Банкир - Лесли Уоллер

– Вы не рискуете?..

– Я был очень осторожен. И он будет еще более осторожен. Это в его интересах. Если бы я сказал вам его имя, вы бы сразу поняли. Главное в следующем: если вы хотите уйти, он может гарантировать… я хочу сказать гарантировать… пост, равный или даже более ответственный, с гораздо большей свободой и почти неограниченным бюджетом.

– Вы говорите о Вестинг…?

– На данном этапе я ни о чем не говорю. Он сказал только то, что я сейчас вам передал. Ну? Какое впечатление это на вас производит?

– Но, не зная имени другой компании, как я могу что-либо ответить?

Доведенный, что называется, до белого каления, Палмер вздохнул. Разговор оказался слишком долгим, а телефон мог прослушиваться. К тому же Палмер должен был сделать еще несколько звонков, прежде чем…– Гаусс, никто не просит вас слепо связывать себя. Меня интересует ваше отношение к идее в целом. Положительно ли вы относитесь к ней?

– Ну, конечно, положительно.

– Прекрасно.

– Как скоро, по-вашему, я?..

– Не имею понятия,– прервал его Палмер. Едва услышав в голосе Гаусса заинтересованность, он стремился теперь закончить беседу и оставить немца в мучительном беспокойном ожидании.– Я очень доволен вашей реакцией. Немного усилий, и мы сможем освободить вас.– Палмер засмеялся: – Так сказать, еще раз.

– Это вопрос дней? Недель? Месяцев? Я должен знать…

– Как только я узнаю, узнаете и вы,– пообещал Палмер.– А сейчас я должен попрощаться, Гаусс. А вернее, auf Wiedersehen.– Он быстро повесил трубку и затянулся сигаретой.

Теперь было немного больше 10.15. Палмер заказал следующий личный разговор. На этот раз – с городом в Новой Англии. И снова та же проблема – поиски пригородного домашнего номера. К телефону подошла женщина.

– Междугородная вызывает генерала Хейгена,– объявила телефонистка.

– Он… кто его просит, извините?

– Вудс Палмер,– ответил Палмер.

– Секундочку, я посмотрю…

Женщина, очевидно, отошла от телефона.

Палмер решил, что, даже если Хейген и спит, пора ему просыпаться. Сколько ему сейчас, 58 или 59? Еще не слишком стар, чтобы так долго валяться в постели.

– Алло? – произнес сонный голос.

– Генерал Хейген? – спросила телефонистка.

– Я.

– Говорите, сэр.

Палмер открыл было рот.

– Это который Вудс Палмер? – первым начал Хейген.

– А скольких ты знаешь, Эдди?

– Боже, я забыл о смерти твоего отца. Мне очень жаль, Вуди.

– Это было давно. Теперь я в Нью-Йорке.

– Я знаю. Я был несколько раз в городе, все собирался зайти, да мне все казалось, что ты чертовски занят грабежом честных граждан, чтобы уделить время старому неудачнику. Как они там с тобой обращаются?

– Эдди, тебе когда-нибудь вот так, как гром среди ясного неба, звонил какой-нибудь старый армейский приятель, чтобы предложить кое-что просто из любезности.

– Н-нет,– осторожно ответил Хейген.– И ты также.

– Ошибаешься. Ты еще никем не заменил Ааронсона?

– Ты же знаешь, что нет.

– Трудно найти человека с такими знаниями?

– Не растравляй рану. Кто у тебя в кармане?

– Человек с фантастическими идеями. У него лабораторно подтвержденные данные. Нечто очень новое.

– У него есть имя? Или ты боишься, что я его не знаю?

– Я боюсь, ты не сможешь заплатить ему того, что он стоит.

– У нас не такая уж маленькая компания.

– Если ты не можешь начать с 70 тысяч плюс акции, тогда давай поговорим о твоей семье или о гольфе. Забиваешь ли ты восемнадцать?

– Черт побери, это слишком дорого.

– Но не за то, что у него есть.

– Сможет ли он взять это с собой в случае своего ухода оттуда?

– До сих пор это было частное исследование,– объяснил Палмер.

– Без шумихи и все прочее, нам не нужны судебные процессы.

– Твоя осторожность достойна похвалы. Забудем про наш разговор. Как поживает Маргарет?

– Оставь Маргарет в покое. Как там его чертово имя?

– Это наш старый друг, Эдди. Я однажды привез его к тебе на «джипе».

– Ты шутишь. Который из трех?

– Самый старший.

Хейген помолчал.

– Понимаю.– Еще одна пауза.– Кто-то продает тебе воз протухшего утильсырья, Вуди. Он не стоит даже тридцати тысяч, и, уж конечно, без акций.

Палмер усмехнулся: контрпредложение было ниже, чем он ожидал.

