Смертник в серой шинели. Тетралогия - Александр Конторович

– Никто не рискнет ссориться с ... с нами.

– Желающих сделать это со мной – ещё меньше. Хотите проверить?

Собеседник растерянно оглядывается на своего товарища.

– Ваше лицо мне незнакомо, – вступает в разговор тот. – Но все сделано правильно. Сказаны нужные слова и встречен проводник. Как такое может быть? Кто вы? И откуда знаете про это место и про слова, которые нужно сказать?

– Отвечаю вопросом на вопрос. Каково ваше место в иерархии ордена?

– Мы оба... – начинает он.

– Нет! – мой палец указывает на первого собеседника. – Е г о статус мне не интересен. Он – не адепт ордена. Я спрашиваю в а с !

Оба встречающих переглядываются.

– Почему вы считаете, что ваши догадки...

– Не догадки! – бесцеремонно перебиваю его. – Я з н а ю!

Вертлявый вздрагивает. Неприятно? Терпи, милок, недолго осталось-то...

– Ну... хорошо. Я Вопрошающий, – отвечает тот, что сидит слева. – Этого достаточно?

– Вполне. Моего имени вы ведь не знаете?

– Нет. Хотя... можно это выяснить... определённые догадки на этот счет имеются.

– Не нужно гадать. Зачем играть в прятки и чего-то скрывать? Мое имя – Сандр Ерш. В народе, по правде говоря, чаще именуют Серым рыцарем...

Как там в книгах пишут? «Если бы тут взорвалась бомба...» А здесь и без этого вполне неплохо вышло.

Нет, никто не вскочил, чтобы, роняя табуретки, броситься в дальний угол. Не повылазили из скрытых щелей закопчённые стволы пулеметов, и в распахнувшиеся двери не ворвались лихие молодчики с саблями наголо. Обошлось и без театральных эффектов.

Шумнее запыхтел позади дубиноносец и, побледнев, слегка отодвинулся назад вертлявый. Только Вопрошающий плотнее сжал губы, и его взор метнулся по сторонам.

– Это... смелое заявление...

– Возможно.

Вертлявый, наконец, оправляется от шока и делает жест рукой.

Пыхтение позади меня прекращается, верзила делает глубокий вдох... и табурет, на котором я сидел, раскалывается на части.

А нехилый, однако, замах!

Только вот меня на табурете уже нет.

Дубиноносец растерянно оглядывается по сторонам. Пропажу разыскивает?

– Эй, парень! – хлопаю его по плечу.

Ноги здоровяка подламываются.

Дубинка глухо стукает об пол, и грузное тело мешком оседает на обломки мебели.

– Чегой-то он у вас такой нервный? Да пугливый? – интересуюсь я у собеседников. – И на чём я теперь сидеть буду, по его милости?

Парочка не отвечает, оторопело разглядывая своего телохранителя. Совершенно белое лицо и, враз побелевшие, кисти рук. Неприятное и жутковатое зрелище. Адепт смотрит на мой клинок – он в ножнах, никто его и не трогал. Но покойник всем своим видом говорит о том, что его ткнули именно Рунным клинком!

– Что, присесть мне не предложат? Невежливо... Ну-ка, любезный, привстань-ка... – протягиваю я руку к вертлявому. – И на ногах постоишь, чай не барон...

Взвизгнув и оттолкнув-таки ногой табурет, он вскакивает. В его руке, непонятно откуда, появляется приличных размеров кинжал. Где ж он его прятал, ухарь эдакий?

Взмах рукой...

Не, это даже не смешно.

Понятное дело, искусству ножевого боя их тут никто всерьёз не обучал. А чтобы ткнуть клиента клинком под ребро в трактирной драке, таковое и не надобно вовсе. Но, раздери тебя собаки, всё-таки не на собрата-алконавта прыгаешь?! Надо к лорду хоть какое-то почтение проявлять!

Ситуация проста, как мычание.

Классическая «курума-кайеши» (так называл этот приём сэнсэй у нас в школе каскадёров) – и кинжал блестящей рыбкой улетает в дальний угол.

Проследив его полёт заинтересованным взглядом, Вопрошающий поворачивает голову назад...

Чтобы увидеть, как его напарник кулём оседает на пол. Точно в таком же виде, как и верзила-дубиноносец, за минуту до этого.

– Ну вот, теперь хоть присесть есть куда, – довольно говорю я, пододвигая к себе освободившийся табурет.

Мой оппонент ошарашенно смотрит на два хладных тела, лежащих около стола.

– Э-э-э...

– Да, кстати, у меня что-то настроение повысилось! Даже пить меньше хочу! – с интересом оглядывая стол, продолжаю свой неторопливый монолог. Именно так, ибо оппонент пока в шоке. Не считать же за членораздельную речь его невразумительное мычание?

