Вторжение - Джулиан Мэй

– Не выйдет, – отрезал Киран. – К счастью, в Верховном суде заседает республиканское большинство. В будущем году мои люди из Чикаго развернут кампанию насчет того, что всякая форма оперантного просвечивания служащих частных корпораций есть нарушение конституционных прав личности. Это заложит основу для дальнейших действий… таких, как выступление Араньи. Ну что ж, ты, Виола, скажи наконец Гриффу, зачем, собственно, мы прибыли в Нью-Йорк.

Она усмехнулась, достала из-под столика замшевые сапоги и начала их натягивать.

– Наш умный Хорек Финстер выловил для нас крупную рыбу. Завтра он прилетает в Кеннеди со своим новым питомцем под мышкой. Зовут этого человека Карлос Мария Аранья, доминиканец в миру. Мы перетащили его сюда из Мадрида… тамошние власти были только рады избавиться от него.

– Аранья? – нахмурился Грифф. – Так это он развернул фанатичное антиоперантное движение в Испании? Как уж их, не помню… Hijos de Putas note 116, что ли?

Виола Норткат фыркнула.

– Полно тебе, Грифф! Hijos de Tierra – Сыновья Земли. Кир считает, что настала пора открыть их отделение в Северной Америке. – Она выпрямилась, потопала ногами, обутыми в сапоги, стряхнула крошки с юбки. – Мы сыграем и на фанатизме Араньи, и на разумной оппозиции Баумгартнера. Испанец будет вести грязную игру, а генерал – уравновешивать его нетерпимость. Ведь мы не намерены сжигать еретиков-оперантов у столба, верно? Во всяком случае, пока… Куда ты задевал наши пальто, Грифф? Нам с Кираном надо вернуться в наше маленькое платоническое гнездышко в «Плазе» и хоть немного поспать. Кукарача прилетит ранним рейсом «Иберии», и бедняге Финстеру понадобится наша помощь.

Киран рассмеялся и тоже встал.

– Не надо нервничать, Ви. Фабби уже приручил инквизитора. Это было, пожалуй, самое трудное задание из всех, что ему доставались по сей день, но он справился на славу.

– Не зря же факиром служил! – Уоррен сперва подал пальто Виоле, потом Кирану. – Знаешь, я бы хотел с ним познакомиться. Конечно, если это не нарушает твоих планов конспирации.

О'Коннор улыбнулся и послал в ум помощника ободряющий и в то же время предостерегающий импульс:

– Как-нибудь в другой раз, Грифф. Бедняга наверняка на последнем издыхании, а мне надо с ним еще многое обсудить до его отлета в Москву.

В Москву?! Кир, не говори мне, что…

– Я и не собираюсь ничего тебе говорить, Грифф. У тебя своя голова на плечах. Иначе б ты не входил в мою организацию. Я в скором времени свяжусь с тобой по вопросу приобретения «Петро-Паскуа».

Но Кир, этот человек единственный разумный русский лидер за всю историю… Честное слово, ты не можешь…

Могу. Не заблуждайся, Грифф, если это входит в мои планы, как в данном случае, я все могу.

– Спасибо за гостеприимство, не провожай. Мы с Ви сами найдем дорогу.

10

Алма-Ата, Казахская ССР, Земля

15 сентября 1997

Едва солнце скатилось за выжженные холмы, по площади перед дворцом культуры имени Ленина пошел гулять холодный ветер. Желтые листья, рано облетевшие от сильных заморозков, что охватили в тот год Среднюю Азию, метались вокруг памятника Абаю и сидящего перед ним полковника Сергея Архипова.

Противно посасывала язва, и Сергей время от времени клал в рот таблетку для понижения кислотности. Теперь ему необходимо поесть, но он не может оставить свой пост, пока первое вечернее заседание шестого конгресса метапсихологов не закончится и Дониш не предоставит ему отчет о настроении своих коллег.

Наконец люди начали торопливо спускаться по ступенькам дворца. Большие группы великих мозгов сворачивали налево в парк, направляясь к гостинице «Казахстан», где располагались иностранцы. А местные операнты потянулись по проспекту Абая к автобусным остановкам, мимо Сергея. Один из них, подтянутый человек в зеленой ветровке, размахивал на ходу атташе-кейсом. Волосы черные, цвет лица смуглый, на голове черная тюбетейка с белыми узорами.

Сергей, не дожидаясь, пока он подойдет, направил ему возмущенное телепатическое послание:

Шевели ногами, умник черножопый, у меня сейчас прободение случится, я уж думал, ты всю ночь будешь заседать!

– Добрый вечер, товарищ полковник! – приветливо отозвался молодой сотрудник КГБ Камиль Дониш и уселся рядом на скамейку. – Доклад о психоэнергетических проекциях и вправду несколько затянулся. Итальянец Франко Брисен доложил, что его сотрудники из Туринского университета сумели остановить рост злокачественных опухолей у крыс.

– Тише! – сердито прошипел Сергей. – Я что, за этим тебя послал? Говори, как настроены метапсихи и что они думают по поводу исламских выступлений! Я должен передать информацию помощникам Генерального перед вечерним заседанием.

– Все сожалеют, что мы пошли на крайние меры. Но едва ли можно ожидать, что они станут на сторону фанатиков, которые клеймят их как слуг шайтана.

– Ладно, ты мне лапшу на уши не вешай, умен больно! Я слишком погано себя чувствую, чтоб дискуссии разводить. Мне нужны точные сведения. Принимают иностранцы наши заверения в том, что бунты являются единичными явлениями и мы держим ситуацию под контролем, или нет?

Черные глаза Камиля сверкнули.

– Товарищ полковник, вы упорно цепляетесь за старые времена! Конечно нет! Повсюду теперь есть адепты ВЭ, и весь мир видит, что происходит в Узбекистане. А средства массовой информации не поднимают шума единственно потому, что сами операнты проявляют сдержанность. Они поставляют прессе голые факты, без сенсационных прикрас, способных разжечь гнев общественного мнения. Советскому Союзу решено поверить на слово. Правда, у многих сердце кровью обливается из-за убийства «невинных» наблюдателей во время штурма летного поля в Бухаре, но большинство делегатов конгресса люди политически умные, они понимают всю тяжесть положения, чреватого гражданской войной. В целом, товарищ полковник, народы мира на нашей стороне. Никто не хочет, чтобы республики Средней Азии взорвались, как Иран и Пакистан.

– А их не заботит собственная безопасность здесь, в Алма-Ате?

– Ну что вы! – отозвался Камиль. – Им известно, что ближайшие бои ведутся в тысяче километров отсюда. Кроме того, они понимают, что Алма-Ата современный город с очень небольшим процентом шиитов среди населения. У кого были сомнения, те остались дома. Но основная масса поверила обещанию академика Тамары Гаврыс-Сахвадзе, что Алма-Ата встретит их еще радушнее, чем в девяносто втором. Так что товарищ Генеральный секретарь может выступать спокойно, не опасаясь враждебных откликов.

– Уже легче. Он вас, умников, любит, вы, можно сказать, рупор его политики. А если Генерального холодно примут на конгрессе, это даст пищу отдельным группировкам в Москве для его дискредитации. – Сергей спроецировал образ человека, балансирующего на канате.