Конец главы - Джон Голсуори

Он занимал в Харкурт Билдингс квартиру, удобную и как жилье и как место для занятий. Каждое утро в любую погоду он совершал раннюю верховую прогулку по Роу, причем успевал до нее часа два посидеть над своими делами. В десять утра, приняв ванну, позавтракав и просмотрев утреннюю газету, он отправлялся в суд. После четырех, когда присутствие закрывалось, он опять работал над делами до половины седьмого. Раньше вечера были у него свободны, но теперь он проводил их в парламенте и, так как редко ложился спать, не посвятив час-другой изучению того или иного дела, вынужден был сокращать время сна до шести, пяти, а то и четырех часов.

Обязанности, возложенные им на Клер, были простыми: она приходила без четверти десять, просматривала корреспонденцию и от десяти до четверти одиннадцатого выслушивала инструкции патрона. Затем оставалась столько, сколько было нужно, чтобы выполнить их, а в шесть являлась опять и получала новые указания или заканчивала то, что не успела сделать утром.

На другой день после описанного выше, в восемь пятнадцать вечера

Дорнфорд вошел в гостиную на Маунт-стрит, поздоровался и был представлен Эдриену, которого пригласили снова. Они пустились в обсуждение курса фунта и других важных материй, как вдруг леди Монт изрекла:

- Суп. А куда вы дели Клер, мистер Дорнфорд?

Он с легким изумлением перевел на хозяйку взгляд, до сих пор прикованный к Динни:

- Она ушла из Темпла в половине шестого, сказав, что еще увидится со мной.

- Тогда идемте вниз, - распорядилась леди Монт.

Затем начался один из тех тягостных и так хорошо знакомых воспитанным людям часов, когда четверо присутствующих с тревогой думают о деле, в которое им нельзя посвящать пятого, а пятый замечает их тревогу.

Людей за столом сидело меньше, чем желательно в таких случаях, потому что любое слово одного могло быть услышано всеми. Юстейс Дорнфорд тоже был лишен возможности углубиться в конфиденциальный разговор; поэтому, едва лишь инстинкт подсказал ему, что, будучи единственным непосвященным, он того и гляди совершит какую-нибудь бестактность, он постарался свести беседу к наиболее общим темам, вроде вопроса о премьерминистре, о нераскрытых случаях отравления, о вентиляции палаты общин, о том, что там некуда сдать на хранение шляпу, и прочих предметах, повсеместно возбуждающих интерес. Но к концу обеда он так остро ощутил, насколько необходимо его сотрапезникам поделиться друг с другом вещами, которых ему не следует слышать, что сослался на деловой звонок по телефону и покинул столовую в сопровождении Блора.

Не успели они выйти, как Динни объявила:

- Тетя, он ее куда-нибудь заманил. Можно мне извиниться и съездить узнать, в чем дело?

- Лучше подожди, пока мы не кончим обедать, Динни, - возразил сэр Лоренс. - Две-три минуты не играют роли.

- А вам не кажется, что Дорнфорда следует ввести в курс событий? спросил Эдриен. - Клер ведь ежедневно является к нему.

- Я введу, - вызвался сэр Лоренс.

- Нет, - отрезала леди Монт. - Ему должна сказать Динни. Подожди его здесь, Динни, а мы пойдем наверх.

Позвонив по междугородному телефону человеку, которого, как заранее знал Дорнфорд, не было дома, и вернувшись в столовую, он застал там только поджидавшую его Динни. Она предложила ему сигареты и сказала:

- Извините нас; мистер Дорнфорд. Дело касается моей сестры. Курите, прошу вас. Вот кофе. Блор, не вызовете ли мне такси?

Они выпили кофе и подошли к камину. Динни отвернула лицо к огню и торопливо начала:

- Понимаете, Клер порвала с мужем, и он приехал, чтобы увезти ее обратно. Она не соглашается, и сейчас ей очень трудно.

Дорнфорд издал звук, напоминающий деликатное "гм!"

- Страшно рад, что вы мне сказали. За обедом я чувствовал себя очень неловко.

- А теперь, простите, мне пора: я должна выяснить, что случилось.

- Позволите поехать с вами?

- О, благодарю вас, но...

- Я был бы искренне рад.

Динни заколебалась. С одной стороны, лучшей помощи в беде и желать нечего; с другой... И она ответила:

- Весьма признательна, но боюсь, что сестра будет недовольна.

- Понятно. Если я понадоблюсь, вам стоит только сообщить.

- Такси у подъезда, мисс.

- Как-нибудь я попрошу вас рассказать мне о разводе, - уронила, прощаясь, Динни.

В автомобиле она принялась ломать себе голову, что делать, если дверь не откроют, и как быть, если, войдя в дом, она застанет там Корвена. Девушка остановила машину на углу Мелтон-Мьюз.

- Подождите, пожалуйста, здесь. Я вернусь через несколько минут и скажу, нужны вы мне еще или нет.

Переулок, тихий, как заводь, был темен и неприветлив.

