Сквозь тьму и свет - Райан Кейхилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из коридора донесся звук горнов, за ним поступь тяжелых сапог. Что успела сделать Элайна?
Через несколько мгновений слева, из-за угла, появились четверо солдат Лории. Они были вооружены мечами и длинными прямоугольными щитами.
– Эй ты! Стой!
Воины побежали по коридору. Очевидно, новобранцы. Они занесли мечи над головами, несмотря на узкий коридор, не удержали строй, утратив преимущество в численности, и даже не вспомнили о защите. Дейн вздохнул. Он не получал удовольствия от убийства молодых людей. Но если он собирался начать войну, ему придется совершать ужасные вещи.
– Я сожалею, – прошептал он так, чтобы его больше никто не услышал.
Дейн потянулся к Искре за нитями Огня, но отпустил их. Меньшее, что он мог сделать, – дать этим юношам возможность узнать, как они погибли. Дейн сделал глубокий вдох и взял кинжал, который вытащил из ноги Барена, обратным хватом.
Первый солдат взмахнул мечом, целясь Дейну в голову.
Дейн прыгнул вперед, ударил предплечьем по плоской части клинка, прижав его к стене, и вогнал кинжал в шею молодого солдата. Тот захрипел и закашлялся, Дейн ударил его ногой в грудь, отбросив в сторону остальных бойцов.
Развернувшись, Дейн оказался лицом к лицу с двумя следующими противниками. Тот, кто находился впереди, продолжал движение, не успел остановиться и затормозить. Дейн врезался плечом в его щит, вложив в него весь свой вес. Парня отбросило к стене, голова с громким стуком ударилась о камень, глаза закатились, и он упал на пол.
Дейн с силой оттолкнулся и устремился к двум оставшимся лорийским стражникам. Ближайший сделал шаг назад. Дейн прыгнул вперед, воспользовавшись его ошибкой, вонзил кинжал в шею, вытащил свое оружие и толкнул врага, тот упал.
Дейн обменялся несколькими ударами с последним противником, а потом вонзил кинжал в руку, державшую меч. Солдат закричал и уронил оружие. Дейн добил его кинжалом.
Грудь Дейна тяжело вздымалась, он обернулся. Какое высокомерие – посылать в бой юношей, даже не научив их сражаться. Бросив последний взгляд на четырех солдат Лории, неподвижно лежавших на полу коридора, он пошел дальше.
Вскоре он увидел тела шести преторианцев, чья кровь стекала в щели в полу перед входом в покои Инквизитора. Дейн потянулся к Искре, подходя к двери, и подхватил меч одного из преторианцев. Он был плохо сбалансирован – слишком тяжелый возле рукояти. Дейн совсем не удивился. На что могла рассчитывать Империя, если она платила кузнецам Юга лишь половину истинной стоимости оружия?
Инквизитор жил в лучших покоях Редстоуна. Они показались Дейну не такими большими, как прежде, но комната выглядела роскошной и в пять раз превосходила размерами любое помещение, где спал Дейн, с тех пор как покинул город. У восточной стены стояла огромная кровать с балдахином и прозрачной кружевной занавеской.
Комнату украшала масса произведений искусства: гобелены, картины, написанные маслом, мозаичные панно. Но внимание Дейна привлекло другое. Он смотрел на неподвижное тело, лежавшее на полу возле кровати с открытыми глазами, в луже собственной крови. Густая темная жидкость испачкала светлые волосы и частично впиталась в красные одеяния.
За ним, на балконе, расположенном у дальней стены, стояла Мера и смотрела на город.
Дейн нахмурился, глядя на безжизненное тело мага. Мог ли на его месте оказаться я, если бы они забрали меня, когда я был ребенком? Неужели я бы стал таким презренным негодяем?
Отбросив эти мысли, Дейн перешагнул через тело, стараясь не запачкать босые ноги кровью.
– Где Элайна? – спросил Дейн, выходя на балкон. – Мера? Где…
Дейн замолчал, глядя на город, и волосы у него на теле встали дыбом, словно в него ударила молния.
Виверны. Сотни вивернов. Так много, что почти весь город оказался в тени. Дейн смотрел, как могучие существа ныряли вниз, рвали на части солдат Лории или срывали их с городских стен.
Когда виверны устремлялись вниз, всадники метали копья в тех, кто пытался оказывать сопротивление.
Прежде чем Дейн сумел снова заговорить, мимо балкона промчалась оранжевая вспышка, и мощный порыв воздуха всколыхнул волосы мужчины. Отступив назад, Дейн посмотрел на небо, его взгляд проследил за виверном, и он увидел всадника, прижавшегося к шее крылатого существа. Виверн был почти в два раза больше, чем Один, на котором ездила Мера. Его тело было покрыто чешуей темно-оранжевого цвета с черной каймой. Затем виверн развернулся и полетел обратно к балкону.
Дейн повернулся к Мере, пока крылатое существо приближалось. Она молчала, и широкая улыбка преобразила ее лицо.
Порыв ветра ударил в Дейна, когда виверн опустился на край балкона, удерживаясь на месте мощными ногами. Существо смотрело на него такими синими глазами, что они вполне могли быть сапфирами.
– Будь свидетелем свободы Волтары, брат.
Когда виверн опустил голову, Дейн смог разглядеть всадника, и у него замерло сердце.
– Элайна…
Именно тогда, глядя на сестру, одетую в темные кожаные доспехи, украшенные оранжевыми эмалевыми завитками, Дейн понял, что девочки, которую он с такой любовью помнил, больше нет. Она превратилась в воительницу – стала виндари.
Элайна с улыбкой отстегнула ремень, который удерживал ее в седле виверна, изящно соскользнула на балкон, положила руку на шею зверя и что-то ему прошептала. Подняв голову, виверн издал чудовищный рев, расправил крылья и улетел.
– Элайна… когда ты…
– Тебя очень долго не было, брат, – сказала Элайна, снимая перчатки. Она стягивала каждый палец отдельно, потом полностью сбросила их, и Дейн увидел ее пальцы, покрытые черными чернилами, – линии уходили к кругам на запястьях. – Впервые с тех пор, как это делала наша мать, Дом Атерес ведет всадников Волтары в сражение. Ты встанешь на мою сторону? Будешь носить цвета нашего народа? Поведешь армию Волтары на земле, чтобы мы могли вернуть нашу родину?
В горле у Дейна пересохло, пульс замедлился до темпа ударов кузнечного молота, кровь застыла в венах. Вести за собой армии Волтары? Честь, которую он не заслужил. Но он не мог отказать сестре, которая просила его об этом.
– Я… – Он сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться. – А как же остальные? Совет?
– Я с ними разберусь. А что скажешь ты?
– Я буду стоять рядом с тобой до последнего вздоха, до тех пор, пока бьется мое сердце. Во мраке и свете, клинком и кровью, я твой. Позволь мне быть твоим мечом.
Глава 37. Цепи
Тармон сделал глубокий вдох и зарычал, ощутив в ребрах укол острой боли. Он оперся обнаженной спиной о стену темницы и ощутил кожей ледяной
