Сочинения - Александр Радищев

Филарет и Феозва, упражняяся в воспитании своих детей, следовали примеру отшедших к богу старцев в угощении пришельцев и в снабжении нищих. Дети их преду спевали в учении и добрых поступках и, пришед в совершенный возраст, вступили в супружество купно по воле родителей своих и следуя своей склонности. И Филарет и Феозва наслаждалися, видев благие успехи во внучатах. Все жили в одном родительском доме, ибо Филарет, отдавая дочерей своих в супружество, избрал себе в зятья юношей богатых добрыми качествами паче, нежели имуществом.

Благословил бог Филарета богатством, и казалося, чем он был щедролюбивее, тем имение его множилось, Плодоносные годы, доброе хозяйство и рассмотрительное земледелие одаряли его обильнейшими жатвами. Честность, верность и счастие в торгу воздали ему сотичную мзду от употребленных капиталов…

Ангел тьмы. Отрывок из поэмы «Ермак»*

И се древний возмутитель небесных сил подъемлет из мрачного своего обитания огромное свое чело, излучистыми морщинами препоясанное, но яко волны обширного океана, то досязающие зыбями своими до дна моря при напряжении бури и вихря, то изглажающиеся при отишии и зерцаловидные. Развесистые брови закрывают сверкающие очи, на коих обитает лесть, неистовство, обман, исступление, лжесмехи, коварство и ярость; изрыгающие, егда вещает, ложь, смерть и проклятие; еже зажаты, житель всегдашния нощи и отец призраков, терзаемый бессонницею вечною, едва возмогает отвыкшие от света разверзти вежды. Но яко стрела, мощною древнего парфянина рукою на луке задержанная, мгновенно излетает, парит по воздушной долине, едва оком в полете преследуемая, или паче, яко заключенный в медное жерло шаровидный чугун внезапу громорождающим смешением из заклеп своих исторгается, громовым треском и блистанием молнии сопутствуемый, свистит, несется, визжит, рассекает вихрящийся воздух окрест его, ускользая от преследующего ему ока, — и, едва вообразить возможем, он меты уже достиг. Тако отец мятежа, неустройства и суеверия, отрясая с главы своей темноту, едва напряг сильные на злодеяния мышцы, уже возлетел, яко вихрь порывистый, на вершину Уральского хребта. И се жизненность восстенала, ощутив приближение своего непримиримого врага, удалилась от места, идеже он восседал. Острые верхи гор обнажилися и покрылися льдяною корою на веки. Кремнистые гор сердца вострещали под тяжкою его пятою, разверзлись и необъятные в недрах сотворили хляби. И се стихии, ощутив пустоту и пространство, внезапу стремятся на равновесие. Легчайшая из стихий, огнь, возвиваясь от среды земныя, летит вихрящася к ее поверхности, разъяренная в полете облаком, который он пожирает, горя. Тяжкая из стихий, вода, расторгнув состав земли и пресытяся ее растворов, катится отягченная от лица обиталища животных в разверстый зев. Встречаются ненавидящиеся взаимно сии вещественности начала, но духом жизни в составе ее укрощаемые, встречаются и паче древних исполинов, устремлялся яростны одна на другую, не яко сложенные тела ударяемые, но проницая одна другую во внутренности своей растворяемы, ботеют, множатся. Уже каждая капля воды, уже малейшая искра возрастают тьмократно, расширяются и, тесны окружить неизмеримые недра земноводного, упирают в них, жмут, возносят, разметают и, не находя ни укротительныя прохладности, ни места на растяжение, колеблют всю внутренность, свергают горы, изглаживают долины, отверзают хляби и пропасти и в бешенстве своем грозят природе, являя ей разрушение. Радость на единое мгновение возродила в нем древний образ Ангела света. Но радость сия была радость беснования, не могла не позыбнуться; уже паки сердце его колеблется завистию и алчбою зла, подобно сердцу властолюбивого завоевателя, стремящегося на покорение вселенныя; уже взоры его новою блистают яростию, яко до белизны раскаленное железо, стреляя в окрест кипящие искры: уста дрожат и пенятся, трясутся все члены, и, яко при нашествии незапныя тучи облако, рассеченное молниею, низвергает мгновенно смерть с ужасным треском, — тако враг природы, возвыся грозящий глас, вещал.

Комментарии

Судьба литературного наследия А. Н. Радищева драматична. При жизни автора значительная часть его сочинений не публиковалась, многое по разным причинам было утрачено, а крупнейшее его произведение — «Путешествие из Петербурга в Москву» — запрещено и уничтожено.

После трагической кончины Радищева сыновья писателя собрали уцелевшие произведения отца и составили из них «Собрание оставшихся сочинений покойного Александра Николаевича Радищева» (ч. 1–6, М., 1806–1811), причем один том, в который входили «Путешествие» и ода «Вольность», был запрещен цензурой.

