Тигриный лог (СИ) - Юлия Чеснокова

— Я не думаю, что это подходящее слово для ушей девушки, — он дернул челюстью, но на вопрос осмелился: — Ты же… ещё девушка?

— Это имеет большое значение? — как же все парни любят знать, девственница перед ними или нет! Ну ладно кто-то, но тебе-то, Ромео, на что? Люби свою покойницу, я тебе не могу быть интересна, так и любопытство укроти.

— Всего лишь хочу знать, насколько откровенно я могу себя вести.

— За полтора месяца жизни здесь я насмотрелась всякого, и твоей голой задницы в том числе, так что вряд ли ты сумеешь травмировать мою психику.

— А вот ты мою почти смогла, — хрипато выдавил Сандо и мы посмотрели друг другу в глаза. Сказав это, он сам смутился, что признал мощность эффекта, произведенного моим появлением. Приятно польщенная его чистосердечным, я дрогнула и улыбнулась. Заметив мою улыбку и переваривая произошедшее и свои фразы, Сандо вдруг отзеркалил её и, не выдержав, засмеялся. Не веря своим глазам и ушам, наблюдая его необоснованное веселье, я заразилась им и, похихикивая, смотрела, как он заходится смехом, вытирая уголки глаз от выступивших слез. Хохоча, мы не могли успокоиться минут пять, после чего он, первым взяв себя в руки, постепенно стих и произнес: — Я не знаю, что со мной. Я себя таким идиотом почувствовал… и это всё… нет, правда, это было сильной встряской.

— Надеюсь на это. Хотелось бы, чтобы ты почувствовал не меньший дискомфорт, чем причинял мне всё это время.

— Я не думал, что ты девушка…

— Разве это многое меняет?

— С парнями можно вести себя совершенно иначе, зачем цацкаться? — пожал плечами Сандо. — Я едва не избил тебя…

— А то бы ты не поднял руку на надоевшую девчонку? — монах поджег меня загоревшимся взором.

— Никогда.

— Стало быть, ты ненавидишь не целый свет, и хоть что-то сдерживающее твою ярость в тебе ещё осталось.

— Не надо начинать корчить из себя психолога, — оклемавшись, Сандо возвращался в свою обычную личину. Жаль. — То, что ты девушка, не даёт тебе каких-то особых прав по залезанию мне в душу, окей?

— Может, мне на это даёт право что-нибудь другое? — прищурилась я, не собираясь позволять ему дерзить. — Если уж мы в столь интимной обстановке…

— Нет, — отрезал он.

— В этом все мужчины, — хмыкнула я, подтянув ноги, и коленки показались над уровнем моря. — В душ к ним можно, а в душу — нельзя. Было бы лучше, если бы ты отнесся к прошлому, как к прошедшему…

— Для меня ещё ничего не закончилось, — напомнил он, подавшись вперед. — Пока что это не прошлое. Оно живет во мне, идет рядом, держит за руку и тянет. Как оно может быть прошедшим, если я до сих пор всё чувствую? — парень отстранился назад. — Не знаю, что ты пытаешься сделать своим нахождением здесь, но меня ты к жизни не вернешь.

— Кстати, ты даже не спросил, что я тут делаю и зачем, и как всё так вышло, — привыкнув к обычному выяснению тонкостей всеми, кто посвящался в мою тайну, задумалась я.

— Мне это неинтересно, — поморщил носом Сандо.

— А ты… не расскажешь никому, кто я? — мне уже было почти без разницы, но хотелось знать, как он поступит.

— Последнее, о чем я заговорю с кем-нибудь в монастыре — это ты.

— Хам! — не притворяясь больше, ответила я так, как ответила бы вне стен.

— Я не имел в виду что-то обидное! — замахал он рукой, услышав себя со стороны. — Я подразумевал, что не скажу никому. Прости.

— Что?! — от неожиданности едва не обратилась амфибией я, скользнув на пятой точке, но приподнявшись обратно. Он извинился! Сандо проявил вежливость! Он сказал "прости"! Мне не показалось?! Но нельзя акцентировать на этом, иначе он опять передумает, решив, что его имидж подмочен. Надо заметить, что на этот раз подмочены мы оба.

— Что? — не понял он моего удивления.

— Ничего, — быстро переключилась я. — Не верю своему счастью, что ты не проболтаешься.

— Да, не проболтаюсь, только вылезь, наконец, а? — попросил он, указывая на выход.

— Вообще-то, мне тоже неловко. Я не стриптизерша-профессионалка. Я порядочная девушка! — утвердила я. Сандо посмотрел на полотенце, которое я повесила на соседнюю бочку. До него было не дотянуться, если не вылезти. Мы встретились взглядами там, а потом и друг на друге.

— Ты предлагаешь мне тебя утопить, если ты отворачиваться не хочешь? — сурово изрек молодой человек.

— Господи, ну что такого позорного в этом? Тем более, если ты утверждаешь, что с размером у тебя нормально.

— Я тебя сейчас насилу отсюда вышвырну, — начал злиться он, и я искренне не понимала, почему он так комплексует? Обычно мужчины не подвержены таким паникам, им всё нипочем. Если у них не кривой… или что там ещё может быть? Моя фантазия отказывала, не вдохновленная мозгом, не очень информированным об анатомии мужчин.

— Ты сказал, что не поднимешь руку на девушку! — возвела я восклицательным знаком перст.

— Принуждение и побои — разные вещи, — крадучись, стал приближаться он под водой. Сглотнув слюну, я вжалась в стенку. Эдак меня и принуждать не придётся, я сама вылечу отсюда, как с батута.

— Не приближайся! — предупредила я.

— Вылезай, — поставил он условие, остановившись на полпути.

— Я всё равно не понимаю, почему это должна делать я, но ладно, — приготовилась я вставать, когда послышался топот шести ног и в помещение, начинающее остывать, влетело трио, оставленное мною на карауле.

— Ну охуеть! — без прелюдий брякнул Шуга, увидев нас вдвоем в ванной. — Мы там уже переживаем, что тебя этот маньяк задушил и насилует…

— В обратном порядке, — поправил его над ухом Рэпмон.

— Да какая разница! Главное, что она цела, но в каком виде мы их находим, однако! — Ви принялся раздеваться, чтобы посидеть во второй ванне. Юнги, покосившись на эту немую сцену, махнул рукой и не стал останавливать друга.

— Если вы её не заберете, я её серьёзно задушу, — попросил их Сандо, не удивившись тому, что они обо мне всё знают.

— Сидит с барышней плавает, и ещё жалуется! — посетовал Рэпмон. — Если тебе не нравится, давай поменяемся местами? Выбирайся, я сяду…

— Да пошел ты! — гаркнул на него Сандо и тот замер, не решившись двигаться по намеченному плану. От выкрика Ви приостановился, посмотрел на шумевшего и, покачав головой, доразделся и залез в бочку. Хотя я его и не смущала, но всё равно отвернулась. — Вы вообще понимаете, кто она? Куда ты сядешь? Чтоб она видела всю эту порнографию? А ты, — он воззрился на Шугу. — Материшься при ней. Ты за своим охульником следить не в состоянии?! — тот пристыжено вжал голову в плечи:

— Я от эмоций…

— Ты не баба, чтоб не владеть эмоциями…