Троецарствие. Дилогия (СИ) - Останин Виталий Сергеевич

Но при необходимости несколько разбойных ватаг собирались в один флот, и тогда мало кто мог с ними соперничать. Мелкие корабли, как мухи, окружали большие военные суда и брали их на абордаж. А при невозможности справиться, просто рассеивались, и поди их поймай.

Каждый из пяти пришедших был таким вот «адмиралом». Юй Фэн, Лао Ванг, Сю Минчжу, Ксу Люу, Лю Бэй – так их представила Бешеная Цань. На последнем мое ухо дернулось, я даже уточнил, не является ли почтенный Лю Бэй учеником Лу Чжи[14], на что все вокруг рассмеялись.

– Лю – очень распространенная в Поднебесной фамилия, мой господин, – пояснила Цань, которая вела себя на приеме адмиралов подобно моему вассалу. В смысле, вежливо и без всех этих панибратских «Тигр!». – Тысячи Лю Бэев ходят по ее землям. И уж точно наш адмирал Лю Бэй не учился у прославленного ученого в Лояне.

– Но для меня честь, что вы приняли меня за ученика такого великого человека даже на миг, – скаля желтые зубы, добавил Лю Бэй.

Описывать пришедших по отдельности смысла особого не имело – ничем не примечательные китайцы. Средний рост, средний возраст, худощавые, черные волосы. Одеты, можно сказать, нейтрально – черные, серые и коричневые короткие халаты. Разве что Лао Ванг на их фоне выделялся, был крупнее, волосатее и неряшливее, чем все остальные. А еще я чувствовал в нем ци.

Эта фишка у меня проявилась недавно. Никак данное умение я не развивал, так что не знаю, откуда оно появилось. Может, от длительного общения с идущими по Пути, может, сознание продолжало адаптироваться к окружению. Но так или иначе тех, кто использовал ци для собственного развития, я ощущал. Как запах молотого кофе – такой вот выверт.

– Как далеко ваши суда? – уточнил я, прежде чем мы начали переговоры. – Не обнаружат ли их когурё?

– Нет, господин Вэнь, – за всех ответил Лао Ванг. – Этого не произойдет. Мы умеем прятаться, а пришельцы плохо знают особенности здешней береговой линии.

– Как далеко?

– Половина дневного перехода. Но пусть вас это не волнует. Уверяю, им нас не заметить.

Бешеная Цань кивнула, мол, если он так говорит, ему можно верить. И мы продолжили разговор.

Надо сказать, что Пират (кто бы мог подумать!) и Бык отказались в разговоре участвовать. С их слов союз с пиратами, даже временный, бросал тень на мое доброе имя. Возражения о том, что в окрестностях все уверены, будто я якшаюсь с демонами, а значит, о чистоте имиджа заботиться уже несколько поздно, они не приняли. Ган Нин, сам в прошлом гроза речного торгового судоходства, высказался в духе, что польза от такого союза не перевесит сопутствующего вреда, а Бык промычал что‑то о бесчестии.

В общем, на переговорах с пиратами меня поддерживали Бешеная Цань, без которой они бы и на встречу не пришли, моя невеста и Амазонка. Мытарь был занят с бумагами, Прапор пытался понять, на сколько нам еще хватит продовольствия и не нужно ли отряжать обоз в Поян, а Матушка традиционно не высовывалась с госпиталя. Общение с речными разбойниками она не посчитала важным поводом, чтобы изменять своим привычкам.

В итоге я выглядел этаким султаном, окруженным наложницами. Хорошо, никто из советниц не умел читать мысли, морду набили бы на раз. В поединке, как когда‑то резонно сказала Чэн Юэлян, Стратег не пляшет даже против Стрелка, что уж говорить о высокоуровневом Страже. Ситуацию немного уравнивал мой «плащ полководца», конечно… В общем, не об этом я.

Переговоры с пиратами длились не слишком долго. Согласившись прийти на помощь сухопутной «коллеге», они рассчитывали больше на добычу, чем на награду, и я с легким сердцем подтвердил данный тезис. Деньгами, конечно, они тоже взяли и продовольствием (прости, Прапор), но куда больше их интересовали корабли и снаряжение корейцев.

А когда на следующий день увидел их флот, стало понятно почему. Как и то, почему их ни за что не смогли бы обнаружить.