Последующие разыскания к собранию прозаических и поэтических произведений Радищева добавили немногое. Своего рода итоговым стало трехтомное Полное собрание сочинений Радищева, изданное Институтом русской литературы (Пушкинский дом) АН СССР (М.-Л., 1938–1952). Помимо безусловно принадлежащих Радищеву сочинений в это издание был включен ряд приписывавшихся ему с разной степенью достоверности произведений. В ходе дальнейших исследований убедительными аргументами подтвердилась принадлежность Радищеву «Отрывка путешествия в *** И*** Т***», но доказано, что автором оды «Древность» был П. А. Словцов. В последнее время возникли весьма серьезные сомнения в авторстве Радищева относительно «Беседы о том, что есть сын отечества», введенной в состав его сочинений без сколько-нибудь серьезной атрибуции.

В первый раздел настоящего издания включено «Путешествие из Петербурга в Москву»; во второй — остальные художественно-публицистические прозаические сочинения Радищева; в третий — все достоверно принадлежащие его перу произведения в стихах; в четвертый — крупнейший философский труд, трактат «О человеке, о его смертности и бессмертии»; в пятый — избранные письма к А. Р. Воронцову. В Приложениях помещены два важнейших биографических документа и два неоконченных сочинения. Внутри каждого раздела произведения расположены в хронологическом порядке.

В основу текста прозаических и философских произведений (за исключением «Путешествия из Петербурга в Москву», о чем см. в преамбуле к соответствующим примечаниям), а также «Приложений» положено академическое издание; текст его сверен с первоисточниками и приближен к современной орфографии и пунктуации. Произведения третьего раздела печатаются по изданию: Радищев А. Н. Стихотворения. Л., 1975 (Большая серия «Библиотеки поэта»).

В примечаниях аббревиатура «СОС» без дополнительных указаний означает часть первую «Собрания оставшихся сочинений…» Радищева, М., 1806 (в части тиража — 1807); в других случаях соответствующая часть СОС и выходные данные ее обозначены в тексте.

Подстрочные примечания, не оговоренные специально, принадлежат А. Н. Радищеву.

Устаревшие слова и редко употребляемые термины, мифологические имена и названия, которые могут быть объяснены вне контекста, вынесены в особый словарь.

Путешествие из Петербурга в Москву*

Впервые — отд. изд., СПб., 1790, без имени автора и указания типографии и без цензурного разрешения на титульном листе.

Над «Путешествием из Петербурга в Москву» Радищев работал очень долго. Созданию «Путешествия» как единого целого предшествовали отдельные самостоятельные произведения, вошедшие потом в состав книги на разных этапах ее творческой истории. Приблизительно в 1779–1780 гг. Радищев писал ораторию «Творение мира» (она поначалу входила в главу «Тверь» наряду с «Вольностью»), в 1780 г. приступил к «Слову о Ломоносове», около 1784 г. создал оду «Вольность», в 1785–1786 гг. начал «повесть о проданных с публичного торга» («Медное»), рассказ о происшествии на Финском заливе («Чудово»), рассуждение о цензуре («Торжок»), к неизвестным годам относится повесть об Анюте («Едрово») и т. д.

По-видимому, в 1787 или самом начале 1788 г. Радищев начал писать уже само «Путешествие» и ко второй половине 1788 г. завершил работу над первой — начальной редакцией книги. Эта редакция по сравнению с окончательным текстом произведения имела ряд существенных отличий: 1) в ней отсутствовало посвящение «А. М. К.»; 2) в «Чудове» не было примечания из Рейналя; 3) «Спасская Полесть» состояла лишь из одного эпизода — встречи с «несчастным» (рассказа о наместнике не было вообще); 4) соответственно «Подберезье» составлял «сон» Путешественника (а встречи с семинаристом не существовало); 5) «Новгород» имел публицистический характер и завершался рассуждением о расправе царя Ивана Васильевича с новгородцами (здесь не было еще ни «летописи новгородской» с обрамляющими ее размышлениями Путешественника, ни рассказа о семействе Карпа Дементьича); 6) «Зайцово» кончалось словами «И поехали всяк в свою сторону» (встречи с приятелем и письма о свадьбе барона Дурындина не было); 7) «Едрово» завершалось словами «…сыны сынов моих да наследят в них»; 8) в конце «Хотилова» изложение проектов «гражданина будущих времен» было гораздо более сжатым, отсутствовало заключение Путешественника; 9) сразу за «Хотиловом» шел «Выдропуск», разделяющей их главы не было (по-видимому, по ошибке Радищев просто пропустил одну станцию — Вышний Волочок); 10) глава «Торжок» не имела примечания о Дикинсоне и «Краткого повествования о происхождении ценсуры» с предваряющим ее абзацем; 11) в «Медном» на месте первого абзаца стояла лишь одна фраза: «Между бумагами моего приятеля нашел я следующее» — и сразу следовали записки «гражданина будущих времен» о продаже крепостных; 12) в «Тверь» входила «Вольность» в виде цельного произведения в 28 строф, а также «Творение мира» и соединяющий два стихотворения прозаический текст; 13) иное, распространенное начало имело «Завидово»; 14) «Черная Грязь» и вся книга кончались исповедью самоубийцы и его гибелью («Слова о Ломоносове» не было); 15) соответственно не было завершающего элемента — «цензурного разрешения» после текста книги.