Противостояние. Том II - Стивен Кинг

— Боже мой, — пробормотал кто-то так тихо, что невозможно было разобрать, сказала ли это женщина или мужчина.

— Одна рука поражена ядовитым плющом. Ноги все в язвах, которые можно было бы залечить, если бы ее состояние…

— Эй, может, ты прекратишь! — проревел Джек Джексон, вскочив с места. Лицо его побелело от ярости и горя. — Тебе что, черт возьми, неизвестны никакие правила приличия?

— Правила приличия — не мой профиль, Джек. Я лишь докладываю о ее состоянии — таком, какое оно есть. Кома, истощение, и главное, она очень, очень стара. Я думаю, она умрет. Если бы речь шла о ком-то другом, я сказал бы это с полной уверенностью, но… Она снилась мне, как и всем вам. Она и тот, другой.

Вновь по залу прокатился слабый гул, словно ветерок, и Стю почувствовал, как волосы у него на затылке шевельнулись.

— Мне сны столь различного содержания кажутся мистическими, — сказал Джордж. — Тот факт, что они снились нам всем, по меньшей мере указывает на телепатические способности. Но я оставляю в стороне парапсихологию и теологию, как оставил в стороне правила приличия, по одной и той же причине: все это не мой профиль. Если эта женщина от Бога, он может вылечить ее, если пожелает. Я — не могу. Могу лишь сказать вам: мне чудом кажется, что она вообще жива до сих пор. Таково мое мнение. У кого-нибудь есть вопросы?

Вопросов не было. Они смотрели на него как завороженные, многие открыто плакали.

— Спасибо, — сказал Джордж и в мертвой тишине вернулся на свое место.

— Хорошо, — шепнул Глену Стю. — Теперь ты.

Глен подошел к трибуне и, не представляясь, привычным жестом ухватился за нее.

— Мы обсудили все, кроме темного человека, — сказал он.

Снова гул голосов. Несколько мужчин и женщин инстинктивно перекрестились. Пожилая женщина в левом ряду торопливо закрыла ладонями глаза, рот и уши, вызвав жуткую ассоциацию с Ником Андросом, а потом сложила руки на туго набитой черной сумочке, лежавшей у нее на коленях.

— Мы говорили о нем на закрытых заседаниях комитета, — продолжал Глен спокойным и рассудительным тоном, — и у нас возник вопрос, стоит ли выносить эту тему на общие собрания. Было отмечено, что ни один человек в Зоне, похоже, не хочет говорить об этом — после тех жутких снов, которые снились нам всем по дороге сюда. Что, быть может, необходим какой-то восстановительный период. Теперь, я думаю, настало время вернуться к этой теме. Вытащить ее на свет такой, какая она есть. У полицейских есть такой прибор под названием «фоторобот», которым они пользуются, чтобы воссоздать лицо преступника по описаниям и воспоминаниям разных свидетелей. В нашем случае лица нет, но у нас есть масса воспоминаний, из которых складывается по меньшей мере силуэт нашего Противника. Я уже говорил об этом со многими людьми и хотел бы представить вам свой собственный набросок фоторобота… Имя этого человека, похоже, Рэндалл Флагг, хотя у некоторых он ассоциируется с именами: Ричард Фрай, Роберт Фримонт и Ричард Фримантл. Инициалы Р. Ф. могут иметь какое-то значение, но даже если так, то никто из нас, в комитете Свободной Зоны, не знает его. Его присутствие — по крайней мере в снах — вызывает чувство ужаса, тревоги, страха и кошмара. В ряде случаев физическое ощущение, ассоциирующееся с ним, это холод.

Многие кивали, и по залу вновь прокатился возбужденный рокот голосов. Стю подумал, что они похожи на мальчишек, которые только что открыли для себя секс и теперь сравнивают свои впечатления, приходят в возбуждение от того, что все они сходятся примерно в одном месте. Он прикрыл легкую улыбку ладонью и наказал себе не забыть поделиться этим с Фрэн.

— Флагг на западе, — продолжал Глен. — Примерно одинаковое количество людей «видело» его в Лас-Вегасе, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско, Портленде. Некоторые — в их числе была Матушка Абагейл — утверждают, что Флагг подвергает распятию тех, кто смеет ослушаться его. Все они, похоже, верят в то, что между этим человеком и нами намечается открытое противостояние и что Флагг не остановится ни перед чем, чтобы уничтожить нас. А не остановиться ни перед чем включает в себя довольно многое. Армию. Ядерное оружие. Быть может… чуму.

— Хотел бы я отловить этого грязного ублюдка! — визгливо выкрикнул Рич Моффат. — Я бы вкатил ему такую порцию ё…й чумы!

Раздался снимающий напряжение взрыв смеха, и Рич помахал всем рукой. Глен довольно улыбнулся. За полчаса до собрания он дал Ричу задание выкрикнуть это, и Рич справился блестяще. Стю обнаружил, что в одном старый лысик был прав на все сто: знание социологии порой здорово приходит на выручку на больших сборищах.

— Ладно, я высказал все, что мне известно о нем, — продолжал Глен. — Мое последнее заявление перед тем, как начинать открытое обсуждение, таково: я полагаю, Стю прав, сказав вам, что мы должны обращаться с Гарольдом и Надин цивилизованным образом, если поймаем их, но, как и Стю, я думаю, мы вряд ли доберемся до них. Так же как и он, считаю, они сотворили то, что сотворили, по приказу темного человека — Флагга.

Его слова звучали громко и четко.

— С этим человеком нужно покончить. Джордж Ричардсон сказал вам, что мистицизм — не его профиль. Равно как и не мой. Но вот что я вам скажу: я считаю, умирающая старуха каким-то образом представляет силы добра, точно так же, как Флагг представляет силы зла. Я полагаю, какая бы сила ни руководила ею, именно она собрала нас вместе. Я не думаю, что эта сила намерена теперь покинуть нас. Быть может, нам надо поговорить об этом и попытаться как-то преодолеть те кошмары, что нам снились. Может, пора решать, что нам делать с ним. Но он не сумеет просто так войти в Зону следующей весной и взять верх, если только вы не будете бездействовать. А теперь я возвращаю слово Стю, который откроет обсуждение.

Его заключительные слова потонули в громе аплодисментов, и Глен, довольный, вернулся на свое место. Он врезал им хорошей дубиной… или предпоследняя фраза сыграла на их чувствах, как смычок на скрипке? Его это не очень волновало. Они скорее ожесточились, чем испугались; они были готовы к схватке (хотя могут быть и не так одержимы в апреле, после того как прилично охладятся за долгую зиму)… А главное, они были готовы к разговору.

И они говорили — три часа кряду. Некоторые ушли, когда время перевалило за полночь, но таких оказалось не много. Как Ларри и подозревал, никакой по-настоящему путной мысли никто не высказал. Звучали дикие предложения: бомбежка и (или) ядерный удар с их стороны, встреча представителей обеих сторон и попытка договора, обученная боевая гвардия. Стоящих идей было раз-два и обчелся.

В течение последнего часа они вставали один за другим и каждый рассказывал свой сон, вызывая, похоже, неизменный восторг остальных. Стю опять вспомнилось бесконечное смакование секса, в котором подростком он принимал участие (в основном как слушатель).