"Словно наша жизнь", - подумала Динни и потянула к себе изукрашенную ручку звонка. Послышалось одинокое позвякивание, затем все смолкло. Девушка дернула еще несколько раз, потом отошла от двери и взглянула на окна. Шторы, - она помнит, какие они плотные, - спущены, горит ли за ними свет - угадать невозможно. Она позвонила еще раз, затем прибегла к дверному молотку и прислушалась, затаив дыхание. Опять ни звука! Наконец, растерянная и встревоженная, она вернулась к машине и дала шоферу адрес "Бристоля": Клер говорила, что Корвен остановился в этом отеле. Конечно, исчезновение сестры можно объяснить хоть дюжиной причин, но почему Клер не предупредила их? Ведь в городе есть телефон. Половина одиннадцатого! Теперь та, наверно, уже позвонила.

Такси подкатило к отелю.

- Подождите, пожалуйста.

Девушка вошла в умеренно раззолоченный холл и нерешительно остановилась: для семейных сцен обстановка явно неподходящая.

- Что угодно мадам? - раздался рядом с ней голос мальчика-рассыльного.

- Не могли бы вы узнать, здесь ли мой зять сэр Джералд Корвен?

Что она скажет, если его вызовут? Она, взглянула в зеркало, где отражалась ее фигура в вечернем туалете, и удивилась, что стоит прямо; у нее было такое ощущение, будто она вся извивается и корчится. Но Джерри не оказалось ни в номере, ни в общих помещениях. Динни вернулась к машине:

- Обратно на Маунт-стрит, пожалуйста.

Дорнфорд и Эдриен ушли, дядя и тетка играли в пикет.

- Ну что, Динни?

- Я не могла попасть в квартиру. В отеле его нет.

- Ты и там была?

- Да. Ничего другого мне в голову не пришло.

Сэр Лоренс поднялся:

- Пойду позвоню в Бэртон-клуб.

Динни подсела к тетке:

- Я чувствую, что с Клер что-то стряслось. Она всегда такая точная.

- Похищена или заперта, - объявила леди Монт. - В молодости я слышала об одной такой истории. Томсон или Уотсон, - словом, нечто похожее. Был ужасный шум. Habeas corpus или что-то в этом роде. Теперь мужьям тако'о не разрешают. Ну как, Лоренс?

- Он ушел из клуба в пять часов. Придется ждать до утра. Клер могла просто забыть, или у нее переменились планы на вечер.

- Но она же сказала мистеру Дорнфорду, что еще увидится с ним.

- Она увидится - завтра утром. Бесполезно ломать себе голову, Динни.

Динни поднялась в свою комнату, но раздеваться не стала. Сделала ли она все, что в ее силах? Ночь для ноября сравнительно светлая и теплая. До Мелтон-Мьюз, этой тихой заводи, каких-нибудь четверть мили. А что, если тихонько выбраться из дома и еще раз сходить туда?

Девушка сбросила вечернее платье, надела уличное, шляпу, шубку и прокралась по лестнице. В холле было темно. Она бесшумно отодвинула засов, вышла на улицу и направилась к Мьюз. Добралась до переулка, куда на ночь загнали несколько машин, и увидела свет в верхних окнах дома N 2. Они были открыты, шторы подняты. Динни позвонила.

Через несколько секунд Клер в халате открыла ей дверь:

- Динни, это ты звонила раньше?

- Нет.

- Жалею, что не могла впустить тебя. Идем наверх.

Клер первой поднялась по винтовой лесенке, Динни последовала за ней.

Наверху горел яркий свет и было тепло. Дверь крошечной туалетной распахнута, кушетка в беспорядке. Клер посмотрела на сестру вызывающими и несчастными глазами:

- Да. У меня был Джерри. Ушел всего минут десять назад.

Динни с ужасом почувствовала, как по спине у нее побежали мурашки.

- В конце концов он же приехал издалека, - продолжала Клер. - Как мило с твоей стороны, Динни, так беспокоиться обо мне!

- Девочка моя!..

- Он поджидал у дверей, когда я вернусь. Я, идиотка, впустила его, а потом... Впрочем, это пустяки. Я постараюсь, чтобы это не повторилось.

- Остаться мне с тобой?

- Нет, не надо. Но выпей чаю. Я как раз заварила. Динни, об этом никто не должен знать.

- Еще бы! Я скажу, что у тебя ужасно разболелась голова и ты не смогла выйти позвонить.

За чаем Динни спросила:

- Это не меняет твои планы?

- Бог с тобой! Конечно, нет!

- Дорнфорд был сегодня на Маунт-стрит. Мы решили, что самое лучшее рассказать ему, как трудно тебе сейчас приходится.

Клер кивнула:

- Скажи, тебе все это кажется очень смешным?

- Нет, трагичным.

Клер пожала плечами, затем поднялась и прижала к себе сестру. После молчаливого объятия Динни вышла в переулок, темный и пустынный в этот час. На углу, поворачивая к площади, она чуть не налетела на молодого человека.