Избранницы правителей Эёрана: история демонов Нарака. Трилогия (СИ) - Свадьбина Любовь

И все… Он уходит туда, в дым, весь такой огромный, величественный, рогатый и будто даже всесильный.

А я остаюсь на месте, как привязанная, потому что каким‑то образом Леонхашарт догадался, как удержать меня от попыток спасать студентов, откуда‑то он знает, на что надо давить. Это страшно… и впечатляет. Редко кому удавалось так быстро нащупать рычаги давления и заставить меня делать то, что я не хочу.

Но три мощных демона, – Леонхашарт, Шаакаран и Баашар, – похоже, прекрасно знают, что делать в подобной ситуации, потому что очень скоро из дыма появляется вереница спасенных. Самые бледные, обессиленные, раненые идут в противогазах, а те, кто явно чувствует себя получше и избежали травм, прикрывают лица рукавами комбинезонов и обрывками подолов, платками.

Я напоминаю им, куда надо поворачивать, чтобы попасть в ангар, предупреждаю об автобусах для эвакуации. Студенты идут и идут. Некоторых тащат на себе приятели и подруги. Появляется и оседланный Манакризой котик, что‑то ворчащий о въедливом запахе дыма, но героически вывозящий шестерых перекинутых через его хребет студентов. Баашар выносит раненых на могучих плечах. Леонхашарт тоже. Они проходят мимо меня, но скоро демоны возвращаются, и к ним присоединяются орки в ремонтной одежде.

После второй ходки Леонхашарт останавливается рядом со мной и кладет горячую ладонь на мое дрожащее плечо.

– Настя, иди на эвакуацию вместе со всеми. Садись в мою машину. – Он вытаскивает из‑за пояса и протягивает мне ключи. – Вроде вас учили вождению, если можешь – вывози студентов в город. И не бойся разбить автомобиль, это всего лишь железо.

Моргаю, но когда открываю глаза, Леонхашарт все так же возвышается надо мной и протягивает ключи от своей роскошной машины. Такое ощущение, что все это мне снится.

– Поторопись, – просит Леонхашарт. – Не уверен, что опоры продержаться долго, надо эвакуировать всех как можно скорее, я опасаюсь за цельность купола ангара, а следом за ним могут схлопнуться и тоннели. Уезжай.

Он разворачивается, но я вцепляюсь в его руку, тяну к себе. Леонхашарт разворачивается ко мне, ждет чего‑то…

– Ты самый лучший! – выпаливаю я и бросаюсь прочь. Ключи нервно позвякивают в моей руке.

Я сказала это… зачем я это сказала? Лучше бы спросила, в порядке ли будет сам Леонхашарт, уверен ли он в том, что ему непременно нужно идти туда?

Оглядываюсь, но уже поздно: Леонхашарт исчез в задымленном коридоре, а бежать туда и отвлекать его отдел… будет неправильно.

Снова трещит и завывает раздираемый деформацией металл. В стороне, ближе к ангару, чем к месту, куда ушел Леонхашарт, что‑то с грохотом обрушивается, по полу и стенам проходит вибрация.

Делаю шаг назад, мне почти невыносимо хочется побежать за Леонхашартом, убедиться, что он в порядке, но я разворачиваюсь и бегу к ангару. Вывозить студентов тоже надо. Леонхашарт и остальные демоны – они ведь не стены спасают, не здание, а, неожиданно, именно нас, и чем быстрее мы все выберемся из разваливающегося сектора, тем лучше. И плохо будет, если из‑за моей сентиментальности Леонхашарту придется с риском для жизни спасать меня из‑под завалов.

Я понимаю, что выбрала правильный вариант действий, разумный, но все равно мне хочется повернуть и помчаться к Леонхашарту, помогать ему.

В ангаре царит суматоха. Пропускной пункт разворочен, студенты пытаются набиться в три автобуса под завязку, даже на автобус, на капот, мешая двум из них тронуться. В моторе третьего из присланных на эвакуацию автобусов копается водитель и ругается на чем свет стоит. Похоже, какая‑то поломка. Особо отчаянные открыли аварийный выход на пустырь рядом с сектором четвертого факультета и выходят туда.