Ходили пираты на лодках. При слове баркас я представлял что‑то более капитальное, но увиденное походило на какой‑то сюр. Нечто вроде славянских ладей или варяжских драккаров, только размером поменьше. Высокие носы, низкие борта, весла в уключинах. Назывались они «песчаными лодками», потому что имели плоское днище, а значит, могли ходить по песчаным отмелям и мелководью. Но мореходность у этих суденышек была нулевая. Даже небольшое волнение на море перевернуло бы их.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Этим они собирались взять восемьдесят морских джонок когурё?

– Не волнуйтесь, ваше сиятельство, – заметив выражение моего лица, проговорил Юй Фэн. – В открытом бою у нас, может, и нет шансов, но в искусстве обустройства засад и ловушек им с нами не сравниться!

Численность абордажных команд, куда входили и моряки, у пиратов была тоже не сказать, что впечатляющая – три с небольшим тысячи человек. Доспехи были только у командиров, остальные же могли похвастаться лишь кожаными или вообще бамбуковыми нагрудниками.

– Я не волнуюсь, – честно ответил я. – Просто думаю, что зря согласился на предоплату.

Китаец весело рассмеялся, продемонстрировав далеко не полный набор зубов. Выглядело это так, будто я сказал нечто смешное. Хотя, с его точки зрения, так, возможно, и было.

Пираты попросили на подготовку два дня, отказавшись при этом брать в качестве десанта моих воинов. Сказали, те будут только мешать.

– Знаете что, господин Лао Ванг! Вы ведь не телят резать идете, а профессиональных наемников. Прошу, отриньте гордыню и возьмите моих людей с собой!

В общем, я настоял, Цань поддержала, и в итоге мы смогли договориться о небольших отрядах, хотя бы по десять человек на каждое судно речных разбойников. С учетом численности их флота – что‑то около трехсот лодок – вышло прилично. Те же три тысячи, что и у пиратов.

– Только пусть не путаются под ногами! – потребовал Лао Ванг. – Они не обучены бою на воде и могут стать обузой.

– Они будут четко выполнять ваши приказы, – заверил его я.

Подобный подход меня полностью устраивал. Потерь за последнее время я понес достаточно.

В восьмую нашу ночь в Куайцзи, пиратский флот атаковал корейцев.

Меня разбудил Ван Дин, сообщив, что на рейде идет морское сражение. Я накинул халат и выскочил на балкон, выходящий на море, и в самом деле увидел зарево в пяти ли от берега. Чтобы разобрать, что там происходит – учиться следовало у всех, в том числе и у пиратов, – использовал технику «небесного взора».

Флотилия корейцев, стоящая на рейде тремя кильватерными колоннами, была окружена сотнями мошек‑лодок. На каждой из них горели фонари, а сами они были практически пусты. Все пираты сейчас находились на бортах джонок и вели бой.

Ну, как бой. Резня там была. Самая настоящая резня.

Полагаю, пользуясь темнотой и незаметностью своих маленьких суденышек, пираты приблизились к кораблям противника, вырезали часовых, а потом подвели основной «флот» и пошли на абордаж. Синхронизация действий для этого потребовалась нешуточная, ведь если бы хоть на одном корабле что‑то пошло не так, атака пиратов попросту захлебнулась бы.

Но разбойники не облажались. Сделали все красиво и технично. Надо будет потом у пленных уточнить, как они так могли все сделать одновременно. Часов‑то наручных тут не было.

Конечно, сыграло роль и то, что корейцы не ждали нападения. Единственный их враг был на суше, имел только мощный оборонительный речной флот, а значит, вдали от берега им ничто не угрожало. Вот они и расслабились. И теперь, заспанные, не успевшие подготовиться, встречали нападающих в одних подштанниках и зачастую без оружия. Поэтому и получилась вместо сражения резня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

При полной безжалостности к воинам врага их корабли пираты берегли, уже, видимо, считая своими. Пару раз натыкался на картины, где полуголый китаец в бамбуковом нагруднике торопливо поднимает упавший на палубу факел и выбрасывает его за борт. Представил, какой силой может стать этот сброд, получив в распоряжение морские военные суда, и мысленно погладил себя по голове за предусмотрительность.