Руководство по системной поведенченской психотерапии - Геннадий Аверьянов

27

Всякие определения представляются здесь той условностью, с которой люди принимают друг друга на праздничном карнавале за летучих мышей и дедов Морозов.

28

Единственное, чем можно было бы при желании «подцепить», или, если угодно, «уличить» М. Хайдеггера, так это уточнить, что факт существования сущего не свидетельствует еще о том, что знание философа об этом факте соответствует действительности. Впрочем, аналогичную «колкость» мы можем адресовать и самим себе – психотерапевтам, колдующим над предметом психотерапии.

29

Что включает в себя весь спектр антропологических дисциплин и мировоззренческих систем.

30

«Рефлекс, – писал Л.С. Выготский, – понятие абстрактное: методологически оно крайне ценно, но оно не может стать основным понятием психологии как конкретной науки о поведении человека. Человек вовсе не кожаный мешок, наполненный рефлексами, и мозг не гостиница для случайно останавливающихся рядом условных рефлексов».

31

По меткому выражению П.К. Анохина, «телеология – это дама, без которой ни один биолог не может жить, но стыдится появляться с ней на людях». Причем понятие «биолог» может трактоваться здесь как угодно широко.

32

При внешней неприметности этой смены методологических парадигм важность происходящих перемен более чем существенна. Г.П. Щедровицкий, представивший в своих работах «агонию научного мышления», достаточно четко указал, что единственно возможным выходом из все нарастающего кризиса науки является переход с «научного мышления» на «мышление методологическое», которое и базируется на «концептах», с одной стороны, и на методологии «открытых систем», с другой.

33

Здесь И.М. Сеченов обосновывает феномен, который получил впоследствии название «промежуточной переменной».

34

Было бы ошибкой принимать это положение как идеалистический взгляд на отношения человека и среды. А.А. Ухтомский показывает это со всей определенностью: «Точка зрения идеализма может быть немедленно исправлена, если вместо предложения “мир (среда) есть мое представление”, мы скажем “мир есть моя среда, то есть та, на которую я реагирую”. Очевидно, что оба предложения по содержанию являются почти тождественными. Общий же смысл во втором предложении становится не таким претенциозным, как в первом: мир не есть уже пассивная фикция моего ума и воображения, но содержание всякой моей деятельности. Мир существует для организма, конечно, лишь настолько, насколько этот последний на него реагирует».

35

Для обозначения явлений, которые подпадают под представленное выше определение «динамического стереотипа», используются понятия «последовательный комплекс раздражителей», «цепь раздражителей» или «суммарный раздражитель».

36

Трудно не вспомнить здесь феномен, описанный А.А. Ухтомским, применительно к его «принципу доминанты», а именно ее «способности возбуждаться по корковым механизмам», который ученый иллюстрировал на примере полового поведения кастрированного коня, который имел прежде этой, проделанной с ним операции опыт такого поведения. Разумеется, и в случае «восстановления динамического стереотипа», и в случае «возбуждения доминанты по корковым механизмам» речь идет об одном и том же наблюдаемом феномене, что только лишний раз подтверждает положение, согласно которому, говоря о «динамическом стереотипе», с одной стороны, и о «доминанте», с другой, мы действительно имеем лишь отличные друг от друга ракурсы психического, но не какие-то особенные, специфические формы поведения. Нижеследующая цитата, изъятая из работы А.А. Ухтомского, доказывает это со всей очевидностью: «Доминанта характеризуется своею инертностью, то есть склонностью поддерживаться и повторяться по возможности во всей своей цельности при всем том, что внешняя среда изменилась и прежние поводы к реакции ушли».

37

«Ведь условный рефлекс, – пишет Л.Г. Воронин, – и есть следствие того, что животные по сигналам предусматривают будущее… Таким образом, деятельность головного мозга была понята как деятельность сигнальная, благодаря которой организм может опережать события, “предвидеть” их, подготавливаться к ним».