Спешка и стресс действуют на меня странно. Машины я прежде не водила, только на занятиях здесь немного попробовала, но с роскошным кабриолетом Леонхашарта справляюсь моментально, увозя на нем сразу восемь девушек и парней с первого и второго курсов. Мы успеваем смотаться прежде, чем обезумевшие от страха люди успели окружить нас, как автобусы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

По тоннелю убегают пешие студенты. Здесь металл тоже поскрипывает, гуляют отголоски грохота, нервно мигают светильники. Но груженый под завязку кабриолет едет резво, опомниться не успеваю, как уже высаживаю студентов в безопасной зоне на границе с городом. Ну… условно безопасной, похоже.

Над сектором четвертого факультета разливается марево пожара. Весь кольцевой город мигает и завывает – там тоже тревога. Вертолеты и похожие на челноки из фантастики воздушные суда кружатся по периметру загона с чудовищем. Группами летают на перепончатых крыльях демоны. Тут и там вспыхивают яркие фейерверки отвлекающих Безымянный ужас заклинаний. Даже удивительно, что во всей этой суматохе нашлось время спасать и нас, иномирян. Впрочем, это может быть инициативой женихов.

Как развернулась и ехала обратно в ангар – не помню, но там, внутри, электрический свет больше не работает, пространство под куполом озарено красноватыми отблесками химических аварийных светильников. Снова я загружаю в кабриолет студентов, оглядываюсь по сторонам.

Перемазанные гарью Шаанти с Уршем выводят из боковой двери студентов и преподавателей в возрасте. Сколько же народу здесь, на четвертом факультете, обитает. Возвращается один из автобусов, останавливается в длинном языке проникшего в ангар дыма. Сирена четвертого факультета захлебнулась, но городские орут так надсадно, что слышно и здесь, они перебивают панические выкрики, советы лезть скорее в автобус или бежать на улицу сквозь аварийный выход.

Водитель бросает сломанный автобус и убегает на улицу. Пассажиры судорожно выбираются, наседают и на мой кабриолет и на второй вернувшийся автобус. Паника и давка. Машина подо мной качается. Кто‑то уже кричит:

– Мы все умрем!

Рыкнув, я поднимаюсь на сидении, запрыгиваю на капот и как закричу на весь ангар:

– Все успокоились! Взяли себя в руки! Вы все в состоянии управлять своим страхом, вы берете его под контроль, вы начинаете думать головой! Прямо сейчас!

Дико завывает в городе сирена. Наверное, у Безымянного ужаса сегодня пир. И Леонхашарт где‑то там среди рушащейся части сектора вытаскивает тех, кому не повезло застрять, а я здесь, почти в безопасности…

Отбрасываю эти мысли и окидываю взглядом ангар. Лица в красноватых отсветах выглядят странно, почти страшно. Но они, к счастью, слушают. Кажется, я даже знаю почему: внутри меня кипит магия. Наверное, это она придает моим словам непререкаемую силу, она заставляет слушать, принимать за правду то, что я говорю. Я чувствую, как сила бушует во мне, рвется наружу, к застывшим студентам, чтобы изменить их, привести в соответствие моим словам.

– Вы все сильные, здравомыслящие, – продолжаю вещать я, окидывая всех взглядом, и в ответ в большинстве случаев получаю взгляды сильных и здравомыслящих существ. – Вы понимаете, что паника только вредит, поэтому вы берете себя в руки и начинаете действовать рационально и спокойно. Сейчас все распределят места в транспорте сообразно состоянию. Раненые и ослабленные – идут первыми. Остальные выходят через аварийный выход за пределы ангара и ждут, когда их заберут с той стороны. Водители вывозят текущую партию, а следующую забирают уже снаружи. Никаких хождений по тоннелю, он тоже небезопасен. Всем все ясно?

В ответ мне кивают и нестройным хором отвечают: да‑понятно‑все ясно‑конечно.

А затем случается чудо: все организованно оглядывают друг друга, выбирают раненых, слабых, беременных, преподавателей в возрасте и спокойно пропускают их в автобусы. Даже с уже занятого кабриолета студенты слезают. Трое парней уступают места девушками, остальные залезают обратно, и мы трогаемся.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Без давки и спешки эвакуация занимает немного времени, студентов и преподавателей свозят в одну точку у въезда в скрипящий и трещащий тоннель к сектору четвертого факультета. Мне даже не приходится возвращаться третий раз, но я по сухому серому полю подъезжаю к аварийному выходу из ангара, где дежурят кураторы, и закусываю губу.