Экипаж Меконга - Е Войскунский

Кроме того, нужно было подыскать подходящий участок моря: достаточно уединенный, чтобы скрыть ответственный опыт от любопытных глаз, и в то же время достаточно снабженный электроэнергией. Инженеры Костюков и Потапкин уже вторую неделю мотались по ближним побережьям в поисках такого участка. Осторожный Колтухов на всякий случай послал их даже на восточный берег посмотреть, не найдется ли там чего получше.

Думая о тех краях, Борис Иванович испытал неодолимое желание перечитать "Кара-Бугаз". Он взял с полки коричневый томик Паустовского - и мысленно унесся к мрачным плоским берегам, покрытым бело-розовыми отложениями мирабилита.

- ...Не хотела я этого, а все же придется покупать телевизор, - говорит Ольга Михайловна.

Звонок. Поджав губы, она идет открывать.

Входит Колтухов, на ходу расстегивая воротничок и оттягивая галстук. Он садится, вставляет в рот папиросу и начинает рассказывать о том, как сегодня вдрызг разругался с управляющим строймонтажным трестом.

- Чай будете пить? - сухо спрашивает Ольга Михайловна.

- Обязательно. - Колтухов окутывается дымовой завесой. - Слышишь, Борис? Я ему говорю: вы мне со сроками не крутите, я в ваши мысли проникаю отличнейшим образом. И что ты думаешь? Он уставился на меня и спрашивает этак, с опаской: то есть как проникаете? - Колтухов смеется дребезжащим смешком.

Привалов усмехается:

- После истории с Опрятиным проницаемость у всех на языке.

- Еще бы! - замечает Ольга Михайловна, наливая чай в стаканы. - По всему городу ходят слухи о человеке-призраке. Садитесь к столу. Борис, отложи книгу. Не могу понять, - продолжает она, - как он сделал себя бестелесным? Борис говорил, что на острове у него было какое-то устройство. Хорошо, согласна. Но в кабинете у следователя ведь не было этого устройства? Или он уже с острова приехал в таком... бестелесном виде?

- У него был чемоданчик, - говорит Колтухов, с интересом приглядываясь к арахисовому торту. - По-видимому, портативная установка. Жаль, в таком состоянии, что ничего не удалось понять. Перемешалась, понимаете ли, с асфальтом.

- Должно быть, он выронил чемоданчик, когда на него наехал грузовик, говорит Привалов. - Поэтому и прекратилась проницаемость... Как он? Не пришел еще в себя?

- Нет, - отвечает Колтухов. - Тяжелый шок. Руку по плечо отняли, несколько ребер переломано...

- Ужасная история! - вздыхает Ольга Михайловна. - И этот Бенедиктов так страшно погиб... Как могло на фотографии получиться его тело, скрытое в бетоне?

- Тоже пока загадка, - говорит Привалов. - Старик Бахтияр полагает, что превращенное по их методу вещество давало жесткое излучение, действующее на фотопленку.

- Ужасно! - повторяет Ольга Михайловна. - Просто не укладывается в голове, что Опрятин мог совершить убийство. Так жестоко, хладнокровно...

С минуту все трое молчат. Затем Колтухов отодвигает недопитый стакан, лезет в карман за папиросами.

- Не верю я, - говорит он, занавешивая глаза мохнатыми бровями. - Не верю в убийство. Знаю Опрятина. Замкнутый человек, со странностями, характер тяжелый, но - убийство? Как хотите - не верю.

- Отчего же тогда погиб Бенедиктов? - спрашивает Привалов. - Ведь доказано, что он погиб до извержения вулкана...

- Не знаю. Несчастный случай какой-то. Сложная установка, превращенное вещество, высокое напряжение... Мало ли что? Вспомни мизинец Горбачевского.

- Бенедиктов никак не мог сам включить установку.

Колтухов молчит. Дымит папиросой.

- И потом, - продолжает Привалов, - поведение Опрятина у следователя... Если он невиновен, зачем было врать?

- Мне очень хочется, - помолчав, говорит Колтухов, - зайти в эту... как ее... электрофизиотерапевтическую... тьфу, не выговоришь... В больницу, где он лежит.

- Не пустят.

- К нему - конечно... Там, видишь ли, работает знакомый медикус, мы в сорок втором в одной части служили. Поговорить с ним хочу. Как и что... Давай сходим завтра, а?

В палату к Опрятину не пускали по двум причинам. Во-первых, он лежал в беспамятстве: тяжелый шок еще не прошел. Во-вторых, он находился под следствием по подозрению в убийстве Бенедиктова Анатолия Петровича, биофизика, кандидата наук.

Все это сообщил Привалову и Колтухову пожилой добродушный врач, давний приятель Павла Степановича. Заложив руки за спину, в распахнутом белом халате, он ходил по кабинету и рассказывал, перемежая речь задумчивыми паузами:

- Случай из ряда вон... Что произошло в организме в результате изменения связей вещества? Не знаем... Физиологическая загадка, дорогие товарищи... Изучаем, конечно. Клинически - очень сложная картина. Резкие сдвиги в формуле крови... Я бы сказал - скачкообразные... Ну, и другие странности... На спине, например, - темная пигментация странной формы. Похоже на геометрический узор... Исход? Ничего нельзя сказать определенно. Пока удается поддерживать деятельность сердца, но что будет дальше... Врач развел руками. - Не знаю. Глубочайшее, небывалое потрясение...

Возвратившись домой, Привалов засел за расчет подводных излучателей. Работа что-то не клеилась. Он взял томик Паустовского и лег на диван. Глаза скользили по строчкам, но их смысл почему-то не доходил до Бориса Ивановича.

Странный геометрический узор на спине... Это беспокоило Привалова. Это наводило на размышления.

Он постоял на балконе под жарким солнцем полудня. Потом решительно направился к телефону, разыскал в справочнике номер больницы и, вызвав давешнего врача, попросил его подробнее рассказать об "узоре" на спине Опрятина.

- Пожалуйста, - несколько удивленно ответил врач. - Темные пятна цвета загара. Какие-то линии и зигзаги на фоне, знаете ли, этакого восходящего солнца.

- Благодарю вас. - Борис Иванович положил трубку и взволнованно заходил по комнате. Порылся в книжных полках, перелистал несколько книжек. Затем позвонил Ольге Михайловне в библиотеку. - Оля ты скоро придешь?.. Как всегда? Принеси, пожалуйста, все что есть в вашей библиотеке про молнию. Про мол-ни-ю. Да-да, про обыкновенную молнию.

А ранним вечером Привалов, тяжело дыша после быстрого подъема по лестнице, вошел в квартиру Колтухова. Павел Степанович, поливавший цветы на балконе глянул на него и обеспокоенно спросил:

- Что еще случилось?

- Павел, ты слышал, что молния иногда оставляет следы на теле жертвы? выпалил Привалов.

Это случается редко, но - случается: молния оставляет на стене дома или на теле человека характерные следы. Обычно эти следы представляют собой многолучевую звездообразную фигуру, но бывает и так, что на коже человека получается как бы фотография окружающей обстановки. Иногда на коже остается отпечаток предмета, находящегося в кармане: ключа, монеты...