Тигриный лог (СИ) - Юлия Чеснокова

— Всего лишь посмотрю, насколько Сандо смелый и непробиваемый. Настолько ли, как хочет казаться?

— Может, мы с тобой войдём? — предложил Рэпмон.

— Нет, стойте здесь, — я повернулась внутрь и вдохнула полные легкие, настраиваясь на победу.

— Осторожнее там… — прошептал Ви в спину. — И удачи!

Сняв сандалии, я шагнула в баню. Упорным и размашистым шагом пройдя мимо душевых, я остановилась на границе последней комнаты, где стояло два деревянных бака, имитирующих ванны. Свет горел. Итак, внутри наш неугомонный мистер Зло? Ладно же. Я вышла из-за угла, стараясь выглядеть невозмутимой.

— О, кого я вижу! — прозвучало почти тотчас. Я повернула голову на звук. Сандо сидел в бочке, как в джакузи, раскинув руки на поверхности, положив их на бортики. Его черные мокрые волосы, как смола, спускались до плеч. Обычно он забирал их в хвост, приобретая облик настоящего варвара-кочевника. По смуглым плечам расселись бисером поблескивающие капли. — Надумал всё-таки?

— Надумал, — воззрившись ему в глаза, и не отводя их, я перекинула полотенце через бортик соседней бочки. Поднесла к этой, в которой сидел он, невысокую стремянку, сколоченную по типу трехуровневого стульчика, не раскладывающуюся. По ней удобно забираться в эти высокие ванны. — Надеюсь, не против, если я составлю тебе компанию? — спросила я у него. Сандо сделал приглашающий жест, криво ухмыльнувшись.

Я развязала пояс-оби, сложила его в несколько раз, повесила рядом с полотенцем. Парню было видно меня только выше талии. Что ж, тогда начну со штанов. Я стянула их, оставшись в трусах. Так далеко я ещё не заходила… тем более в подобных условиях, с человеком, с которым я не только не была другом, но даже немного враждовала. Пусть же знает, что всё это время тягался с девчонкой! Кому будет стыднее, а? Я резко опустила нижнее бельё и вышла из него. Выпрямилась. Сандо с любопытством наблюдал за моими телодвижениями, не догадываясь, что происходит за бортом. Взявшись за края рубашки, под которой я носила плотную утягивающую майку, я развела их и, резко скинув с себя рубашку, отбросила её. Надменная ухмылка Сандо, сопровождавшая его разглядывание, продержалась ещё секунд десять, пока его глаза, соскочив ниже моего лица, вдруг не уставились на майку. Недопонимая чего-то, он напряг брови. Я взялась за низ последнего прикрытия и, дернув его через голову, стала подниматься по лесенке. Ухмылка Сандо, тая, отступая, прячась, растворилась совсем, когда я, добравшись до верхней площадки, предстала перед ним, совершенно нагая, от середины икр и выше, до самой макушки.

— Я рада, что ты разрешил, — приподняв ногу, чтобы переступить последний предел, я перенесла её в воду и, опустив ступню на дно, забралась, не торопясь, словно мне было не стыдно, в чан полностью, устроившись напротив Сандо. Его лицо, потерявшее обычный оттенок загара до бледно-серого, стоило того, чтобы показать полный стриптиз. С остекленевшим взглядом и плотно сжатыми губами, он, по-моему, героически умер, вцепившись в края ванной, и только судорожно трепещущая венка на шее выдавала, что сердце у него ещё бьётся.

Окончание 11 октября и утро 12-го

Внешне по мне никак не было видно, что я перепугана и посрамлена. Но когда я угнездилась под водой, оставив над ней только ключицы и всё, что выше, словно гора с плеч упала. Сандо всё так же не шевелился, смотря на меня в упор. Наверное, сопоставлял образ парня и девушки, которой я вдруг оказалась, убеждался, что это не фокус и не розыгрыш. Его ястребиный взор не двигался, но, глядя в одну точку, охватил всё, что можно было, не сомневаюсь. С его-то внимательностью и реакцией. Приятное влажное тепло охватило мои мышцы и я, не зная, как себя вести дальше, провела мокрыми ладонями по плечам, непринужденно изображая завсегдатая сауны. Руки Сандо, сползая с бортиков, оправились от паралича, спустились вниз и утонули. Напротив остался бронзовый бюст, забывший, как моргать.

— Я тебя не сильно стесняю? — с ехидством поинтересовалась я и веки Сандо, наконец, хлопнули.

— Ты… и… — Посмотрев на водную гладь, под которой спряталось моё тело, он выдал себя, что думал об увиденном, но что сказать не знал. — И… м-да… — кхыкнул Сандо, поперхнувшись. Дернул бровью, отвел глаза. Посмотрел на меня ещё раз. Я отвечала ему наивно распахнутым взором.

— Что-то не так?

— Что-то?! — подавившись нервным смешком, молодой человек вытащил руку из-под воды. От неё отлетели брызги и он, вздрогнув от них, убрал её обратно. Наверное, хотел ткнуть на меня, но вспомнил, что это некрасиво, да и излишне. Или побоялся на расстоянии попасть туда, о чем монахам и мечтать-то запрещалось. — Нет, всё в полном порядке, — заставил себя сказать он.

— Я показала свои размеры, которые так не давали тебе покоя, — добивать, так до конца, пока он не отошел, чтобы впредь запомнил, с кем имеет дело. — Что насчет твоих? Похвастаешься? — Сандо загнанно покосился на меня. — Ну же? Если ты пытался обидеть мальчишку тем, что у него маленький член, значит, подразумевал, что у тебя больше. Давай, вставай, показывай.

— Я не буду при тебе вставать, — потеряв голос, округлил глаза парень.

— Всё так плохо? — вернула я ему его вопрос. Стиснув зубы, Сандо наклонил лицо вперед, чтобы скрыть глаза.

— Ты девушка, тебе нечего делать в одной ванне с мужчиной. — Его Лео точно только бою учит? Почему мне послышалось влияние нашего святого?

— Ну, так встань и уйди, — откинулась я поудобнее, побултыхав ногами в глубинах.

— Ты… если тебя это не шокирует, — взялся он за бортик, но не встал, даже не приподнялся. — Если ты отвернешься…

— Ты шутишь? Я не упущу возможности убедиться, что ты доминируешь не напрасно, — скрестив руки на груди, которую не было видно, я вздернула нос, поощряя его выбираться отсюда. Сандо отпустился и сел на место.

— Хватит так смотреть. У меня всё нормально с… с… нормально всё! Просто ты немного не то, что я ожидал… да что там, я ничего не ожидал, — выдохнул, как после рюмки спирта, молодой человек и тряхнул головой. Я, пообвыкнувшись с ситуацией, разглядывала его внимательнее, всего такого золотисто-коричневого, подтянутого, жилистого и рельефного на стройном и поджаром теле, где каждый сантиметр был проработан и утрамбован, чтобы все части этой системы были максимально выносливы, сильны, ловки. Внешне он был превосходен, нечего и говорить.

— Ты стесняешься произнести слово "член"? — уточнила я, поперев в наглую, и тем больше мне нравилось расходиться, что Сандо тушевался и мешкался, уподоблялся щенку, в которого вдруг превратился кусачий доберман. Ещё месяц назад я и сама никогда не произнесла этого слова, да и нынче, в других обстоятельствах, не стала бы похваляться тем, что смело его говорю. Но потравить Сандо необходимо.