Две Дианы - Александр Дюма
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я ценю вашу искренность, и, чтобы это вам доказать, я тоже открою вам свое сердце… Выслушайте меня. Я и сам не раз думал об этой… хм… затее, на которую вы мне сегодня указали. Но согласитесь, друг мой: поставив перед собою подобную цель, нужно быть уверенным, что ее достигнешь, а сделать такую ставку раньше времени – значит потерять ее навсегда!
– Вы правы, – заметил Габриэль.
– Так вот. Такой переворот нужно подготавливать долго и тщательно. Нужно, чтобы умы прониклись сознанием необходимости такого переворота. А разве вы можете утверждать, что ныне народ созрел? Я командовал армиями, я защищал Мец, брал Кале, я дважды был главнокомандующим – и этого, однако, недостаточно! Недовольных, конечно, немало, но отдельные партии не представляют всего народа. Генрих Второй молод, разумен, отважен, он сын Франциска Первого. Да и опасности, кстати, не таковы, чтоб свергать его с престола.
– Итак, ваша светлость, вы колеблетесь?
– Более того, я отказываюсь. Если бы хоть несчастный случай или какая-нибудь болезнь…
«И этот клонит туда же», – подумал Габриэль.
– А если б такой случай представился, что бы вы тогда сделали?
– Тогда я стал бы регентом при юном и малоопытном короле. О, если бы это случилось, ваши предположения были бы вполне своевременны!
– Понимаю… Но если такого случая так и не предвидится?..
– Я решил терпеть.
– Это ваше последнее слово, монсеньор?
– Последнее, – сказал герцог. – И пусть все это умрет между нами.
Габриэль поднялся с места:
– Мне пора.
– Как! Уже?
– Да, монсеньор, я узнал все, что хотел. Мне нужно было убедиться, что честолюбие герцога де Гиза еще не очнулось от спячки. Прощайте, монсеньор!
– До свидания, друг мой.
И, опечаленный, растревоженный, Габриэль покинул Турнелльский дворец.
«Ну что ж, – подумал он, – из двух земных союзников, на которых я рассчитывал, навстречу мне не пошел ни один. Кто остается? Бог!»
VII. Опасный шаг
Диана де Кастро, вновь обосновавшаяся в Лувре, жила теперь в постоянной и смертельной тревоге. Она тоже выжидала, но это вынужденное гнетущее ожидание давалось ей, пожалуй, еще труднее, чем Габриэлю. Однако у нее сохранилась еще возможность получать некоторые сведения о Габриэле: раз в неделю паж Андре являлся на улицу Садов Святого Павла и расспрашивал Алоизу о молодом графе. Правда, полученные вести не радовали Диану: граф де Монтгомери был молчалив, мрачен и подавлен. Рассказывая о нем, кормилица невольно бледнела и заливалась слезами. Диана просто жаждала покончить с этими постоянными страхами и опасениями. Она долго колебалась, но в конце концов решилась.
В одно прекрасное июньское утро, закутавшись в простой плащ и скрыв лицо под густой вуалью, она вышла из Лувра и в сопровождении Андре направилась к Габриэлю.
Пусть он избегает ее… пусть!.. Она сама идет к нему первая! Разве не может сестра навестить брата? Разве долг не велит ей предупредить его или утешить? К сожалению, все ее мужество ни к чему не привело.
Габриэль для своих одиноких прогулок избирал обычно ранние часы, и, когда Диана робко постучала в ворота, оказалось, что его уже не было дома. Подождать? Но никто не знал, когда он вернется, а долгое отсутствие Дианы тотчас же заметили бы в Лувре.
Ничего! Она будет ждать столько, сколько нужно! А пока непременно повидает Алоизу и сама обо всем ее расспросит.
Андре провел свою госпожу в уединенную комнату и побежал за кормилицей.
За все эти годы Алоиза и Диана – дочь народа и дочь короля – ни разу не встречались. Поэтому, войдя в комнату, Алоиза хотела было низко поклониться госпоже де Кастро, но Диана бросилась к ней, обняла и воскликнула, как в те далекие благословенные времена:
– Дорогая кормилица!
– Как, сударыня, – робко спросила Алоиза, тронутая до слез, – вы помните меня? Вы меня узнаете?
– Конечно, помню! – засмеялась Диана и, слегка покраснев, добавила: – Я, кормилица, пришла не ради праздных разговоров…
– Вы хотите поговорить со мной о нем?
– Конечно!.. Как жаль, что я его не застала! Я бы и его утешила, и сама бы утешилась! Как он? Такой же мрачный, такой же угрюмый? Почему он ни разу не навестил меня в Лувре? Что говорит он? Что делает? Говори, говори же, кормилица!
– Вы же сами знаете, что он тоскует… Вы только представьте себе…
– Погоди, Алоиза, – перебила ее Диана, – ровно через час я должна уйти. Я не хочу, чтоб в Лувре заметили мое отсутствие. Так вот, через час выпроводи меня отсюда.
– Это не так легко, сударыня… да и время пробежит незаметно. Нужно, чтоб кто-то нам об этом напомнил.
– Верно! И это сделает Андре!
Паж, находившийся в соседней комнате, обещал ровно через час постучать им в дверь.
– А теперь, – сказала Диана, усевшись рядом с кормилицей, – никто и ничто не помешает нам поговорить по душам…
В этой затянувшейся беседе опечаленная кормилица поведала Диане все, что знала, или, вернее, все, что видела. Диана и радовалась, потому что ей рассказывали о ее Габриэле, и печалилась, потому что слышала столь грустные вести.
В самом деле, откровения Алоизы не только не успокоили госпожу де Кастро, а наоборот – еще сильнее ее растревожили. И с каждым мгновением, с каждым сказанным Алоизой словом она все больше и больше убеждалась, что если она хочет спасти своих близких, то время пришло.
Так в горестных признаниях промелькнул час, и, когда Андре постучал в дверь, Диана и Алоиза несказанно удивились:
– Как! Уже?
Потом Диана нерешительно проговорила:
– Как хотите, я еще побуду у вас хоть четверть часа!
– Будьте осторожны, сударыня!
– Да, кормилица, ты права, мне нужно идти. Одно только слово… Скажи, неужели он ни разу не говорил обо мне?
– Ни разу, сударыня…
– Что ж… Он правильно поступает… – вздохнула Диана.
– Ему бы лучше вообще не думать о вас…
– А по-твоему, он все-таки думает обо мне?
– Наверняка.
– Однако он избегает меня, избегает Лувра!..
Кормилица только покачала головой:
– Если он и избегает, так вовсе не из-за тех, кто ему дорог.
Диана поняла: «Из-за тех, кто ему ненавистен» – и вслух сказала:
– Нет, все-таки я должна его видеть! Непременно!
– Хотите, я скажу ему, что вы просили его прийти к вам в Лувр?
– Нет, нет, только не в Лувр! – отчаянно замотала головой Диана. – В Лувр пусть не приходит. Я подожду… Я сама к нему приду!..
– Но если его опять не будет? В какой день вас ждать? Скажите хоть приблизительно!
– Этого я не знаю… я ведь не вольна в своих поступках. Но если я смогу, то пошлю Андре, он предупредит.
В эту минуту паж вторично постучал.
– Иду, иду! – крикнула ему Диана и обратилась к кормилице: – Пора расставаться. Обними меня покрепче, как в те далекие, счастливые времена.
