Повелитель гномов - Маркус Хайц

— Нам это удалось, — обрадованно воскликнул Тунгдил.

Златорукий устало провел ладонью по бороде, и тонкая корка льда, намерзшая вокруг рта, начала таять. Кожа была холодной, а ног он уже почти не чувствовал. Если бы он прикоснулся голой рукой к своей кольчуге, пальцы просто примерзли бы к железу. «Доброе пиво изгонит этот холод из моего тела и моих костей».

— Вон там, впереди, вход! — Он указал рукой.

Близнецы скептически покосились на шесть крепостных стен, преграждавших им путь.

— Интересно, зачем все эти меры предосторожности? — недовольно буркнул Боендал, обернувший косу, будто шарф, вокруг шеи, чтобы хоть немного согреться. — Можно подумать, что создания Тиона будут штурмовать переход с этой стороны, а не с той.

— А можем мы обсудить это уже внутри? — стуча зубами, поинтересовался Родарио. — Еще немного — и мои пальцы на ногах со звоном отскочат от тела, превратившись в лед. — Актерский нос украшала пара маленьких сосулек.

— Лицедеи словно маленькие девчонки, — презрительно отметил Баврагор. — Ну, или словно Серебробородый. Что в принципе одно и то же.

— Да напейся уже своей водкой так, чтобы свалиться в снег и издохнуть наконец, — в ярости прошипел Гоимгар. — Ох, чувствую, ты своими дрожащими руками для топора крепеж не изготовишь.

— Ты чувствуешь лишь давление на собственный зад, потому что у тебя полные штаны, малыш, — огрызнулся Баврагор, отворачиваясь.

Боендал указал на круглое сооружение впереди, и путники начали осторожно пробираться по долине. Наконец они добрались до первого занесенного снегом бастиона, возвышавшегося в сорока шагах перед ними. Железные ворота, покрытые рунами, преграждали путь. Первые не озаботились украшением внешних стен и возвели их из обычного камня.

Тунгдил громко прочитал древние письмена, врата засверкали, и их створы начали отворяться, позволяя путникам пройти.

— Если бы все в этом мире было настолько же простым, насколько просто чтение и кузнечное дело!

Механизм, открывавший ворота, отчаянно скрипел.

— Это для тебя просто, книгочей, — рассмеялся Боендал и занял место в конце процессии. — Ты вновь и вновь подтверждаешь эту мысль. Без тебя… — Звенья его кольчуги тихонько звякнули. Гном запнулся, и его глаза расширились. — Что, во имя Враккаса… — пробормотал он, оглядываясь.

Из его спины торчала черная стрела, а вторая уже со свистом разрезала воздух. Она пронзила его руку и доспехи, войдя глубоко в тело. Стрела была выпущена с такой силой, что ее острие показалось с другой стороны, и Боендал со стоном вывалился из седла.

— Стойте! — испуганно закричал Родарио, пытаясь привлечь внимание остальных, и дернул поводья.

Он услышал, как что-то пронеслось мимо его шеи, вонзившись лошади в голову. Заржав, конь упал, и актера накрыло белое облако снежной пыли.

Джерун обернулся, и в этот момент его тоже подстрелили. Стрела со странным звуком пробила его доспехи, не задев Андокай, но даже сейчас великан не издал ни звука, мгновенно среагировав и развернувшись, чтобы его госпожа осталась невредима.

Громко выругавшись, волшебница начала плести заклинание.

— Что случилось? — воскликнул Фургас, оглядываясь.

— Вон! — Нармора указала на высокую фигуру с длинными светлыми волосами, возникшую у входа в долину.

Альв как раз наложил следующую стрелу на тетиву длинного лука. Он целился прямо в Тунгдила.

Гном попытался выпрыгнуть из седла и избежать верной смерти, но запутался в стременах и не смог уклониться. Стрела со свистом подлетела к нему и замерла в воздухе в пяди от его сердца. Гном вздрогнул.

— Быстро поднимите Боендала и скачите вперед, — выдохнула волшебница. — Я не могу удерживать защиту долго.

— Проклятый альв! — закричал Боиндил, и безумие уже зажглось в его глазах. Он попытался пришпорить пони. — Вон еще один! Они мои!

— Нет, — попытался удержать его Тунгдил.

У входа в долину теперь действительно стояли двое альвов, ожидавших, когда же спадет защитное заклинание.

— Так ты выйдешь из-за щита Андокай, и тебя подстрелят. Твой брат важнее бессмысленной мести! — Тунгдил успел перехватить поводья пони.

— Прочь с дороги! — Боиндил взглянул на него, уже не узнавая, и замахнулся топором.

Боендал, истекая кровью, поднялся на ноги.

— Братишка, не надо! Не дай этому случиться еще раз, — простонал он, пытаясь устоять на ногах, опершись на молот, но ему это не удалось.

От боли по его лицу катились слезы. Гном умолк, и его тело обмякло.

— Нет! Враккас, не дай ему умереть! — Выпрыгнув из седла, Боиндил бросился к брату. — Его сердце еще бьется. — Поспешно срезав древко стрелы, он поднял брата на руки. — Нужно отнести его в крепость.

Уложив бесчувственное тело Боендала на пони, они погнали перепуганных животных к воротам. Ужас сжал сердце Тунгдила, когда он увидел пятно крови на белом снегу. «Даже воины могут найти свою смерть в пути».

Он оглянулся на альва, и ему показалось, что он узнал лицо Синторы. «Проклятое чудовище! Ему удалось выжить после боя с Джеруном в оазисе». Теперь он вернулся для того, чтобы отомстить за себя и свою возлюбленную, которую они убили в Зеленой Роще.

Сорвав цепочку с шеи, Синтора обернул ее вокруг следующей стрелы и прицелился. Расстояние между ними составляло двести пятьдесят шагов, но Тунгдил не сомневался в том, что стрела до них долетит. За первой стрелой последовала и вторая, выпущенная из лука спутника Синторы.

— Осторожно! — вскрикнул Тунгдил.

Ему не удалось проследить за стрелами, они летели слишком быстро. Магический щит, установленный Андокай, вспыхнул, когда его пробило первое черное жало. Вторая стрела вошла в спину Джеруна, пронзив металл.

На этот раз из-под забрала послышался глухой стон, и из раны хлынула ярко-желтая жидкость, будто острие пробило пузырь.

Тунгдил уже видел эту жидкость в Корольграде, после того как спасся от альва. «Так, значит, тогда его действительно ранили». Покачнувшись, Джерун помотал головой, но упрямо двинулся вперед. Теперь он двигался намного медленнее.

— Не останавливайтесь!

Они побежали ко вторым воротам. Тунгдил произнес формулу, и, когда створы врат закрылись за ними, путники наконец-то почувствовали себя в относительной безопасности.

— Быстрее! — поторопил их Боиндил, видя, как кровь брата стекает по шерсти пони.

Из раны Джеруна текла уже не желтая, а темно-серая жидкость. Он шел все медленнее и медленнее.

Гномы, люди и лошади проваливались в глубокий снег. К следующим воротам надо было спускаться.