– Ладно, Эдди,– весело сказал он.– В следующий раз, когда будешь в городе, позвони. Хотелось бы тебя увидеть. Передай мой привет Мар…

– Чепуха. Сорок тысяч. Никаких акций.

Десять минут спустя разговор закончился на пятидесяти тысячах. Палмер сверился со своим планом и набрал прямой номер.

– Джейн, это Вудс Палмер.

– Дорогой, у вас все в порядке? – спросила тетка Эдис.

– Все прекрасно. Все здоровы. Эдис передает привет. Тим дома?

– Боже мой, нет. Он в Паско.

– Паско, штат Вашингтон?

– Да, в каком-то отеле. Он всегда там останавливается, когда приезжает в Паско. Я понятия не имею, как он называется, но это…

– Сейчас там семь утра, не так ли?

– Дорогой, откуда я знаю. Я никогда не звонила ему.

– Может случиться, чтобы он встал так рано?

– Может быть. А ты?.. Ты собираешься ему звонить?

– Да.

– Зачем, дорогой?

– По делу, Джейн.

– Странно.

– Очень. Ну, спасибо, дорогая. Эдис тебе позвонит. А сейчас, до свидания.

– До свидания, дорогой. Вудс! Вудс!

Палмер нажал на рычаг и тут же отпустил его, чтобы Джейн не смогла перезвонить. Секунду спустя он набрал номер междугородной и сообщил телефонистке все известные ему данные о пребывании Тима Карви в Паско.

Во втором отеле дежурный администратор сонно признал наличие такого субъекта. Вскоре муж Джейн поднял трубку. Палмер заговорил, опережая телефонистку.

– Это Вудс Палмер, Тим.

– Черт возьми, что ты делаешь в Паско?

– Я в Нью-Йорке. Я…

– Ты звонишь из Нью-Йорка? – удивился Тим.

Телефонистка отключилась.

– Прости, если разбудил.

– Я проснулся уже несколько часов назад,– прервал Тим.– Ну, во всяком случае, несколько минут. Слушай. Что-нибудь с Джейн? Что случилось?

– Совсем нет. Я только что разговаривал с ней. Она объяснила, где тебя найти. У нее все в порядке. Понимаешь, мне нужна кое-какая информация, и ты единственный из всех моих знакомых в курсе дела. Это… С чего бы начать? Мужчина, ученый. Бывший подданный вражеской страны, ныне гражданин США. Нанят в частном порядке фирмой с крупными правительственными контрактами. Он хочет принять предложение другой фирмы, тоже имеющей правительственные контракты. Может ли что-нибудь воспрепятствовать ему, кроме его собственных обязательств по контракту?

Молчание на другом конце провода. Потом:

– Какое отношение это имеет к тебе?

– Обе фирмы имеют дело с нами.

– Это не причина, старина.

– Тим, разве то, о чем я спрашиваю,– секретная информация? – нетерпеливо спросил Палмер.

– Вовсе нет. Просто меня всякий раз настораживает, когда руководитель исследовательских работ вдруг перескакивает с одного места работы на другое.

– Перескакивает? Он сидит на одном и том же месте уже почти пятнадцать лет.

– Причина перехода?

– Больше денег, больше свободы.

– Я не думаю, что он…

– Тим, меня больше всего интересует следующее: обладает он теми же правами, что и всякий гражданин США? Или для такого случая найдется какая-нибудь двусмысленная статья закона, привязывающая его к данному месту работы?

– У нас свободная страна, старик. Даже для него. Но я должен сказать, что любое движение на высшем уровне немедленно возбуждает интерес Пентагона и правительства. Он ведь не какой-нибудь машинист или сварщик.

Палмер чуть улыбнулся.

– Я вовсе не хочу подставить кому-нибудь ножку,– соврал он,– но я не думаю, что он столь уж важная фигура.

– Что ты знаешь о таких вещах,– возразил Карви, и Палмер почти увидел, какое самодовольное выражение появилось на лице Тима при этих словах.– Большинство гражданских не могут знать, понимаешь. Часто сам ученый понятия не имеет, какой частью общего дела является его работа. Эта информация доступна очень небольшому кругу людей, и, конечно, они не станут ее разглашать.

– Ты один из них?

– Зачем спрашивать то, что и сам прекрасно знаешь.

Твердый, почти британский акцент послышался в произношении Тима. Палмер узнал все, что хотел, но не мог отказать себе в удовольствии поддразнить Тима.

– Значит, ты мог бы… встать на пути в подобном случае? – спросил он.

– Ну, конечно, мог бы. Я не хотел бы думать,– добавил Тим, переходя на характерную для англичан насыщенность речи сослагательными наклонениями,– что один из моих родственников мог бы предположить что-нибудь иное.

– Кажется, я твой племянник, троюродный,– вставил Палмер. Он помолчал.– Во всяком случае, дядя Тим, спасибо за уделенное мне время.