Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

— А это? — спросила она, показывая его бывшему журналисту.

— Мне кажется, это та же самая фотография.

— Так оно и есть. Человек, проявлявший негатив, может под присягой подтвердить дату. А теперь прочтите вот это.

И миссис Брэдли перевернула фото.

— Но этот парень, видимо, ошибся, если только они не близнецы.

— Они вовсе не похожи и уж точно не близнецы.

Она рассказала об обстоятельствах, при которых были сделаны фото, затем предъявила снимок мисс Фоксли, сделанный Джорджем в профиль.

— Да, это она, могу поклясться. Именно в таком ракурсе я видел ее в суде, — объявил мистер Пратт.

— Надо сказать, ты здорово преуспела, мама, — заметил Фердинанд.

— Кто бы сомневался, — сказала Кэролайн, ставшая ярой сторонницей миссис Брэдли.

Диалог был прерван Дереком, который пришел сказать спокойной ночи. Эта традиция неукоснительно соблюдалась в семье даже в присутствии «своих» гостей.

— Мой талисман, приносящий счастье, — сказала миссис Брэдли, вручая внуку десять шиллингов. — Это тот человек, который нашел дневник и пустил нас по следу, мистер Пратт.

— Спасибо, бабуля! — просиял Дерек. — А еще я получил приз. Разве вы не знали?

Опознать женщину на фотографии может и Элиза Ходж. И только после этого начнется настоящая работа, рассуждала миссис Брэдли.

В четверг после возвращения в Уондлс-Парва она получила письмо, в котором Тесса Фоксли отказывалась продать ей дом, объясняя это тем, что не может допустить, чтобы такое интересное место уничтожили. Она соглашалась, что дом может быть опасен, но была уверена, что те, кто занимается паранормальными явлениями, знают, как себя вести.

Остается только найти другого покупателя, подумала миссис Брэдли. Пока дом не будет полностью принадлежать ей, она вряд ли чего-нибудь добьется. В ответном письме она пообещала не сносить дом, а лишь заняться изгнанием из него злых духов. Она особо подчеркнула, что такой подход не может вызвать возражения.

Но мисс Фоксли наотрез отказалась продавать дом. Самое интересное, что ее письма ни по стилю, ни по почерку не имели ничего общего с дневником.

— Хорошенькое дело! — сказала миссис Брэдли и снова отправилась к Элизе Ходж.

Добрая женщина очень обрадовалась ей.

— Удивляюсь, мадам, зачем вы сняли мой дом, если вы там совсем не живете, — с порога заявила она.

— У меня была куча дел, да я и не собиралась жить там постоянно, — объяснила миссис Брэдли. — А мальчики здесь так и не объявились?

— Объявились, да еще с воспитателем. Очень приятный молодой человек. Держит их в узде. Я ему сказала, что они могут играть в саду, но он только разрешает им собирать цветы и малину, да и то под его присмотром. Пытались варить варенье под моим руководством. Старались, как могли, а уж как радовались, когда раскладывали его по банкам! Вот умора! Думала, помру от смеха, когда смотрела, как старательно они перебирают ягоды, а потом помешивают варенье. Несколько дней так развлекалась!

— Возможно, это напомнило вам время, когда мисс Фоксли была экономкой в приюте.

— Нет, мадам, ничуть не напомнило. А еще они свернули шею курице мистера Смарта и устроили пикник. Правда, им пришлось заплатить — воспитатель вычел из их карманных денег, которые вы распорядились им выдавать. Смарт запросил десять шиллингов, хотя эта старая наседка не стоила и трех с половиной. Мальчики так и сказали Смарту, когда пришли платить, но тот, подмигнув воспитателю, сказал, что честными быть выгодней — купить курицу они могли за три с половиной шиллинга, но раз они ее украли, то должны заплатить еще за развлечение. Тут у нас говорили, что за это они его подстерегут и отлупят, но теперь он ходит с хлыстом и к нему не подступишься. «Собак нужно учить плетью, чтоб знали, что к чему», — сказал он, глядя на парней в упор, когда встретил их на дороге. Он, конечно, понял, с кем имеет дело, но десять шиллингов за курицу все равно перебор.

Внимательно выслушав это незамысловатое повествование, миссис Брэдли постаралась вернуться к прежней теме, идя по стопам мисс Ходж.

— Во времена мисс Беллы мальчиков вряд ли учили готовить, — заметила она. — Вы вот прекрасная хозяйка и вполне можете помочь начинающим, а чему могла научить их мисс Белла, которая сама не умела готовить…

— Мисс Белла? Да она отлично готовила, мадам!

— Я думала, это мисс Тесса была знатной кулинаркой.

— О нет, мадам. Мисс Белла получила кучу дипломов и свидетельств. Она чего хотите могла приготовить. А мисс Тесса разве что картошку могла сварить, да и то у нее порой невесть что получалось: то переварит, то не доварит. Да, на первый взгляд ее можно было принять за повариху: такая милая, светленькая, белолицая. Но готовила-то мисс Белла, несмотря на свое прыщавое лицо. Она, бывало, говорила, что хотела бы работать поварихой в частном доме, а в приюте все ее таланты только зря пропадают.

— Но разве священник в той деревне, где она жила после суда, мог ошибаться? Он сказал, что это мисс Тесса и она отлично готовит.

С этими словами миссис Брэдли протянула служанке фотографии. Вытерев руки о фартук, Элиза Ходж взяла снимки и сразу же их перевернула. Но подписанную