38

Когда А.А. Ухтомский использует понятие «центра» или ему подобные, речь не идет о каком-то анатомическом образовании. «Центр» для него – «это целое созвездие созвучно работающих ганглиозных участков, взаимно совозбуждающих друг друга. […] Увязка во времени, в скоростях, в ритмах действия, а значит, в сроках выполнения отдельных моментов реакции, впервые образует из пространственно-раздельных ганглиозных групп функционально-определенный центр».

39

А.А. Ухтомский рассматривал доминанту в актах творчества, в выработке новых реакций по овладению средой. Он полагал, что доминанта – появление нарушения равновесия между центрами, с ее выраженной экспансией и направленностью – ведет к обогащению организма новыми возможностями для его деятельности в среде. Творческий труд человека – это переживание вновь и вновь первых стадий доминанты. Все это впоследствии найдет свое отражение в учении П.К. Анохина.

40

Этот феномен «предвосхищения», свойственный доминанте, представлялся А.А. Ухтомскому чрезвычайно важным: «Доминанта в этом смысле, – писал он, – есть условие удачи реакции, то есть заключает в себе элемент проектирования и предвосхищения той реальности, с которой предстоит контактно встретиться или в которую предстоит переделать фактически встречаемые последовательности раздражений (элементарная активность всякого рефлекса как “переделывателя среды”). Затем доминанта своим инерционно-временным моментом увязывается с построением длительно-устойчивых проектов реальности».

41

Здесь остается вспомнить определение системы, данное П.К. Анохиным: «Системой можно назвать только такой комплекс избирательно вовлеченных компонентов, у которых взаимодействие и взаимоотношение приобретают характер взаимоСОдействия компонентов на получение фокусированного полезного результата».

42

Здесь нельзя не отметить близость концепту доминанты понятия «установки», разработанного в школе Д.Н. Узнадзе, поскольку «установка» явным образом обращена к деятельности, выражая вместе с тем внутреннюю структуру субъекта. Д.Н. Узнадзе писал: «В субъекте возникает специфическое состояние, которое можно охарактеризовать как установку его к совершению определенной деятельности, направленной на удовлетворение его актуальной потребности». Развивая эту концепцию, А.С. Прангишвили пишет следующее: «Установку следует трактовать как модус целостного субъекта (личности) в каждый дискретный момент его деятельности, как бы фокусирующий все внутренние динамические отношения, опосредствующие в индивиде психологический эффект стимульных воздействий на него, и на базе которого возникает деятельность с определенной направленностью».

43

Позже понятие «вектора поведения» станет одним из ключевых в теоретической модели К. Левина.

44

Опираясь на идею нелинейных колебаний физиологических отправлений, А.А. Ухтомский создал учение об усвоении ритма и переменной лабильности живых возбудимых образований. Хотя понятие «усвоение ритма» стало для физиологии повседневностью, теория специфичности нелинейных колебаний в живых системах продолжает и до сих пор оставаться для нее чуждой. Усвоение ритмов возбуждений А.А. Ухтомский считал пятым признаком доминанты, поскольку при ее образовании различные центральные звенья, входящие в состав возникающей констелляции, перестраивают свою лабильность в зависимости от влияний, создаваемых соответствующим ведущим звеном (детерминантой) в связи с организацией требуемого поведения. Нелинейность физиологических отправлений, в частности закон «все или ничего», А.А. Ухтомский связывал в особенности с текущим состоянием живых возбудимых образований.

45

«Перемещение центра тяжести доминанты, – добавляет А.А. Ухтомский, – к ее кортикальным компонентам и способность доминанты восстанавливаться по кортикальным компонентам сказываются особенно ясно на так называемых инстинктивных актах. Возбудимость полового аппарата у жеребца прекращается всегда после кастрации, если до кастрации жеребец не испытывал coitus. Половая доминанта в таком случае просто вычеркнута из жизни такого животного. Но если до кастрации coitus был испытан и кора успела связать с ним зрительно-обонятельные и соматические впечатления, половое возбуждение и попытки ухаживания будут возобновляться в мерине при приближении к кобылам. Эндокринные возбудители доминанты исчезли, но она все-таки может восстановить свои соматические компоненты чисто нервным путем, рефлекторно, по корковым компонентам».