Столетняя война. Том III. Разделенные дома - Джонатан Сампшен

Рогана, Иоанн IV почувствовал себя достаточно сильным, чтобы обойтись без Калвли и Перси и отправить флот обратно в Англию. 16 августа собравшиеся бретонцы слушали в переполненной церкви францисканцев зажигательную речь, в которой герцог поведал о несправедливости, которую он претерпел от рук Карла V, и решительно отстаивал историческую независимость герцогства. Жанна де Пентьевр тоже выступила перед собравшимися, чтобы поддержать его. Было объявлено о планах создания армии для удержания Бретани против французов. Из свит присутствующих было обещано собрать почти 1.000 человек. Только один Роган выделил 300 человек.

20 августа Иоанн IV вошел в Ренн, главный город восточной Бретани. Его капитан, Тома де Фонтене, бывший офицер двора Карла V, не был подписантом лиги, но одним из первых предложил свою покорность. Он лично открыл ворота по прибытии Иоанна IV. Заняв Ренн, Иоанн IV начал вести себя как настоящий правитель. Были созданы зачатки администрации. Герцогским чиновникам во всех частях герцогства были разосланы инструкции. Была предпринята попытка решить проблему хронической нехватки средств у повстанцев путем удвоения ставки подымного налога. Все имеющиеся войска были призваны собраться перед маршалами Иоанна IV в Ванне. Из Ренна Иоанн IV отправился в месячный поход по своему герцогству, проехав через большой фьеф Пентьевр на севере, обширные владения Рогана в центре и вдоль южного побережья, а 26 сентября он с триумфом вошел в Ванн. Иоанн IV пробыл в Бретани менее двух месяцев[517].

Советники Карла V в Монтаржи издалека наблюдали за этими событиями с растущим недоверием. Уже в начале августа против Бертрана Дю Геклена были выдвинуты обвинения в предательстве и попустительстве бретонцам. Бюро де Ла Ривьер был главным среди недоброжелателей коннетабля. Он, вероятно, сказал бы то же самое об герцоге Анжуйском, если бы осмелился. И правда, ни один из двух главных исполнителей королевской политики в Бретани не был расположен к деятельности. Коннетабль не желал новой гражданской войны в Бретани. Не желали этого и его сторонники, которые в течение осени дезертировали от него с угрожающей скоростью. Дю Геклен поддерживал контакты с лагерем повстанцев и искал возможности для компромисса. Он даже прибыл на берег в момент отплытия английского флота, чтобы поговорить с сэром Хью Калвли у кромки воды. Эти два человека были старыми врагами-друзьями. Дю Геклен был пленником Калвли в бретонских войнах 1350-х годов и его соратником по оружию в Кастилии в следующем десятилетии. Они были людьми одного склада ума и всегда хорошо ладили. Англичане, по словам Дю Геклена, были готовы рассмотреть возможность решения проблемы путем переговоров. Первые попытки к примирению из лагеря Иоанна IV достигли герцога Анжуйского в середине августа, когда два видных члена Бретонской Лиги явились к нему с предложениями. Реакция Людовика неизвестна, но он, конечно, не отверг их сразу. Он явно не спешил прибегать к силе. Герцог не покидал Монтаржи до третьей недели августа, а затем несколько дней простоял в Анжу, пока герцог Бурбонский и его люди бесполезно проводили время на бретонской границе. Когда в конце месяца герцог Анжуйский, наконец, вернулся в Понторсон, он начал долгую серию переговоров с бретонцами.

17 октября 1379 года, без каких-либо серьезных столкновений, было заключено перемирие, первоначально на месяц, чтобы дать возможность провести конференцию между сторонами. По условиям этого соглашения обе стороны согласились подчиниться посредничеству герцога Анжуйского и давнего покровителя Иоанна IV  Людовика Мальского, графа Фландрии. По форме ничего не было решено. Но все знали, что указ о конфискации герцогства был лишь формальностью. 18 ноября 1379 года французская армия в Понторсоне была распущена, и больше никаких действий против бретонцев не предпринималось. Французское правительство сохранило один значительный город, Сен-Мало, и несколько небольших гарнизонов, разбросанных по восточной Бретани. Кроме Бреста, который по-прежнему надежно удерживали англичане, и Нанта, который отказался иметь дело с любой из сторон до тех пор, пока исход дела не будет ясен, вся остальная часть полуострова находилась в руках Иоанна IV. Если верить воспоминаниям одного старика, записанным много лет спустя, Бертран Дю Геклен считал, что это поражение стоило ему доверия короля. Он даже попытался вернуть королю свой меч коннетабля[518].

Если для французов бескровный триумф Иоанна IV стал поражением, то для англичан, по иронии судьбы, он оказался не менее проблематичным. Герцог вернул себе почти всю Бретань при очень незначительной помощи с их стороны, а с Бретонской Лигой не было достигнуто никакого соглашения о будущих операциях против французской короны. Английские советники Иоанна IV, Эббербери и Скирлоу, следовали за ним по его герцогству до середины сентября, после чего они вернулись в Англию с пустыми руками. В сложившейся ситуации Иоанну IV было крайне невыгодно даже пальцем пошевелить против короля Франции. После заключения перемирия с герцогом Анжуйским он был не в состоянии сделать это. Это оставляло статус большой экспедиционной армии Англии весьма неопределенным. Реквизиция судов велась с июня, но войска не набирались из-за отсутствия средств на выплату авансов. 9 сентября в Вестминстере собрался еще один Большой Совет, чтобы пересмотреть военные планы правительства в свете продолжающихся проблем с подушным налогом. Численность армии для Бретани была сокращена на две трети — с 4.000 до 1.300 человек, а ее стоимость — менее чем наполовину от первоначальной сметы. Когда сообщения о событиях в Бретани достигли Англии, произошли дальнейшие изменения. Командование собираемой армией перешло от Иоанна IV к маршалу Англии Джону Арунделу, а пункт назначения был изменен с Сен-Мало на Брест. Никто, похоже, не приложил усилий для обозначения стратегической цели, которую теперь должна была достичь эта армия[519].

* * *

В любом случае, другой, более необычный проект теперь конкурировал с Бретанью за внимание Совета и ограниченные ресурсы Казначейства. Он возник в результате характерно хитрых сделок между министрами короля и видным французским военнопленным. Это была романтическая история. Валеран де Люксембург, граф Сен-Поль, был опрометчивым молодым человеком, попавшим в плен в стычке в Па-де-Кале в 1374 году. Ему с большим трудом удалось выкупиться, отчасти потому, что он был одним из самых богатых территориальных магнатов Пикардии и его пленители ожидали большой выкуп, а отчасти из-за нежелания французского правительства обменять этого неопытного солдата на более знатных пленников. Все больше возмущаясь своей судьбой, Сен-Поль был куплен, продан и, наконец, приобретен королем, который позволил ему жить при дворе в Виндзорском замке. Там он влюбился в молодую вдову Матильду Куртене, "прекрасную даму всей Англии", по словам Фруассара. Матильда была единоутробной сестрой Ричарда II, дочерью от предыдущего брака его матери с сэром Томасом Холландом. Общественное мнение не одобряло этот брак, и королева-мать разделяла это мнение. Но у членов Совета были свои планы. Они согласились отпустить графа за 100.000 франков (16.666 фунтов стерлингов) и