Феномен одиночества - Деймас Рэд

но уж очень на душе скверно… – успокоившись ответил я.

Тетерев ещё раз провёл ладонью по измождённому лицу и произнёс:

– А я согласен ещё сотню таких операций провести, а потом под трибунал – за одну только надежду, что в будущем потомки смогут меня повесить не на самодельной верёвке, а на высокотехнологичном волокне, которое разработают специально для таких вот военных преступников.

– Наши приступили к строительству кораблей?

– Да… Штайн выступил и попросил народы Союза понять ситуацию. Он играет в демократию и пока успешно. Все наши миры, даже корпоративные перестраиваются под военные нужды.

– Отчёт об операции я передал ещё на подлёте… Что с ультиматумом?

– Мы отошли в пределы выделенной нам области. Не нарушаем и сидим тихо. Отдыхайте… – Тетерев махнул рукой, – Вас не побеспокоят ближайшие десять часов.

– А потом?

– Выдадут материалы для нового задания.

Я кивнул и отправился отсыпаться.

***

Документы мне вручили утром, когда я вышел для завтрака в столовую. Гуша виновато улыбнулась и сказала, что на ознакомление уйдёт пара дней, а вылет через неделю. Упругой походкой инструктор удалилась, а я остался сидеть и перемешивать ложкой недоеденный суп. Усталость и внутренний раздрай заглушили разговоры вокруг. Вошла Рэйчел. В одной майке и шортиках от пижамы. Многие повернули к ней головы, но сосредоточенное лицо и глаза, смотревшие в себя, отталкивали.

– Приятного аппетита, – сказала напарница и села напротив, – Когда отправляемся? – её взгляд на миг задержался на кубике с данными.

– Через неделю. Я полечу один. Тебе нужно отдохнуть.

– Чушь, – женщина резко ударила по столу, отчего моя тарелка подпрыгнула, – Я тут сойду с ума без дела.

– Учи новеньких.

– Я переломаю курсантам все кости, – женщина надрывно с хрипотцой рассмеялась, – Знаешь, что мне предложили новое тело?

– А зачем?

– Они разобрались в поясняющей записке и предложили улучшения.

– И как?

– Теперь мне предстоит вникать… Но пока мне и это нравится.

– У этого лицо слишком… – я замолчал, подбирая нужное слово, – Стерильное. Словно кукольное.

– Это хорошо – меньше запоминается. Для нашей работы самое главное. А куда нас посылают?

– Ещё не читал.

Рэйчел наконец выбрала себе завтрак и сделала заказ. Робот-паук, быстро перебирая ножками, подскочил к столику уже через минуту и снимая с корпуса приборы расставил на столе.

– У нас… – Рейчел запнулась и сразу поправилась, – В Гегемонии такая прислуга считается дурным тоном.

– А у нас нет прислуги вообще.

Бывшая рабыня смотрела вслед роботу и думала о чём-то пару мгновений, а потом улыбнулась и сжала мою ладонь.

– Слав, я боюсь сойти с ума от всего этого. Мне очень тяжело… Ваш мир абсолютно другой.

– Тебе он не нравится? – спросил я.

– Он будто не настоящий. Тут… Он словно игрушечный домик посреди пустыни хаоса. Вот-вот начнётся ураган и сметёт его. Вся красота и гармония будет уничтожена непреодолимой природной стихией…

Я почувствовал, как сжимаются её пальцы, причиняя мне боль.

– Мы тоже часть естественного миропорядка. Другая, более новая и прогрессивная версия, значит имеем право выжить, и более того победить, разрастись и стать единственным вариантом.

– Я верю, что побеждает самый сильный, дерзкий и жестокий. Но в тебе и других нет всего этого. Вы будто слабее, хоть и лучше.

Женщина наконец отпустила мою кисть. Её сомнения показались мне наивными, но лишь на мгновение: её мышление ещё не было готовым, а пережитый опыт разрывал сознание, сопротивляясь новому способу воспринимать реальность.

– Рэй, не пытайся понять всё сразу… Я перешлю тебе копию документов послезавтра утром, а пока постарайся отдохнуть. Хочешь вечером посмотрим выставку художников?

Напарница удивлённо вскинула брови:

– Тут будет выставка?

– А завтра соревнование по спортивным танцам, – я взял со стола листок с анонсами мероприятий и повернул лицевой стороной к Рэйчел, – Тут ещё много всего. Почти каждый день после работы устраивают что-то интересное.

– И никто не устаёт, и не выгорает на работе… – напарница зажмурилась от приступа рези в глазах, а я понял, наконец, почему она блокирует восстанавливающие импланты и терпит боль.

Завтрак заканчивался, и многие покидали столовую. Некоторые курсанты, инструкторы и агенты подходили к нашему столику и отдавали честь. Они уже знали об итогах экспедиции на Даймод. Никто не поздравлял, наоборот сочувственно смотрели и, не произнеся ни слова, уходили.

***

На выставку Рэйчел надела минималистичное чёрное платье со скромным декольте и никаких украшений или косметики. Я встретил её возле каюты, чтобы сопроводить в огромную полость в астероиде, созданную специально для центра досуга и концертного зала. Для экспозиции установили временные перегородки, образующие витиеватый лабиринт. Переделали свет: заглушили верхний и смонтировали отдельные лампы над каждой картиной. Несколько художников стояли отдельной группкой и взволнованно наблюдали за зрителями.

Рэйчел сама взяла меня под руку и потянула к началу экспозиции. Здесь не было изображений космоса, звёзд и прочих элементов Великой Пустоты, но простые сюжеты с мирных планет, где обычные труженики выполняли свои задачи, отдыхали, любили. Мне особенно приглянулась работа, где парень с девушкой сидели на скамейке захваченные в тот самый момент, когда первый поцелуй уже неизбежен, но двое ещё слишком робки, чтобы сделать первый шаг. Полуопущенные ресницы. Руки, которые неизвестно куда девать. Напряжение, что вот-вот разрешиться, но не вспышкой пошлости, а неуловимым чудом, доступным всего лишь несколько раз в жизни.

Моя напарница долго смотрела на влюблённых, а потом дерзко притянула меня к себе и впилась губами, промахнулась на пару сантиметров, а потом так же внезапно отстранилась и сказала:

– Я не умею, как они… Кажется, никогда не умела. Я испорченная?

– Нет. Ты просто другая. Тоже очень хорошая.

Часть четвёртая

4.1 Новая роль

Голова Рэйчел лежала у меня на груди, когда зазвонил будильник. Не хотелось вставать. Ещё меньше хотелось готовится к переброске на верфи Гегемонии. Сейчас бы на Землю… Или к Медведю… хотя нет, на Надонии сейчас другой управляющий. Кто-то из совета по науке, наверное.

– Проснулся? – голос Тетерева громко и чётко звучал в самой голове, – Тут такое дело… – капитан замялся, – Если у вас всё серьёзно, то может быть согласитесь жить в одной квартире?

– Надо спросить Рэйчел.

– Согласна, – женщина слышала разговор, значит работала конференцсвязь.

– А то у нас ожидается пополнение и расселять всех курсантов и агентов… – было слышно, как ладонь капитана шуршала по выбритому лицу – он всегда тёр щёки, когда нервничал.

– Брифинг будет? – спросил я.

– А зачем? – ответил вопросом Тетерев, – Вы профессионалы.

– Тогда готовьте транспорт.

– Прошло всего двое суток, как вас прооперировали, – скороговоркой произнёс капитан,