Красные гиганты. История советского баскетбола - Марк Брет Кано

порвался бы. Чтобы предотвратить это, следовало вообще на год уходить из баскетбола. Но как я мог бросить играть за ”Жальгирис“ и сборную?! Когда был молодой, о том, что надо поберечься, особо не задумывался» [227].

Казалось бы, восстановление шло хорошо, но в августе произошла новая катастрофа – баскетболист оступился на лестнице. Пытаясь удержаться от падения, он навалился всем весом на только что прооперированную ногу и снова порвал ахиллово сухожилие: «Через три месяца я снова порвал ахилл, я был в санатории и поскользнулся…» [189].

Роберт Эдельман: «Знаете, как Сабонис получил травму во второй раз? Ему позвонили, но телефон находился не в его комнате, а на другом этаже. Он спустился по лестнице на костылях, что было опасной затеей, и упал» [198].

Доктор Виткус провел еще одну экстренную операцию: «Каждая из двух операций длилась несколько часов. Разорванное сухожилие пришлось сшивать очень тонкими синтетическими нитями, чтобы оно могло выдерживать большие нагрузки, например, вес 120-килограммового мужчины. Мы не можем загадывать, что будет дальше, но восстановление должно пройти гладко. Если у него будет новый разрыв, то спорт для Арвидаса закончится раз и навсегда» [228]. Две столь серьезные травмы одной и той же ноги за столь короткий промежуток времени представляли огромный риск для его карьеры, и будущее Сабониса было под вопросом.

Тренировки и игры с «Ястребами» (Hawks) в США (июль 1987 г.)

С момента возвращения в национальную сборную у Гомельского была только одна навязчивая идея: олимпийское золото. Во-первых, это был единственный титул, отсутствовавший в его послужном списке наград, и, кроме того, самый важный из всех. Во-вторых, Папа был обречен на скитания в чистилище, пока не отомстит за обиду на Играх в Москве-80. Как и все остальные, он понимал, что это означает, что необходимо одержать победу над США, олимпийские команды которых всегда были значительно сильнее тех, что они посылали на чемпионаты мира и другие международные соревнования. Неожиданно помощь, в которой Гомельский так нуждался, чтобы остановить хозяев, пришла от его главного соперника в лице Теда Тернера.

Американский магнат, основатель телеканала TBS и владелец клуба «Атланта Хокс», воспользовался обновленной политической обстановкой в СССР для создания своего бизнеса и имел важные связи в Кремле. Тернеру с самого начала было ясно, что мир спорта – идеальный инструмент для прокладывания пути. В 1985 году он учредил Игры доброй воли – международные соревнования в стиле пропущенных Олимпийских игр, целью которых было наведение мостов между культурами сверхдержав и ослабление напряженности времен холодной войны. Первые соревнования прошли в Москве в 1986 году с участием США и СССР и транслировались, разумеется, телеканалом TBS. Тернер также использовал «Атланту Хокс» для укрепления своих приятельских отношений с Советским Союзом, выбравшей советских игроков на драфте (Сабониса в 85-м, Волкова и Тихоненко в 86-м). Это случилось, несмотря на то, что в то время вероятность их попадания в NBA была нулевой. В рамках плана Тернера по сближению двух сверхдержав с помощью спортивных мероприятий (и чтобы угодить Москве) «Ястребы» Майка Фрателло в августе 1987 годупригласили группу советских спортсменов тренироваться и играть с ними. Таким образом, была сформирована смешанная команда, которая должна была играть против профессиональных команд.

Сокк: «После Евробаскета в Греции шесть игроков – Волков, Тихоненко, Марчюлёнис, Жуканенко, Гоборов и я – были отправлены в Штаты. Там мы играли и тренировались с командой ”Atlanta Hawks“» [214].

Тихоненко: «В ”Ястребах“ были такие игроки, как Доминик Уилкинс, Гленн Риверс, Спад Вебб. Это была идея Гомельского, который поехал с нами» [115].

Турне продолжалось чуть менее двух недель и охватило четыре города: Атланту, Лос-Анджелес, Сиэтл и Милуоки, причем в последнем из них – для рекламы первого чемпионата McDonald’s Open. Баскетбольная химия между американскими и советскими игроками возникла сразу же, несмотря на то, что вторые практически не говорили по-английски.

Доминик Уилкинс: «Языковой барьер не является проблемой, когда мы выходим на площадку. Игра есть игра. Тренеры отлично справляются, общаясь с ними. Мы показывали им, как играть, они сразу же учились» [229].

Сокк: «Они показали нам все очень подробно, продемонстрировали видео… нам и не нужно было много понимать по-английски» [214].

Марчюлёнис: «Майк все красиво объяснял, руками и жестами, чтобы мы понимали. Они нам очень помогли» [135].

Майк Фрателло: «Как только они получат разрешение, то кто-то из них обязательно присоединится к местной команде. Они защищаются лучше, чем большинство наших студентов. Это часть их системы, и они совсем не эгоисты» [230].

Консервативные круги американского баскетбола критиковали такой «обмен» идеями, тренерскими методиками и общение с «врагом», а раздраженный Джон Томпсон, тренер олимпийской сборной, отправляющейся в Сеул, заявил в телеинтервью, что это «очень полезно для наших соперников».

Гомельский, который даже снимал тренировки на видео, чтобы использовать каждый шанс в Америке по максимуму, надел овечью шкуру и продемонстрировал все свои навыки дипломата: «В это было вложено много души. Если бы все понимали друг друга так же хорошо, как мы, мир жил бы в мире <…>. Баскетбол – это как музыка. Все ее понимают, особенно если так хорошо играть, как эти парни» [230].

Он даже позволил себе начать «продавать» своих подопечных, хотя и четко обозначил правила игры: «Я знаю, что в NBA есть три немецких игрока. Мои парни намного лучше. Но разрешение должна дать федерация. Когда ведешь переговоры на индивидуальной основе, все это бесполезно» [230].

По мнению игроков, это был колоссальный опыт, который помог им подготовиться к Олимпиаде, лучше понять американцев и избавиться от страха перед ними.

Марчюлёнис: «Тренировки с Майком Фрателло оказали огромное влияние на команду. Понимание игры, основ… Все было по-другому: переходы, работа ног, защита… Все эти вещи нам не объясняли в СССР, и мы учились им у Фрателло. Волков, Тихоненко и я очень сильно повысили свои навыки [135].

Сокк: «Тренировки с ними, просмотр всех этих упражнений… все это придало нам уверенности перед Играми» [214].

Тараканов: «Фрателло уделял много внимания мельчайшим деталям, таким, которые нам никогда не объясняли. На тренировках мы много играли, но дома нам не говорили, как ставить ноги, корпус, как защищаться…» [231].

Тихоненко: «Было очень тяжело. У нас были сложные тренировки в клубе, в сборной… но с ”Атлантой Хокс“ это было нечто другое» [115].

Волков: «Это был невероятный опыт и поворотный момент в моей карьере, потому что я увидел, что такое тренироваться с американским профессионалом Майком Фрателло. Он был уникален в том, как он проводил занятия и как все объяснял.