что добраться туда археологу и мечтать нельзя.
И тут во мгновение инсайт исчез. Все равно что мощный борец сделал захват, не давая пошевельнуть ни рукой, ни ногой; это касалось воли. Странно то, что ощущение было каким-то обезличенным, словно я просто вошел в зону магнитного поля и оказался блокирован. И, будто в подтверждение, стоило нам через поле двинуться к дороге, как давление ослабло; ум снова мог обращаться к прошлому, сознавая, что вот он я, стою в определенной точке безмерных галерей истории.
Литтлуэй, судя по всему, ничего не заметил. Я спросил:
— Как ощущение?
— Прекрасно. Пить только хочется. Может, на минутку тормознем у того старого паба под Марлборо, возьмем по кружке?
Я уже говорил, что принимать алкоголь мы почти прекратили; к нему больше как-то не тянуло, он опустошал ум и тело. Но все равно иногда мы выпивали, особенно в старых сельских пабах. Так что в предложении Литтлуэя не было ничего необычного. Хотя, впрочем, еще и часа не прошло, как мы закончили продолжительное чаепитие. Вспомнилась собственная моя мысль на холме насчет пинты. Когда усаживались в машину, я спросил:
— Ну, что ты сейчас думаешь о загадке?
Литтлуэй с легкой задумчивостью повел глазами на курган.
— Как-то даже, знаешь, все равно. А тебе?
— Почему все равно, когда мы специально для этого и останавливались?
— Не знаю. Лень, наверное. Да и все это, насчет майя… — Он включил зажигание. — А что?
— Потому что я четко уверен: есть там что-то, специально нас отвлекающее, чтобы не появлялось любопытства.
Литтлуэй моментально встряхнулся.
— Почему ты так думаешь?
Я описал свои ощущения с того момента, как увидел валун.
— Может статься, ты и прав, — медленно произнес он. — Только я ничего не заметил.
— Зачем ты сказал, что нам пора обратно в клуб? Мы в любом случае успеем туда до девяти.
— Я… не знаю. Усталость, наверное.
Десять минут мы ехали молча. Затем он спросил:
— Ты считаешь, это что-то активное? Или просто какое-то странное ограничение наших умов?
Я попытался сосредоточиться на вопросе, но ответ от меня как-то ускользнул.
— Не знаю. Может быть, и то и это. Но взгляни на факты. Взять эту базальтовую статуэтку. Никто из нас не считает, что Джекли прав, определяя ее возраст всего в пять тысячелетий. А если предположить, что статуэтка из Чичен-Итцы
