Университет - Бентли Литтл

Результатом этих размышлений было то, что Ян немного успокоился. Собственный кабинет по-прежнему казался ему чужим, однако паника отступила. Ян нашел скатерку, прикрыл ящик со взрывчаткой, затем спокойно вышел из комнаты и запер дверь.

Не без сомнения входил он в лифт. Но ничего, пронесло. Он без приключений доехал до первого этажа.

На улице царил сумрак. Солнце еще не зашло, но небо на западе было затянуто низкими тучами.

По дороге к своей машине Ян услышал справа от себя странный томный стон и быстро оглянулся. Справа на газоне он увидел Лоуренса Роже и Мидж Коннорс. Профессор и профессорша, совершенно голые, лежали валетом и жадно ласкали друг друга.

Ян сердито фыркнул, заиграл желваками скул, однако ничего не сказал. Роже и Коннорс оторвались от своего дела, насмешливо посмотрели на него — и снова заработали ртами.

Он рванул прочь, затравленно глядя по сторонам. Теперь он обнаружил, что на газонах расположились по меньшей мере еще десяток совокупляющихся пар. Очевидно, они были тут и десять минут назад, когда он шел к себе в кабинет, но тогда он был так занят своими мрачными мыслями и тяжелым ящиком, что ничего вокруг не замечал.

Теперь Ян слышал столько похотливых стонов и такое гнусное хихиканье, что сам невольно возбудился. Он вдруг подумал о Сильвии — будь они все еще в браке, она была бы небось здесь, на одном из газонов, и с упоением трахалась с кем-нибудь из его коллег.

Вполне вероятно.

Что же с ним такое? Как долго он собирается пребывать в роли мученика? Эта глава его жизни завершена, все кончено и должно быть забыто. Сильвии нет. Есть Эленор. Правда, сейчас они в ссоре, но непременно помирятся и снова будут ворковать как голубки.

Он любит ее. И верит, что и она любит его. Ни один из них не намерен расставаться с другим. Эленор не такая, как Сильвия. В отличие от его жены, она не была девственницей, когда он с ней познакомился. Эленор была замужем, потом развелась. Да и первая молодость позади. Одним словом, она уже перебесилась — так сказать, нагулялась вдоволь, удовлетворила свое любопытство, и теперь ее тянет к спокойной семейной жизни. Она остановила свой выбор на нем и больше метаться не станет.

Разумеется, в их взаимоотношениях не все так просто. Однако в глубине души Ян знал: у нее было немало мужчин — и все-таки она в итоге остановила свой выбор на нем. Это успокаивало его, обжегшегося на молоке. Эленор вряд ли будет рисковать семьей ради случайной возможности "перепихнуться".

Но тут его мысли вдруг приняли новый, мрачный оборот. И одновременно Ян почувствовал физическую слабость и дурноту — словно резко изменилось атмосферное давление. Он ощутил, что на его мозг кто-то или что-то воздействует, что его размышления направляют извне — и направляют в совершенно определенную сторону...

Ускорив шаг Ян еще раз воровато осмотрелся. То ли у него что-то произошло со зрением, то ли количество совокупляющихся пар действительно чудесным образом удвоилось за несколько секунд... но теперь он мог бы насчитать две-три дюжины голых пар. Одновременно ему думалось: а с чего я взял, что Эленор какая-то особенная? Такая же шлюха, как и все. Им бы только одно — на кое-что вскочить. Только одно на уме! Любит, не любит — что ты слюни пускаешь! Да если и любит, попадись ей жеребец помоложе и покрепче — вмиг задерет юбку!

Да, да, Эленор ничем не лучше шлюхи Сильвии! И опять случится то же самое: он вернется неожиданно домой, а там его новая жена скачет на каком-нибудь молодом самце! И визжит от удовольствия.

И снова перед его глазами мелькнет мокрый глянцевый член...

О нет!

Он не мог позволить своим мыслям развиваться в этом направлении! Это Университет хочет, чтобы он стал тупым женоненавистником, чтобы он отказался от веры в существование чего-либо чистого, доброго, нормального...

Ян достал ключи и открыл дверцу своей машины. Слава Богу, что Эленор не стала ходить сюда на лекции! Еще неизвестно, какое влияние оказал бы Университет на ее нравственность. Ее чистая душа могла бы не выдержать давления извне, поддаться грязным соблазнам...

Но частица его сознания жалела о том, что Эленор так и не стала учиться в Бреаском университете. Происходящее здесь ужасно, чудовищно — и одновременно это возможность для проверки. Что-то вроде теста с лакмусовой бумажкой. Какое начало в человеке было сильнее, то и побеждало в итоге. Истинно нравственные люди оставались таковыми, а те, кто с гнильцой, являли свое мерзкое нутро и сгнивали полностью.

Смогла бы Эленор морально выстоять в Бреаском университете? Превратилась бы она в Сильвию или нет? Стала бы стаскивать с себя трусики при взгляде на каждого более или менее привлекательного мужчину?

Увы, теперь он так и не узнает этого... Боже, какое-то безумие! Или его эго такое хиленькое, что требует столь необычных подпорок, или его самоуверенность так непомерна — но что за мысль: подставить дьяволу любимую женщину, дабы проверить ее верность!..

Скотская мысль. Мысль закомплексованного придурка и подлеца.

"Нет, это не я думаю, это думает за меня Университет!"

Возможно, именно поэтому Университет и не убивает его. Возможно, Университет надеется "перевоспитать" его, обратить в свою веру.

Кто знает, кто знает...

А может, Стивенс прав в своих предположениях, и Ян — просто часть чудовищного организма? Причинить вред своей части означает нанести ущерб себе. Скажем, отрубить палец. Не потому ли Университет и терпит его, что не хочет причинять даже малую боль самому себе?

Но тогда почему Он убивает других?

У Него есть какой-то принцип — кого можно безболезненно пускать в расход, а кого нет?

Вопросы, вопросы — и ни одного ответа...

Когда Ян выезжал со стоянки, он вдруг обратил внимание, что светящиеся окна в главном административном корпусе образуют нечто вроде мрачной физиономии.

Пока он смотрел на это лицо, в одних комнатах здания свет погас, в других зажегся. Физиономия вдруг ожила и оскалилась в улыбке.

Ян вздрогнул.

— Мать твою перемать! — громко воскликнул он. — Ну, погоди! Я тебя достану, я тебе покажу!..

Но Университет продолжал улыбаться.

2

Без Хоуви в общежитии стало невыносимо одиноко. Даже при том, что кругом происходило столько страшного и отвратительного и Джим был постоянно занят какой-то сумбурной борьбой с творящимся в университете, — даже при всем этом утрата Хоуви ощущалась как нечто самое жуткое и не забывалась в вихре повседневных тревог Джим все время чувствовал некую незаполненную пустоту в своей жизни. Однако и оплакивать толком друга он не мог — было как-то некогда. Горе наваливалось часто, но ненадолго. Чтобы прочувствовать его и каким-то образом хотя бы немного уменьшить, Джиму следовало побыть в одиночестве и ни на что больше не отвлекаться. А нынешняя суматошная жизнь как раз этого и не позволяла...