Мир наизнанку - Александр Соболь

И все-таки Покровитель рискнул (и здесь он был близок к человеку!). Немыслимой плотности луч информполя, резонируя на грани вещественного воплощения, устремился к Коарму. Малейшее превышение предельных значений любого из громадного числа параметров могли привести к уничтожению одной реальности и творению новой. Он был очень узкий, этот луч, и проскочил незамеченным сквозь крупноячеистую сторожевую сенсор-сеть Сверкающих. Иначе - тревога нулевой степени, свертка по всем базисным переменным... ох, что бы было! Луч нашел Рангара (точнее, его тело) и дал точный, строго дозированный импульс-команду и импульс-подпитку на неуничтожимую информматрицу и консервант БГ-фонда. И тут же погас, ибо наносекунды промедления грозили вычеркнуть Коарм из реальности (в лучшем случае) или уничтожить саму эту реальность (и худшем).

Впрочем, дело было сделано. Механизм регенерационных процессов включился.

Очнулся Рангар и кромешной тьме, перед которой спасовало даже его чудо-зрение. Все тело болело, а правую ногу и особенно горло будто пилили раскаленной тупой пилой. Язык распух и не помешался во рту, волнами накатывала дурнота. Он попробовал пошевелиться, и вспышка боли вновь на какое-то время отключила сознание.

Когда Рангар пришел в себя вторично, то чувствовал себя уже гораздо лучше. Боль приутихла, прошла дурнота и вернулось ясное сознание. Ощупав руками пространство вокруг себя, он понял, что лежит в каком-то весьма тесном ящике. Сил было мало, во всем теле царила ватная слабость, и Рангар, закрыв глаза, начал концентрироваться на одном-единственном движении. Вот он напрягся... что-то затрещало... и крышка гроба вместе со слоем земли толщиной в локоть пошла вверх. Через мгновение Рангар вылез из могилы.

Душная беззвездная ночь укрыла землю темным одеялом. Оглядевшись, Рангар понял, что находится за пределами города, на каком-то обширном пустыре. Он не знал, конечно, что Алькондар приказал наиболее доверенным своим людям вывезти гроб с телом Рангара из Венды и тайно закопать на Ведьмином погосте - месте в двух лигах от восточных ворот столицы, пользующимся дурной славой у местных жителей. Правда, Верховный Маг Змеи, чувствуя какой-то непривычный дискомфорт в душе (слово "совесть" для него носила абстрактный характер, но все же, все же...), приказал положить принесшего ему баснословное богатство гладиатора в добротный гроб вместе с оружием, как того и требовал Ритуал. Кольчугу из черного нифриллита он, впрочем, приказал снять.

Даже самый смелый человек, доведись ему увидеть Рангара, когда тот вылез из могилы, мог со страху на всю жизнь остаться заикой: жуткая черная фигура в крови с головы до ног, волосы всклокочены, глаза горят...

Примерно через полтора тэна, соблюдая предельную осторожность и ориентируясь по запаху, Рангар добрался до большой воды - Великая река Ангра разлилась здесь широко, так что даже днем в ясную погоду противоположный берег был едва виден, - и сбросив трико, единственную свою одежду, с наслаждением погрузился в прохладную воду... Он долго, с остервенением оттирал себя песком и глиной, затем тщательно выстирал трико и занялся мечами, которые к великой радости обнаружил на дне гроба. Из прочной и тонкой коры дерева хингу Рангар нарезал десяток длинных полос и из полученных ремней смастерил заплечные ножны. И только после этого забрался в густые прибрежные кусты и заснул, пытаясь припомнить, что же все-таки случилось с ним после победы. Последнее, что осталось в памяти, это как он вошел, шатаясь и теряя последние силы, в туннель... в голове шумело, глаза застилала темно-багровая пелена, сердце билось тяжело и неровно, тело словно одеревенело и отказывалось повиноваться... Кажется, он упал и потерял сознание. Но что, демон побери, случилось потом?! Он что, умер? Но раны его отнюдь не были смертельными, хорошему лекарю-магу поставить на ноги с такими ранами - пара пустяков... Правда, эта непонятная одеревенелость мышц... Может, на когтях Глезенгх'арра был яд? Но, если это так, и он таки умер, то почему воскрес? И почему его похоронили в таком, мягко говоря, необычном месте? Словно тайком... Он не мог найти толкового ответа ни на один из вопросов и стал думать о Ладушке, он представил ее радость, когда он победил, и улыбнулся. С этой улыбкой он и уснул.

С раннего утра третьего дня месяца Ширит-Юарм столичный люд потянулся к громадной, выложенной исполинскими плитами розового мрамора, центральной площади Среднего города Венды, одну из сторон которой замыкал величественный, сверкающий многочисленными куполами императорский дворец. Дворец окружала ажурная металлическая ограда в виде решетки со сложной вязью затейливых узоров. Это была декоративная ограда, за ней скрывались кордоны настоящие, могучие магические заслоны числом три. Первым стояла незримая стена, созданная волшебством Лотоса, за ней - Змеи, и завершала триумвират защитных барьеров магическая преграда Земли, Воды и Огня. Император считал, что такая тройная защита убережет его от козней злонамеренных сил, в первую очередь тайной оппозиции.

Перед дворцом, шагах в пятидесяти от парадных ворот, высилось Торжественное Присутственное Место; отсюда Император произносил ежегодную тронную речь, обращаясь к народу империи, а также являл свой лик по иным торжественным поводам. Сегодня, как сказывали, постоять рядом с Императором удостоится чести величайший гладиатор всех времен и народов Рангар Ол по прозвищу Порхающая Смерть. К десяти тэнам утра колоссальная площадь заполнилась до отказа - собралось не менее двухсот тысяч человек, и еще немало толпилось на прилегающих улицах. Счастливцы, позавчера на трибунах Арены наблюдавшие бой века воочию и сполна вкусившие восторг победы, в которым раз преподавали перипетии боя благодарным слушателям; и разве нельзя простить их за то, что с каждым очередным рассказом сюжет поединка обрастал новыми, все более красочными и поразительными подробностями?! Ибо такова неистребимая натура человека, склонного к мифотворчеству, хоть в грезах своих магией воображения достигающего-таки недостижимого идеала...

На площади, как и на трибунах Арены, существовали свои места для дворян, для воинов и некоторых других почтенных каст, а также, как водится, для простого люда. Однако удивительный, но вполне реальный дух единения, воцарившийся к концу позавчерашнего поединка, снизошел и на Дворцовую площадь Венды. Ремесленники запросто переговаривались с маркизами и графами, солдаты - с высшими офицерами, обсуждая нюансы "боя века", страшную, воистину демоническую силу Глезенгх'арра и несравненное мастерство Рангара Ола.

Ровно в полдень торжественно грянули трубы Большого императорского оркестра, и на трибунах Присутственного Места начали появляться люди. Вначале вышли и заняли свои места вооруженные до зубов офицеры личной гвардии Императора, за ними потянулись высшие сановники империи, принцы и принцессы, три Верховных Мага и, наконец, сам Император. Его приветствовали громкими, но нестройными возгласами. Император поднял руку, призывая к тишине. Медленно волнуясь, затихало людское море. Еще раз грянули трубы, и вдруг рядом с монархом появилась фигура... громкий протяжный стон пронесся над площадью... и тут она взорвалась ревом, едва ли не перекрывшим позавчерашний пароксизм восторга, когда Глезенгх'арр рухнул замертво на обагренные кровью песок и опилки.