Астрология и мифология - Семира Щепановская

от наших идеологических воззрений на ситуацию ("худой мир лучше доброй ссоры"). Договор между людьми есть непосредственное отражение космической гармонии на Земле, и он выше временных юпитерианских представлений о добре и зле: поэтому в астрологии Вулкан иногда называется "высшим Юпитером".

И как основание высшего порядка, как абстрактная идея, которую не затрагивают чаяния, тревоги и заблуждения этого мира, закон должен соблюдаться и в отношении к своим, и в отношении к чужим: как носителям истины, так и представителям зла. Эта идея подчеркивалась в образе авестийского Митры, праздник которого (25 декабря) совпадал с началом увеличения солнечного дня и с днём рождения Христа. Христианство позаимствовало у зороастризма эту идею равного отношения к праведным и нечестивым, ближним и дальним согласно наивысшему нравственному закону. Не закону природы, сталкивающему между собой противоположности, — а договору между людьми и богом-демиургом, который созидает и хранит красоту мироздания.

И в мифологии рядом со стихийным демиургом мифологемы Водолея мы находим другого творца, кто олицетворяет собой закон. Если первый творит природную Вселенную, второй основывает мир культуры и цивилизации. Так Весы, второй знак стихии воздуха — стихии мысли и духа, развивают идею творчества Водолея. Подобную пару демиургов — культурного и стихийного — мы находим в образах индийских Митры и Варуны, иранских Мифры и Ахурамазды, римских Квирина и Януса, финских Ильмартена и Вяйнемёйнена, балтийских Кальвиса и Диеваса. Такую же роль играет Бог-Дух Святой рядом с Богом-Отцом (тогда Бог-Сын, как проводник божьей воли на Земле, соответствует мифологеме Юпитера).

В Ригведе Митра и Варуна выступают неразделимой парой друзей; о них говорится:

"Тот народ впереди, о два асуры, кто вам дорог.

О два бога, связанные с законом,

вы провозглашаете высокий закон.

Вы запрягаете силу действия высокого неба,

Словно быка — в дышло."

(РВ,1,151:4)

Варуна обустраивает Космос извне, Митра создаёт порядок отношений внутри него. Варуна следит за внешней опасностью, отделяя Космос от Хаоса, Митра — за внутренней, не допуская конфликтов в самом Космосе. Варуна далёк от людей, Митра — близок им: он объединяет их и сам устанавливает с ними договор на основе универсального закона. Действия Варуны — неистовы и внезапны, а Митры — мягки и ненасильствены. Как воплощение закона космической гармонии, Митра соотносится с движением Солнца и огнём, в противоположность Варуне, который связан с водами первозданного Хаоса.

В образе иранских демиургов Мифры и Ахурамазды также выражено противопоставление стихийного и культурного, первичного и вторичного аспектов творчества: если Ахурамазда творит мир духом, то едва родившийся Мифра изображается со строительным мастерком в руке, выражая идею рукотворного созидания. Подобно этому, Кальвис, помогающий небесному демиургу Диевасу, — кузнец, своими руками кующий солнце и небеса. Римские Янус и Квирин, связь которых подчеркивала единство космического закона и его земного отражения, слились в одного бога, правящего войной и миром. А в образах финских Ильмаринена и Вяйнемёйнена произошла перемена функций. Культурный герой Вяйнемёйнен, добывший огонь, владеет с помощью магии силами природы и выступает главным демиургом, а небесный бог Ильмаринен через ассоциацию с громом и молнией становится кузнецом, вторичным творцом искусственных творений.

Подобно Ильмаринену, культурные функции взял на себя славянский бог Неба, стихийный демиург Сварог, сбросивший людям с неба кузнечные клещи. Возможно, он не успел передать ремесло кузнеца своему сыну огню-Сварожичу, образ которого, как отдельную персонификацию огня, также можно отнести к мифологеме Весов. Сварожич отождествлялся с Рарогам, богом очага, изображавшимся в виде сияющей птицы или огненного дракона, являя свой, облик небесного и одновременно подземного огня. Другое имя Сварожича — Радегаст/Радгост, которое можно перевести как "советующийся с другими" или "гостеприимный" в образе огненного петуха он охранял чужестранцев, поручая их покровительству домашнего очага. Бог огня, которым овладели люди, как и бог закона, может выступать хранителем мира и соглашений: как шумерский Гибил или аккадский Гирра, сливающиеся с богом огня и света Нуску, атрибут которого — светильник — изображался на межевых камнях, как символ договора.

Роль примирителя и друга, подобного Митре, — типичная роль знака Весов в жизни. И если, проводя границы высокого и низкого, как это делает знак Весов, нам трудно сопоставить бога-законодателя с нашими земными знакомыми, то тот же образ можно найти в эпосе. Например, роль миротворца в Троянской войне играет спартанец Антенор, имя которого можно перевести как "анти-инстинкт": он убеждает греков примириться с троянцами: ведь, затеяв войну, они нарушат клятву и тем неизбежно навлекут на себя гнев богов. Правда, других участников конфликта это не смущает: им важнее не абстрактный договор, а истина того, что троянский царь Парис украл у греков прекрасную Елену. Есть астероид Anterior, который символизирует человека, стремящегося к миру ради соблюдения правил и более высокой гармонии, чем правота идеи.

Для знака Весов мир всегда лучше конфликта, потому что цель этого знака — безопасность, предсказуемость (ведь в Весах экзальтируется Сатурн, планета закономерности). И лишь в мире с предопределенными законами, которые свято соблюдают и люди, и природа, человеку ничто не угрожает. (Осознание того, что и природа соблюдает закон, мы увидим в следующем архетипе Девы).

Естественному творению природной Вселенной Водолея, открытой всем ветрам, Весы — второй знак воздушной стихии — противопоставляет идею прекрасного бытия, отгороженного и защищённого от неожиданностей стихии. И в этой мифологеме мы вновь возвращаемся к светлой воздушной идее рая, древнеиранское название которого "pairidaeza", вошедшее в европейские языки в форме "парадиз", так и переводится — "отовсюду огороженное место". Есть астероид Paradise, символизирующий такие места внутри человеческой культурной реальности. (И зодиакальная миссия Весов — создание таких уютных уголков, где человек может почувствовать себя в безопасности и отдохнуть от жизненной борьбы). Утопией Весов предстают библейский Эдем, на страже которого стоит с мечом архангел Михаил, не допуская в него стихийные чувства Адама и Евы. Или индейский Толлан вместо тростников") — главный город тольтеков, где правил добрый бог Кецалькоатль и где среди дворцов из драгоценных камней росли небывалые растения. Толлан был местом процветания до тех пор, пока в него не явился злодей Тескатлипока, побудив Кецалькоатля совершить грех со своей сестрой (что несколько напоминает нам библейскую историю) и обрушив на древнюю столицу мира стихийные бедствия.

Но отгороженность от стихий имеет и свой недостаток: искусственный мир не получает живительной силы истока. И потому в образах культурных творцов часто подчёркивается их слабость и ущербность. В мифах об Ильмаринене проводится идея, что искусственно созданное не может сравниться с естественным. Кузнец выковывает Солнце и Месяц взамен