И в самом деле! Есть, от чего охренеть. Ногами-руками я эту парочку не метелил, горло не перегрызал и кадыки не вырывал. Клинок – вот он, в ножнах. Как объяснить для себя столь жуткую, и быструю смерть этих бедолаг – адепту до сих пор не понятно.

– А... почему...

– Они такие бледные? – понимающе киваю я. – Так просто же всё! Кровь стечёт – и вы таким же будете, не сомневайтесь! Да и любой другой человек – тоже.

– Но... Куда же она стекла? На полу ничего нет!

Вместо ответа щелкаю себя по горлу пальцем. Прямо как завзятый алкаш.

– Рунный клинок выпивает кровь жертвы! Не знали?

– Так, то – клинок!

– Хозяин тоже. Правда, не сразу.

– Но вы его не вытаскивали.

– И не надо. Спустя некоторое время, хозяин клинка может убивать, не пользуясь своим оружием. Точно так же, как и клинком. Только вот кровь попадает... ну, вы уже, наверное, догадались куда?

Вопрошающий медленно кивает. Надо отдать должное, мужик быстро в себя приходит. Оно и неплохо, а то черт его знает, что со страху-то наворотил бы. Вот и хорошо, теперь с ним хоть разговаривать можно.

Вообще-то говоря, сумбур у него в голове сейчас должен быть нехилый. Какие бы средние века ни стояли сейчас на дворе, даже вера в колдунов и чудеса, тоже должны иметь какой-то предел. Вот лежат перед ним два покойника. Немаленькие мужички. Один – так и вовсе здоровяк. Абсолютно обескровленные. То есть, как минимум, полведра крови куда-то из них делось. В случае с Рунным клинком всё ясно – он её выпивает. Каким образом – дело десятое, но в этом никто не сомневается. Однако сейчас клинок мирно висит у меня на бедре и в разборке участия не принимает. Так что перед Вопрошающим во весь рост встают два вопроса.

Вопрос первый – как были убиты оба мужика? Не клинком – это ясно. Но чем и как? Синяков и оторванных рук-ног не наблюдается. Да и драки никакой тоже не было.

Вопрос второй – куда делась кровь?

Ответ на них лежит, вроде бы, на поверхности. Их убил Серый, он же и кровь выпил. Тем паче, что я это сам и подтверждаю.

Но поверить в такие сказки?

Ладно, для всего ордена – Серый, это исчадие ада, жуткий убивец и вообще, запредельный злодей. Колдовство его не берёт, яды, как они теперь знают, тоже. А вот является ли колдуном он сам?

Неизвестно. Церковь, во всяком случае, на этот счет не возникает. Стало быть, у них таких данных нет.

А у ордена? Что могут знать его тайные руководители о своём извечном противнике? О таких, внезапно возникших у него способностях?

С одной стороны – тут ничего невероятного нет. Хозяин т а к о г о оружия, априори должен быть человеком необычным. Но, насколько необычным?

С другой стороны – таких слухов про Серых я не слышал. И никто, из моего окружении, тоже про подобные штуки не рассказывал. Значит ли это, что таковыми качествами Серые не обладают?

Не факт...

А мужик молчит. Здорово его из колеи вышибло! Ладно, надо брать быка за рога. Покуда он, этими самыми рогами, махать не стал. Мне-то данный товарищ живой нужен. Во всяком случае – пока.

– Ну что? Долго молчать будете?

– Зачем вы пришли?

– Здрасьте! А кто про флаг на башне говорил? На встречу набивался? Я что ли, вас разыскивать начал?

На лице адепта появляется осмысленное выражение. Слава богу, очухался!

– Но... наши братья не вернулись.

– Какие-такие братья? Откуда не вернулись?

– Из замка.

– Ну, а я-то здесь при чём? Мало ли кому они на хвост успели ещё наступить? Или здесь вся округа лобызает их в обе щёки?

– А откуда вы знаете про харчевню?

– Мне подбросили письмо. Самым подлым образом положили его на стол в моём кабинете! Вообще-то – это наглость!

– Но... в письме был другой текст.

– А я и не говорил, что письмо было одно! В первом написали про флаг, а вот во втором – про харчевню и какую-то рыбу.

– Как погибли наши братья?

– Какие? Те, что решили по мне пострелять? Странный вопрос. Также как и эти, – киваю на трупы на полу. – Очень, кстати говоря, вовремя. У меня уже стал наступать голод.

– Вы что – пьёте кровь убитых?!

– Я что – так похож на сумасшедшего? Нет, конечно. Но... она куда-то пропадает из тел. Хотя, не скрою, сил это мне прибавляет. И настроение улучшается.

– И что же, – в глазах собеседника проявляется интерес, – вы так можете... каждого?

– Не знаю. Пока что никому отбиться не удалось.

– Как же это происходит?

– А вам зачем? Лишние познания умножают скорбь! Меньше знаешь – крепче спишь! Вы меня для чего искали? Диспут ученый вести? Так это не по адресу!