Цвет предательства - Michael Mael

великой королеве Тиссе пришельцами из иного мира. Согласно легенде, владеющий этим кристаллом способен совершать разнообразные чудеса, в том числе исцелять смертельно больных, мгновенно переноситься на огромные расстояния и читать мысли других людей. А самое интересное то, что владеть хрустальной розой дано далеко не каждому.

Тим слушал ее, молча потягивая прохладное вино. Чем дальше, тем непонятнее. При чем здесь легенды о чудесах? Неужели она все это серьезно?

— Точнее, так — если этот кристалл попадет в руки, например, тебе, то совершать чудеса ты не сможешь. Ты будешь хранителем, но не владельцем, Тим, понимаешь?

Он помотал головой.

— Хрустальная роза, — терпеливо продолжила девушка, — является залогом королевской власти и подчиняется одним лишь прямым потомкам Тиссы. Только тот, в чьих жилах течет древнейшая и благороднейшая кровь Цедонии, достоин обладать этим цветком и пользоваться его могущественными свойствами. Кроме того, кристалл наделяет своего владельца неоспоримыми правами на престол королевства. Таков закон, некогда установленный Тиссой: после ее смерти хрустальная роза передавалась по наследству на протяжении десяти поколений, после чего прямая ветвь потомков королевы угасла и на престол взошел герцог Морран, основатель нынешней династии.

— А что же роза? — поинтересовался Тим.

— Роза досталась герцогу, но он не смог ею пользоваться, не будучи наследником королевы Тиссы. Несмотря на это, цветок остался в собственности нового королевского рода, со временем превратившись в своего рода символ, о необычных свойствах и чудесном происхождении которого напоминали одни лишь легенды. А кончилось все тем, что мой отец продал его вашему императору. В знак доброй воли, так сказать, скрепляя добрососедские отношения, — усмехнулась Лесана.

— Как это, вот так взял и продал древнюю реликвию? — недоверчиво переспросил Тим.

— Ага. Взял и продал, за немалое количество золота, само собой. В придачу к цветку пошла подробная история насчет загадочного происхождения и возможности творить с его помощью все эти чудеса. Сам понимаешь, это помогло набить неплохую цену. Ваши ученые, между прочим, живо заинтересовались артефактом из чужого мира и с тех пор только и заняты тем, что пытаются подчинить себе скрытые в нем силы. Научный подход, знаешь ли.

Она коротко хохотнула, потрепала его по колену и одним глотком осушила свой бокал. Юноше вдруг показалось, что в ее голосе прозвучали горькие нотки.

— Постой, я не совсем понимаю, — задумался Тим, — ему что, так нужны были деньги? Ты же говорила, что ваша семья исключительно богата, разве не так? Зачем же продавать древнюю реликвию, да еще такую, о которой сложены легенды? Символ королевской власти и все прочее?

— Ну, лишние деньги еще никому не помешали, — быстро ответила Лесана, — впрочем, ты, конечно, прав. Дело тут не в золоте, а во мне.

Девушка немного помолчала, внимательно разглядывая Тима огромными фиолетовыми глазами. Она сидела так близко, что он заметил одинокий седой волос, тоненькой ниточкой серебрящийся у нее на виске.

Словно проследив его взгляд, Лесана встряхнула головой, отбросив со лба беспорядочно рассыпавшиеся прядки. Потом рассеянно провела ладонью по волосам и продолжила:

— Проблема моего папаши заключается в том, что я и есть последняя наследница великой королевы Тиссы. Именно я, и только я одна достойна владеть хрустальной розой, Тим. И, попади она мне в руки, никто больше не сможет оспорить мои права на престол Цедонии — царствующему монарху придется освободить место мне, и он об этом прекрасно знает.

Тим поперхнулся вином, закашлялся и поставил запотевший бокал обратно на столик. Похоже, Лесана запутала его окончательно — юноша перестал улавливать в ее рассказе какую бы то ни было логику.

— Лесана, я ничего не понимаю, — прямо заявил он девушке.

Ее лицо на мгновение исказила досадливая гримаска.

— Чего же тут… чего именно ты не понимаешь? — спокойно осведомилась она.

— Если ты — наследница этой самой королевы Тиссы, то что же насчет твоих родителей? Ты сказала, что ее династия угасла, так? — попытался разложить все по полочкам Тим.

— Угу, — кивнула Лесана, выжидающе глядя на него.

— Получается, что твой отец, царствующий монарх — он не ее потомок?

— Не-а, — помотала головой девушка.

— Так, значит, ты ему не родная дочь? — высказал предположение юноша.

— Не совсем, Тим, — грустно улыбнулась она, — я не родная дочь своей матери. То есть она мне — не родная мать, понимаешь? По крайней мере, — добавила девушка, — я так думаю.

Заметив в его глазах невысказанный вопрос, Лесана принялась объяснять:

— Ты знаешь, я уже с детства подозревала, что мать мне не родная — да и бабушка иногда на что-то такое намекала. Ну сам пойми, разве можно так ненавидеть свою родную дочь? Тем более, что я на нее совсем не похожа, ни внешностью, ни характером. Поэтому я и принялась потихоньку копаться в семейных архивах, осторожно расспрашивать придворных, особенно старую прислугу — и раскопала пару интересных вещей.

Она бросила быстрый взгляд на бутылку с вином, но тут же отвела глаза в сторону.

— Дело в том, что у отца всегда, сколько его помню, были какие-то любовницы. Мамаша, конечно, злится, как собака, но поделать с этим ничего не может. Такой уж он человек. А самое интересное то, что примерно за год до моего рождения, перед самой свадьбой с матерью, он вовсю крутил роман с одной девушкой… Милла ее звали, дворянка из незначительного провинциального рода. Это по документам. А по рассказам осведомленных людей, Милла эта на самом деле была незаконнорожденной дочерью опального графа Бероунга, который вел свое происхождение от одной из побочных ветвей угасшей династии Тиссы. Проще говоря, Милла — потомок королевы Тиссы, ее кровная родственница.

— И ты думаешь, что именно она?…

— Думаю, — подтвердила девушка, — и у меня есть на это все основания. Во-первых, отец-то собирался жениться как раз на ней, я это точно знаю. Уже готов был отослать Таяну туда, откуда она явилась, но тут вмешались его родичи, навалились всем скопом и отговорили короля брать себе в жены неизвестно кого. Таяна, мол, представляет древний и влиятельный род — разрыв помолвки стал бы оглушительной пощечиной всем этим уважаемым людям и мог бы даже послужить причиной дворцовых заговоров. То-се, пятое-десятое, политика да интриги… Короче, заставили его отказаться от этой идеи. А Милла, это известно совершенно точно, к тому времени была уже беременна.

Тим, наконец, понял, к чему она ведет.

— Так вот, — продолжила Лесана, — кое-кто считает, что Таяна-то была бесплодна с самого начала, но пыталась скрыть это от моего отца. И что у них никогда и не могло быть своих детей. А что касается Миллы, то ее отослали от двора, а где-то через